Евгений Сухов - Ассасин

Мигунов только отмахнулся:

— Да верю я тебе… Чего уж там… О твоей реакции легенды ходят. Но дело разве только в этом? Ты мне скажи: куда подевался труп? Может, он был просто ранен и ушел самостоятельно? Знаешь, каких только чудес не бывает!

— Какой мне резон наговаривать на себя? Мне легче было бы согласиться с вами и сказать, что ничего такого не было и я никого не застрелил. Но то-то и оно, что труп был! Больших мертвяков, чем этот, я в жизни своей никогда не видел!

Мигунов слегка приподнял руки, что придало ему еще большее сходство с херувимом — вот сейчас тряхнет рукавами и воспарит к самому потолку.

— Ты только не горячись, — предупредил Мигунов. — Давай разберемся со всем этим делом без паники. Мы ведь не меньше твоего желаем разобраться.

— Разве я усомнился в этом?

— Но ты меня тоже пойми правильно, приходишь ко мне и заявляешь, что замочил какого-то преступника, который пытался тебя застрелить. Мы высылаем туда оперативную группу, а там никого нет.

— А соседей-то расспрашивали?

— Спрашивали! Но никто из них ничего вразумительного ответить не может. Говорит, что действительно была пальба, но никаких трупов никто не видел.

— А как же отметки от пуль?

— Вот отметки от пуль были, — охотно согласился полковник. — Но представляешь, какая тут штука, — расхохотался он, — пуль не обнаружено! А само по себе это не доказательство. Стрельба могла быть и год назад. Не за что даже зацепиться.

— Но ведь должна же быть кровь!

— Ее тоже не было.

— Как скоро подъехал наряд милиции? Ведь наверняка их вызвали жильцы!

Губы Мигунова скривились в неприятной усмешке, обозначив крохотный шрам на нижней губе — видно, и в раю попадаются черти с когтями.

— Нам они тоже говорили, что вызывали милицию. Но, самое странное, так никто и не подъехал. Произошла какая-то путаница.

— Это не случайно, я думаю, что все это было спланировано! — горячо сказал Анисимов.

— Но зато подъехала наша оперативная группа.

Анисимов посуровел — все походило на какой-то глуповатый розыгрыш, не будь в финале трупа.

— Более того, мы все тщательно перепроверили. Оперативная группа разъехалась по моргам, были осмотрены все неопознанные трупы. И среди них не оказалось ни одного, который хотя бы отдаленно подходил под твое описание.

— Может, его уже успели где-то зарыть?

Длинные пальцы херувима выбили на столе рваную дробь, выражая, видимо, крайнюю задумчивость. Откинув полноватое тело на высокую спинку стула, Мигунов медленно заговорил:

— Не думаю. На каждом кладбище у нас имеются свои оперативные источники, но о подозрительных захоронениях нам ничего не сообщалось. Вот что я тебе советую, — уже бодрее продолжал Мигунов. — Если трупа нет, следовательно, нет оснований для возбуждения дела. Значит, так нужно. Забудь! Ничего не было. Если хочешь, я дам тебе выходной. Вот скажи мне, когда ты приглашал девушку в кино? Я понимаю, ты не хочешь размениваться по пустякам, бьешь сразу на конечную цель, но все-таки существуют же еще и всякие там ухаживания. Почему бы не сделать приятное девушке?

— Да я…

— Вот видишь, ты даже не думаешь об этом. А то, может, выпьешь в выходной пивка. Ты ведь знаешь, я не одобряю систематических возлияний, но иногда через стекло пивной бутылки жизнь кажется значительно краше. Кстати, а что ты позабыл в этом районе?

Подобный вопрос Анисимов предвидел и заготовил вполне правдоподобный ответ. Главное, чтобы он прозвучал убедительно, потому что полковник чувствует малейшую фальшь в голосе.

— Я договорился встретиться со своим информатором, — уверенно сказал Анисимов, глядя прямо в прищуренные глаза Мигунова.

В «глубоководных впадинах» абсолютная темнота, через которую не способен пробиться даже самый мощный луч. И попробуй распознай, что там прячется, в этой глубине! Глаза Мигунова оставались неподвижными.

— Что за информатор? Можешь его назвать?

А это уже проверка! Анисимов невольно поморщился.

— Ну, зачем же мне расшифровывать своего информатора? Ты меня тоже правильно пойми. Он же мне просто не будет доверять.

— Я не требую от тебя его расшифровки, ты просто назови его имя.

— Я ведь могу назвать любое. Но я просто не хочу врать, — пожал плечами Анисимов.

— А ты упрямый.

Игорь промолчал.

— Больше ты никого не встречал в этом подъезде?

— А что такое?

Лицо «херувима» вдруг резко пожухло и стало напоминать перезрелую дыню, на щеках отчетливо проступил темно-бурый румянец.

— Звонили из ФСБ… Сказали, что в этом районе был какой-то мутный участковый. Потребовал у их сотрудников документы. Они потом проверили, и оказалось, что тамошний участковый в это время был совсем в другом месте, да и не похож он на этого «мутного».

Вот с этого бы и следовало начинать.

— А я-то здесь при чем? — насупился Анисимов.

— Возможно, что и ни при чем, а только ты пока освобождаешься от этого дела.

— Вот тебе и раз!

— Ты когда последний раз отдыхал? Кажется, года три назад?

Анисимов снова пожал плечами:

— Не помню.

— Зато я помню… Отдыхать нужно. Возьми отпуск дней на десять. Развейся. Съезди куда-нибудь на рыбалку.

— Что-то я не припомню, чтобы кого-нибудь в самый разгар работы выпроваживали в отпуск.

— Все очень просто… Надо заботиться о своих сотрудниках.

— Хм… Чем-то это напоминает увольнение.

— Увольняю я не так, и ты об этом знаешь. Кажется, ты откуда-то с Урала?

— Да.

— Вот видишь. Деда, наверное, давно не навещал. Поезжай к нему, проведай.

Хотелось ответить, что прошло уже два года, как деда нет в живых — ушел по первому снегу в тайгу и не вернулся. Его хватились только через неделю. Нашли километрах в пятидесяти от поселка, в густом ельнике. Сжав винтовку в корявых старческих ладонях, он расширенными от ужаса глазами смотрел прямо перед собой. И это человек, который не боялся никого. Вокруг не было замечено ни единого следа, а значит, костлявая явилась ему лично и выглядела она ужасно.

— Хорошо, я обязательно его проведаю, — не без усилия кивнул Игорь.

— И еще вот что, забудь ты про это дело. Отдыхай себе спокойно и наслаждайся жизнью. Я очень опасаюсь за тебя. Тут вокруг этого дела какая-то нехорошая возня поднимается. Обещаешь?

— Постараюсь, — не без усилия выдавил Игорь, понимая, что увяз в этом деле так же крепко, как мелкое насекомое в капле смолы. — У меня еще один вопрос.

— Задавай.

— Почему мне никто не сказал, что за стеной стоял Сафронов? Вы ведь должны были знать, что я служил с ним.

Губы полковника неприязненно сжались. Херувимам тоже задают неприятные вопросы.

— Откровенно?

— Хотелось бы.

— Ты стал бы стрелять, если бы знал об этом?

— Пожалуй, что нет.