Александр Орлов - Магистрат. Том 1.

– Роман Алексеевич? Магистр Фридман? – Уточнил я.

– Декан и Магистр целы. Благодаря тому, что Фридман присутствовала в филиале во время нападения мы и смогли отбиться. Враг этого не ждал.

Представляю какой ад она устроила чернокнижникам…

– А Дюмар?

– Твой ментор не появился. Чернокнижников вела ламия…

– Какие планы Магистрата?

– Магистерия объявила экстренную ситуацию по всем филиалам, Ординатория собирает лучших оперативников для распределения на штурмовые и оборонительные группы.

– А Секритариат?

– А что Секритариат? Молчат как всегда, они ведь ни перед кем не отчитываются.

Некоторое время шли молча, каждый погруженный в свои мысли. Полоска неба между скал начала медленно светлеть, где-то там брезжил рассвет. Когда я уже подумал, что нагнавший нас день является спасением от холода и Лины, порыв северного ветра ударил нам в лицо.

– Выход из расщелины уже рядом. – Прокомментировал Жозе. – Левицкий, в чем дело?

– Она рядом. – Ответил я хмуро.

– Где? – Спокойно уточнил он.

– Позади… – Я прислушался к своим чувствам. – Навскидку на входе с другой стороны каньона.

Он лишь кивнул и ускорил шаг. Вскоре мы и правда добрались до выхода из ущелья, и перед нами открылась необъятная снежная пустошь, лишенная растений или горных массивов. Гонимый ветрами снег образовал миллиарды сугробов, холмики сильно напоминали барханы белого песка, а давящая пустота вокруг лишь усиливала сходство с пустыней.

– Это и есть пустыня. – Сказал Жозе, словно прочтя мои мысли. – Была. Тут и до катаклизма ничего, помимо колючек, не росло, а сейчас и подавно. Под слоем снега песок.

– Сколько же нам ещё идти? – Жалобно спросила Алиса.

– Не так уж и долго, форестьер, идти через пустыню не придется. Жаль в этой деревеньке не оказалось ни единой лошади. – Пожаловался Де Веренри. – Добрались бы до реки за пару часов.

– Вы уже здесь бывали, не так ли? – Поинтересовался я.

– Да, пару раз. Потерял несколько земных лет, пытаясь разобраться в причинах похолодания вместе с экспедицией. Вот что я вам скажу, Левицкий, с этим миром нужно быть осторожнее. Если нас настигнет ваша фурия, не вступайте в бой, экономьте магические силы, это очень важно.

– Почему?

– Крупиц магии что есть в этом мире, не хватает, дабы произнести даже самое обычное заклинание. И книга заберет накопленную магию из вас, а если не будете осторожны, высосет досуха. Вы лишитесь волшебства, даже самого примитивного, и домой без помощи не вернетесь. Такое уже случалось с другими лекторами.

Мы шли по снежным барханам, то забираясь, то спускаясь, постоянно утопая в снегу, выбиваясь из сил, но не сдаваясь, ведь мысль о том, что нас преследуют, не покидала ни на секунду. Пустыня простиралась всюду, заполняла собой пространство, угнетала, давила своей свободой, жгла глаза белизной.

– Здешние зовут это место великой пустошью. “Гайдукан Орефрит” на местном наречии. – Рассказывал Жозе. – Она простирается на несколько тысяч километров на запад, и пейзаж на протяжении этих километров не меняется. Тут нет ни травы, ни деревьев, ни прочей растительности и почти никто не живет. Однако есть и оазисы, – места, где за счет подземных источников и гейзеров сохраняется тепло. Те земли довольно плодородны, их населяют местные кочевые племена, и каждый оазис самостоятельное государство со своей инфраструктурой, экономикой и строем.

Говорил он медленно, часто делая перерывы, чтобы не наглотаться холодного воздуха. Лицо прятал под шарфом, обмотавшись им как арафаткой.

– Конец пустоши пересекает длинная горная цепь, та же, через ущелье которой вы прошли, она прорезает пустошь с запада и исчезает в замерзшем море на востоке. Гряда неприветлива к путешественнику: подъемы либо слишком круты, либо разрезаны каменистыми барранкосами. На севере расходятся две реки, за счет изменения климата меняются и морские потоки, поэтому течение в реках тоже бывает поворачивает вспять. К перешейку одной из таких рек мы и идем.

Через некоторое время Алиса толкнула меня и показала на горную верхушку, что выглядывала из-за дюн.

– Смотри, там тоже горы.

– Это не горы. – Ответил Жозе не оборачиваясь.

Девушка неожиданно встрепенулась и обогнала нас, устремившись на самую высокую дюну. Забравшись на неё и оглядевшись она исторгла восторженный крик.

– Ментор, иди посмотри!

Пока я поднимался к ней, рьяно чертыхаясь, она пыталась реанимировать на морозе свой телефон.

– Тут я уже не удержусь, я обязана сфотографировать!

Я вскарабкался на возвышение и сел прямо на снег, пытаясь отдышаться. Перед нами лежала ровная плоскость до горизонта, а на ней стояли заснеженные пирамиды гигантского размера. Синее солнце застыло между ними, поигрывая лучами на блестящих ото льда гладких стенах.

– Вот так, ещё три процента… – Алиса успела сделать несколько фото и даже селфи, перед тем как телефон разрядился. – Хоть где-то пирамиды посмотрю...

– Выложишь в “магниграм”? – Усмехнулся я. – Однокурсники обзавидуются.

– Как только узнаю, как туда попасть, чтобы зарегистрироваться.

– У Никиты спроси, он тебе покажет.

– Великие Харконские пирамиды. – Сказал Жозе, подходя к нам. – Этот план очень похож на наш, даже слишком.

– А это что? – Алиса показала на ряд двигающихся фигур у подножья пирамид.

Приглядевшись, я увидел всадников, что шли друг за другом, пробираясь через снег.

– Это снежные верблюды. – Объяснил ординатор. – У них толстая белая шкура, очень хорошо переносят морозы. Всадники на них те кочевники, о коих я упоминал.

Телефона у меня не было, но я постарался зафиксировать эту необычайную картину у себя в голове во всем её великолепии и свете. Синее солнце, радужные лучи на блестящих гранях и караван снежных верблюдов на белых барханах в бескрайней пустоши…

– Интересно, в Египте такие же большие? – Раздумывала Алиса вслух.

– Почти идентичные, только больших три, а тут пять. И здесь сфинкса нет. – Пояснил Жозе. Он похоже знал эти места досконально. Интересно сколько же времени он провел в этом измерении?

Мы отдалялись от пирамид на восток, к реке. Один раз сделали привал, – я курил свои самокрутки, де Верендри важно дымил трубкой и ни разу не присел, а Алиса слепила снеговика-песковика, которым очень гордилась. Идти оставалось совсем немного. Внизу бежала голубая река, я очередной раз поразился количеству разновидностей синевы в этом мире. Горы здесь были ярко-синими, темными, лазоревыми, а вода и лед зачастую радужными, лазурными, аквамариновыми, и все это каким-то образом контрастировало с серо-голубым небом.

По реке пробегали белые льдинки, что казались небольшими издали, а у берега застыл кораблик, скорее даже лодка, похожая на паром. Наш транспорт домой.