Максим Шахов - Битва за Крым

– Так.

– А где они сейчас?

– А я откуда знаю?.. – пожал плечами Логинов.

– Не понял? – удивленно повел головой пограничник.

– Чего вы не поняли?

– Ведь они находились в составе возглавляемой вами бригады, так?

– Находились… – согласился Виктор.

– И вы не знаете, где они сейчас?

– Не знаю… Это вообще-то уже не ко мне. Обратитесь к капитану.

– Вы хотите сказать, что вам вообще ничего не известно о ваших подчиненных?

– О моих бывших подчиненных! – поднял палец Логинов.

– Хорошо, о ваших бывших подчиненных, – кивнул пограничник.

– Почему же? Мне известно, что вчера вечером на борт пришла радиограмма из пароходства. В ней предписывалось, чтобы Садков и Ермилов пересели на другое судно, находящееся в Шибенике…

– На какое судно? – быстро спросил пограничник.

– А я откуда знаю?

– Но они не покидали порт! – прикипел к лицу Виктора взглядом пограничник.

Видимо, он надеялся таким образом огорошить Логинова и уличить его во лжи. Однако Виктор спокойно пожал плечами:

– Что значит, не покидали? Они сошли на берег…

– Но охранники на проходной говорят, что…

– Стоп! – поднял руку Логинов. – Я еще имею какое-то отношение к Садкову и Ермилову как к своим бывшим подчиненным… Но к вашим портовым охранникам я вообще никаким боком. И меня никак не касается, что там они говорят. Тем более что выходы моряков в город письменно не фиксируются. А у ваших охранников в будке стоит телевизор, так что при атаке «Партизана» из порта могли незаметно выйти не только двое моряков, но и пара груженых трейлеров. Хотя это, конечно, лично мое мнение… – картинно развел руками Виктор.

– Ладно, – хмуро сказал пограничник, оглянувшись на дверь. – Можете вернуться в холл.

В красном уголке членов экипажа держали еще около сорока минут. Досмотровая группа за это время тщательно проверила судно. Однако ни российских девушек, ни Уфимцева с Асадчевым она не нашла.

Когда пограничный мотобот отваливал от борта «Алексея Санина», Логинов вышел на палубу. Лицо мэра Бара было хмурым. Он не без оснований связал гибель Мирковича и пропажу девушек с приходом в порт российского судна. Однако разработанную ФСБ операцию ему разгадать оказалось не по силам…

Вскоре после того как «Алексей Санин» пересек границу территориальных вод, Логинов спустился в одно из помещений машинного отделения. С трудом приподняв переносную площадку для обслуживания оборудования, он оттащил ее в сторону. Под ней открылся люк цистерны технической воды.

Виктор отстучал ключом условный знак, однако «альфовцы» решили перестраховаться. И когда Логинов открыл люк, то увидел только тускло поблескивающую поверхность воды. Пришлось выстукивать сигнал еще раз.

Только после этого затаившиеся в глубине цистерны Уфимцев с Асадчевым всплыли. Когда их головы в масках дыхательных аппаратов показались на поверхности, Логинов сказал:

– Вам, я вижу, понравилось? Может, так и поплывете?

– А чего? – хмыкнул Уфимцев. – Воздух через расширительный патрубок в цистерну поступает, нырять нужно, только если кто-то открывает крышку люка… Бассейн, короче. Обеспечите провиантом, товарищ полковник, поплывем.

– Да нет уж, – махнул головой Виктор. – Лучше я вам провиант в каюту носить буду. Выбирайтесь, мы уже в нейтральных водах!

– Здравия желаю, товарищ генерал!

– Здравствуй, здравствуй, Витя! – выбрался из-за стола генерал Ватлин. – С возвращением в Москву!

– Спасибо!

– Как самочувствие?

– Нормально, – кивнул Логинов, который только накануне вечером вместе с «альфовцами» прилетел в Россию чартером из итальянского города Бари, поскольку именно туда направился «Алексей Санин» из бывшей Югославии. – А у вас тут как обстановка?

– Без изменений, – посерьезнел генерал. – Садись… – Вернувшись на место, Ватлин продолжил: – К сожалению, за время твоего отсутствия продвинуться в установлении личности этого загадочного крымского татарина не удалось ни на шаг… В то же время в меморандуме, который директор ФСБ получил от резидента из Киева, провокации против Черноморского флота считаются весьма вероятными.

– Ясно, – вздохнул Логинов.

– Да в том-то и дело, что ничего не ясно, – покачал головой Ватлин. – А время работает против нас… В общем, принято решение направить Курсистку на Украину. Немедленно!

– В распоряжение резидентуры? – спросил Логинов.

– Нет. В твое распоряжение, Витя.

– Не понял, – махнул головой Логинов.

– Ты сам знаешь, что для установления контакта между куратором и агентом нужно время. Иначе эффективной работы не будет. А Курсистка к тому же еще толком не отошла после своей югославской эпопеи… Так что поедешь с ней ты! – развел руками Ватлин. – Больше некому!

– Гм-м… Я, конечно, все понимаю, но у меня же с украинскими спецслужбами…

– О твоих проблемах руководство в курсе, – кивнул Ватлин. – Но других вариантов, к сожалению, нет. Поедешь под чужим именем. Спецчасть документы уже подготовила. Так что давай по-быстрому обговорим детали…

Почетный председатель меджлиса крымскотатарского народа Умбаров сидел в своем кабинете в опустевшем здании крымского парламента. Своих помощников он отпустил, после чего закрыл дверь на ключ и извлек из сейфа бутылку водки «Союз-Виктан». Набулькав в стакан граммов сто пятьдесят, Умбаров залпом выпил и, не став закусывать, откинулся в кресле. Однако хмель не приходил.

Умбарову было уже за шестьдесят. Крымские татары привыкли считать его несгибаемым лидером, беззаветным борцом за права своего народа. И, надо сказать, не без оснований. В советские времена Умбаров прошел и тюрьмы, и психушки, однако от своих взглядов не отказался. Неудивительно, что именно он вот уже долгие годы возглавлял меджлис.

Однако сейчас Умбаров выглядел просто смертельно уставшим и немощным стариком. Богатырским сложением он не отличался никогда. Зато воли и внутренней силы Умбарову было не занимать. Но сейчас в глазах харизматического лидера крымско-татарского народа стояло отчаяние.

Борьба крымских татар за свои права имела несколько этапов. Еще в советские времена высланные Сталиным в Среднюю Азию, татары начали возвращаться в Крым. О легальном проживании на своей исторической родине они тогда могли только мечтать. Поэтому селились татары в горах – в пещерах и землянках. Ну а власти их вылавливали и отправляли в лагеря.

И только при Горбачеве были приняты законодательные акты, которые процесс возвращения татар в Крым узаконили. Однако к тому времени райский полуостров был давно заселен и обжит русскоязычным населением. Поэтому все гарантии относительно обустройства возвращающихся татар стали не более чем бумажной декларацией.