Михаил Нестеров - Морские террористы

Накамура прошептал со слезами на глазах: — Прости меня, Ёси...

Он вонзил лезвие в низ живота и двумя резкими движениями сделал себе харакири.

Испания

«Беспрецедентным финалом» назвал представитель ВМФ России операцию в Сиамском заливе с непосредственным участием в ней российских пограничных катеров 4-го ранга типа «Мираж». Драматические события разыгрались на рассвете... марта. Радары российских катеров, патрулирующих морские рубежи Таиланда, засекли судно-нарушитель. Командир двойки «Миражей» капитан-лейтенант Игорь Лященко принял решение задержать судно, и российские катера начали его преследование. На определенном этапе катерам пришлось разделиться, что, несомненно, для командира ордера капитана Лященко было трудным, однако необходимым решением. Катер под командованием старшего лейтенанта Юрия Моисеева продолжил преследование нарушителя, на этом этапе операции классифицированного как диверсионный «Пегас». «Мираж» Лященко устремился в погоню за каркасной лодкой «Зодиак», на большой скорости уходившей к камбоджийской границе. В ответ на требование российских пограничников остановиться и предупредительный огонь из артустановок диверсионный катер, не снижая скорости, открыл прицельный ответный огонь. На траверзе острова Горбатый разыгралась финальная сцена этого захватывающего преследования. Катер-нарушитель к этому моменту был визуально опознан старшим лейтенантом Моисеевым как «Интерцептор», экипаж которого на протяжении многих лет терроризировал суда в Сиамском заливе и Андаманском море. Моисеев принял решение атаковать «Интерцептор» всеми имеющимися на борту «Миража» огневыми средствами, в результате чего пиратский катер был затоплен вблизи песчаной косы острова. На остров была высажена боевая группа из состава экипажа «Миража» во главе с Моисеевым, и уже на суше разгорелся нешуточный бой между российскими пограничниками и пиратами. В результате этой операции были уничтожены двадцать бандитов. Среди членов экипажей «Миражей» убитых и раненых нет. Как сообщил наш источник в Главном штабе ВМФ России, капитаном «Интерцептора», ответственного за гибель экипажа и пассажиров морского транспорта «Федор Решетников», являлся капитан ВМС США Мориака Шон Накамура. На протяжении ряда лет Накамура являлся начальником военно-морской базы США и занимался морскими грабежами. Источник в ГШ ВМФ также сообщил о том, что Служба военно-морских уголовных расследований ВМС США подтвердила как участие Шона Накамуры в морских грабежах, так и его гибель. Между руководителями этих ведомств состоялся ряд телефонных разговоров. Основополагающим фактором в этой операции стали, несомненно, уникальные возможности и конструктивные достоинства катеров типа «Мираж». Но в первую очередь необходимо отметить мужество российских пограничников. Так была поставлена последняя точка в многолетней истории пиратского флагмана «Интерцептор».

Николь сложила лист бумаги с текстом газетной статьи, переведенной на английский язык, и отказалась от прежнего решения сохранить это первое сообщение о гибели Шона. Ее впереди ждали многие десятки подобных статей и телерепортажей. Может быть, как это часто случается в Америке, ей поступит предложение предоставить дополнительный материал на Шона для книги, а потом и фильма. Что и говорить, Шон был неординарной личностью. Был — это долгожданный вздох облегчения для Николь. Это и скорая встреча с Ёсимото.

Николь нашла Абрамова в служебном помещении, в кабинете начальника службы безопасности. Одетая в легкий серый жакет на двусторонней «молнии» и длинную, чуть более светлых тонов, юбку, она присела напротив капитана:

— Наверное, нам следует поблагодарить друг друга за сотрудничество и попрощаться.

— Точнее, сказать до свидания, — внес коррективы Абрамов.

— Пусть будет так. У меня к вам просьба, Саша. Попросите открыть комнату Жени Блинкова. Я хочу набросать ему несколько строк.

— Напишите записку здесь, я ему передам.

Николь цокнула языком:

— Не пойдет. Я хочу затронуть интимную сторону наших отношений.

— Я не читаю чужие письма, — нахмурился Абрамов.

— Правда? — с выражением спросила Николь. — Вы, флотский подполковник и разведчик со стажем, не читаете чужие письма?

— Как разведчик — может быть.

— Я хочу настоять на своем решении.

Капитан выдвинул ящик стола и вынул связку ключей. Кивнул Николь, вставая с места: «Пойдемте со мной».

Она по-хозяйски вынула из конторки лист бумаги и конверт, взяла авторучку со стола и первой вышла из кабинета.

Капитан открыл комнату на первом этаже и пропустил американку вперед. Положив на край стола ключи, он попросил вернуть их, когда Николь закончит.

Оставшись одна, женщина огляделась. Не «люкс», конечно, но именно так она и представляла просторную, в стиле «студия», комнату Джеба, которую отчего-то назвала «Луну с неба? Не вопрос!». Может, оттого, что льняной декор на стенах был немного прохладным. Здесь тянуло расслабиться под негромкую музыку, забыть о делах перед телевизором. Здесь казалось невозможным играть какую-то роль, подвергая цензуре жесты, слова, эмоции.

В помещении было светло. Николь тем не менее включила торшер и присела на краешек кресла перед низким столиком. Открыв сумочку, она вынула колье и несколько мгновений подержала на раскрытой ладони. Положив его в конверт, придвинула к себе лист бумаги и размашистым почерком написала:

«Извини, Женя, но это все, чем я могу отблагодарить тебя. Прости — я немного, совсем чуть-чуть врала тебе. Если ты читаешь эти строки, значит, я далеко, может быть, на пути в Штаты. Еще раз прости. Николь».

Она вложила записку в конверт и заклеила его. Не удержалась и прилегла на кровать. Несколько мгновений ее щека касалась подушки.

Вздохнув, женщина встала, прихватила свою сумочку, ключи и вышла, закрывая дверь на замок. Через минуту она снова оказалась в компании Абрамова.

— Присядьте, — предложил капитан. Он собрался проводить Николь до такси, которое уже поджидало ее на парковке отеля.

В отсутствие американки Абрамов снова вернулся к теме «несоответствия», припомнив свое обращение к Николь: "В ЦРУ, в Пентагоне дураков нет, но я не понимаю, почему все эти умницы выставляют себя дураками. В Таиланд летит военно-транспортный самолет, садится на острове, выгружает морской транспорт, предназначенный для натуральных грабежей. Все вроде бы предельно ясно, но не вяжется с «Интерцептором».

В тот раз капитан не сказал того, что вертелось у него на языке: «При такой организации и открытости сокрытие одного из многих судов „Фермы“ видится мне, если хотите, подставой. А ваша информация сильно смахивает на умственные выкладки, вводящие в заблуждение». Собственно, в тот раз он думал о софистике.