Владимир Колычев - Брат, мсти за любовь!

Весь верхний ряд передних зубов у нее был сплошь золотой. И все из-за этих подонков-насильников.

— Я их ненавижу! Ненавижу!.. Я бы убила их…

Если честно, ее зубы были ни при чем. Марта не смогла выдержать конкурс из-за того, что играла без вдохновения. Просто отрабатывала свой номер. А не заметить этого мог разве что слепой.

Но она справедливо обвиняла во всех своих неудачах трех негодяев. Ведь это они сломали ее внутренний стержень.

— А тебе что, стало бы от этого легче? — неожиданно всерьез спросила Анка.

— Если бы я их убила?..

— Да…

— Да, мне стало бы от этого легче…

А может, и в самом деле месть смогла бы хоть как-то залечить страшную душевную рану?

Она знала, что розыск преступников никакого результата не принес. Или их искали спустя рукава, или они просто навсегда исчезли из городка.

— Марта, я знаю, тебе сейчас тяжело. Но есть только одно средство тебя успокоить…

Люба показала на кроссовки в углу комнаты.

— Да ну, — покачала головой Анка. — Я знаю другой способ…

Через полчаса они уже тряслись в электричке. Но до вокзала не доехали. Сошли на окраине столицы. Сели на автобус, который привез их к какому-то зданию с огромным подвалом. Марта оказалась в этом подвале.

Навстречу им вышел средних лет мужчина с коричневым от загара лицом и длинными мускулистыми руками.

— Девчата, сегодня же воскресенье… — сказал он.

— Да ладно, Митрич, чего уж там… — махнула рукой Анка. — Не ворчи, лучше гостей принимай.

— Да уж куда от вас денешься… Митрич простецки подмигнул Марте. Этим он выразил ей свою симпатию.

— Мы тебе водочки принесли, — сказала Люба. И многозначительно хлопнула по пакету в руках.

— Ну, так с этого бы и начинали! — засиял Митрич. — Вы сами или как?

— Да уж как-нибудь сами справимся.

— Вам что, боевое или спортивное?

— Пока спортивное, — сказала Анка.

Скоро Марта поняла, о чем разговор. Оказывается, она попала в тир. А Митрич — это и сторож, и огневой инструктор в одном лице. Этот тир был его домом.

Он ввел девушек в длинный прохладный зал, включил свет. Марта увидела в противоположном конце ряды мишеней. А потом появился пистолет.

— Это спортивный мелкокалиберный «Марголин», — пояснила Анка.

Она подвела ее к кабинке из фанеры, высота которой едва доставала до пояса.

— А вот это место, откуда ты будешь стрелять… А это, — она показала вдаль, — мишени. Их нужно поразить…

Анка объяснила ей, как и что нужно сделать, чтобы произвести первый выстрел. Потом повторила еще раз, потом еще… Повторяла, пока Марта не заучила инструктаж наизусть. И только после этого ей дали «зеленый свет».

Как сказала Анка, мишени были самые обыкновенные. Белый фон, грудная зеленая фигура, круги с цифровыми обозначениями. Самое лучшее попасть в «десятку». Или в «яблочко».

Марта старалась. Одну за одной посылала пули в цель. Но у нее не было никакого опыта. И пистолет для нее был слишком тяжелый, под его тяжестью дрожала рука. Все пули уходили мимо.

— Так, совмести мушку с прорезью прицела, — терпеливо объясняла ей Люба. Она переняла эстафету у Анки. — Теперь затаить дыхание, плавно давить на спусковой крючок. Запомни, ты не должна ожидать выстрела…

И наконец ей повезло. Первая пуля попала в мишень. Правда, всего лишь в «молоко». Но для нее и это был результат.

На следующий выходной она снова была в тире.

Первую половину этой недели Люба и Анка издевались над ней как могли. Сначала заставляли держать на весу тяжелый утюг, затем навесили на руку гантель. Зато остальное время не трогали ее вообще. Дали руке отдохнуть.

С первого выстрела Марта попала в «семерку», со второго в «восьмерку». Третья пуля плюхнулась в «молоко». Зато четвертая и пятая — снова «восьмерка».

Но дальше, как Марта ни старалась, вперед не шла. Выше «восьмерки» прыгнуть никак не могла. Но и в «молоко» почти не попадала.

— А ты представь, что это не мишени, а те негодяи, которые… ну это… Представь, — неожиданно посоветовала Люба.

И Марта представила. Все пули ушли в «молоко».

— Поняла? — спросила сестра.

— Что поняла?

— Все мимо. А знаешь почему?.. Потому что ты дала волю своим эмоциям. А это волнение. Волнение — это дрожь в руке. А рука должна быть твердой… Теперь попробуй так. Нарисуй мысленный образ этих негодяев. И отодвинь их на задний план своего сознания, в «подкорку». Они как бы перед тобой, но ты о них не думаешь. Ты думаешь только о том, чтобы поразить мишень…

Марта так и поступила. И впервые приблизилась к «десятке». Одна пуля образовала дырку в кругу «девятки»…

В следующее воскресенье Марта отправилась в тир уже сама. Спортивная стрельба захватила ее.

— А что, сестра не приехала? — встретил ее Митрич. — И Анка тоже?.. Почему?..

Марта ему нравилась. И все-таки приезду Любы он был рад больше. И Марта знала, почему.

— Они вам привет просили передать, — улыбнулась она.

И достала из сумки бутылку импортной водки.

— Ух ты! — обрадовался Митрич. — «Абсолют», целая литра… Давай по чуть-чуть! — заговорщицки подмигнул он ей.

— Нет-нет, что вы, — улыбнулась Марта.

— Ну да, — почесал затылок Митрич. — Ты такая хрупкая, такая нежная… И пить… Да, дурака я свалял… Ну пошли, просто в моей каморке посидишь, журналы по стрелковому делу полистаешь. Если хочешь, мой треп послушаешь…

— Я бы поработать хотела…

«Поработать» — это выражение Любы. И Марта не говорила «стрелять». Она говорила «работать»…

— Да успеешь еще… А потом, там у меня, — он показал в сторону зала, — поэты работают…

— Поэты?

— Ну да, это я их так называю… Пошли. — Митрич осторожно взял ее за руку, будто боялся поранить ее.

И провел ее в свою каморку. Усадил в старое потертое кресло. Сам сел на табурет. Поставил бутылку на стол, любовно погладил ее по стеклянным бокам.

В это время послышались выстрелы. Марта уже достаточно хорошо разбиралась в стрелковом деле, чтобы понять — стреляют из боевого оружия.

— Ну вот, поэты поэмы складывают… — усмехнулся в ус Митрич.

— Почему поэты?

— Ты же знаешь, кто такие братки? — спросил он.

— Нет…

— Темнота!.. Хотя, конечно, тебе знать и не надо. Ничего хорошего в этих братках нет…

— Так кто они, эти братки?

— Это они себя братками называют. А на самом деле это обыкновенные бандиты. Про рэкет слышала?..

— Вообще-то да. По телевизору говорили…

— Вот и хорошо, что только по телевизору с этим сталкиваешься… Братки — это бандиты, рэкетиры. Все здоровые, накачанные. А рожи… Меня все перекреститься тянет, когда их вижу. И это при том, что человек я не шибко верующий… И разговаривают они не по-людски… Этта, типа, в натуре, короче… И мат-перемат через слово…