Андрей Воронин - Инструктор. Законопослушные граждане

Ирина Мирошниченко недоуменно посмотрела на полковника Забродова.

— То есть? — проговорила она. — Что ты хочешь этим сказать, Илларион Константинович?

— Пока, Ирина Александровна, я ничего не могу сказать, — ответил Забродов, — но у меня возникло такое ощущение, что ни в Санкт-Петербурге, ни здесь, в Москве, никто не хочет всерьез заниматься раскрытием этих странных и загадочных убийств футболистов.

— Как «не хочет»? — возмущенно и удивленно воскликнула Ирина Мирошниченко.

Илларион Забродов развел руками.

— Вот так! — ответил полковник в отставке и, чтобы смягчить ситуацию и не сильно шокировать расстроенную сестру Жевновича, добавил: — По крайней мере, Ирина, мне так показалось, хотя, возможно, я и ошибаюсь…

Ирина Мирошниченко, как женщина неглупая, прекрасно понимала, что Забродов просто так трепаться не будет, и нахмурилась.

— Так что, нет никаких шансов поймать этих негодяев? — спросила она.

Илларион Забродов, затянувшись сигаретой и выпустив из себя клубы сизого дыма, загадочно взглянул на свою миловидную подругу.

— Почему нет шансов… — спокойно и по-деловому сказал он, — всегда можно найти какое-нибудь решение. К тому же мир не без добрых людей, и, слава богу, не все зависит от бессердечных и меркантильных чиновников и тупоголовых служак.

Ирина Александровна с нескрываемым любопытством взглянула на Забродова. От этого статного седого мужчины веяло уверенностью и спокойствием, и от этого на душе становилось намного теплее в этот холодный осенний вечер.

— Значит, Илларион, ты что-то узнал? — с надеждой в голосе спросила Ирина Мирошниченко. — Интересно, и что же такое ты раскопал?

Илларион Константинович, как показалось его собеседнице, неуверенно пожал плечами и неопределенно покачал головой. Как человек предусмотрительный и опытный в таких делах, Забродов решил, что сестру убитого спортсмена еще рановато посвящать в нюансы своего расследования.

— К этому убийству, — уклончиво заметил Забродов, — возможно, причастны лица «кавказской национальности», есть некоторые предпосылки.

Ирина Мирошниченко, услышав эту информацию о кавказцах, вдруг вспомнила о телефонном разговоре с тетей Машей из Санкт-Петербурга.

— Точно, Илларион, это были кавказцы! — сказала она уверенно.

— А почему, Ириша, ты так уверена в том, что это были именно кавказцы? — поинтересовался Забродов и тут же заметил своей собеседнице: — Если ты это услышала от следователя или вычитала из газет, то я не очень бы настаивал на таком утверждении.

— Я сегодня разговаривала по телефону с Марией Сергеевной, — сказала Ира.

Полковник с интересом посмотрел на очаровательную подругу.

— И что?

Ирина переложила букет алых роз в другую руку и, осмотревшись по сторонам, словно зарубежный резидент, тихо и медленно произнесла:

— Тетя Маша сказала, что нашла одну соседку Славы, которая видела двух кавказцев, которые перед убийством брата зашли в подъезд, а потом вышли.

Полковник ГРУ в запасе пристально посмотрел на свою собеседницу и задумчиво покачал головой. Возможно, в другое время и при других обстоятельствах Илларион не придал бы особого значения сообщению тетки Ирины из Питера, но карты неожиданно стали складываться по одной масти.

— А она запомнила этих кавказцев? — спросил Илларион Константинович.

— Вроде бы запомнила, — неуверенно ответила Ирина, а потом добавила: — Тетя Маша говорила, что если бы соседка увидела этих мужчин, то непременно бы узнала!

— Так говоришь, что она узнала бы этих кавказцев? — переспросил Забродов у Ирины.

Ирина неопределенно повела плечом и сказала:

— По крайней мере, так мне сообщила Мария Сергеевна.

— Понятно! — выбросив в урну свой уже погасший окурок, сказал пенсионер и тут же, посмотрев на собеседницу, спросил: — А ты не знаешь, она никому не говорила об этой соседке, которая видела выходящих кавказцев из подъезда Вячеслава?

— Нет! — заверила Иллариона подруга. — Ты же предупреждал меня… Вот и я приказала тете Маше сначала сообщить мне, посоветоваться, а потом уже…

Илларион Константинович одобрительно кивнул:

— Правильно, Иришка, умница! Так держать, милая, потому что в таких делах прежде всего нужна осторожность!

Польщенная Ирина Александровна самодовольно и добродушно улыбнулась и заметила:

— С кем поведешься…

Забродов улыбнулся ей в ответ и поцеловал в щеку.

— Верное решение и правильный выбор, — рассмеялся он.

Блондинка кокетливо посмотрела на своего ухажера, но ничего не ответила. Полковник Забродов хмыкнул и энергично потер пальцами мочку уха.

— Это неплохо, Ириша… — немного задумавшись, проговорил Забродов, достал из кармана своей светлой куртки сотовый аппарат и быстро набрал номер телефона питерского знакомого.

Ирина Александровна с нескрываемым интересом и тревогой смотрела на Забродова: до начала киносеанса оставалось не более десяти минут…

— Кому это ты вдруг решил позвонить? — спросила она у Иллариона, но тот вскинул вверх руку, как бы давая понять, что с расспросами стоит повременить.

— Погоди, Иришка, скоро ты все узнаешь… — шепнул он через мгновение и приложил мобильный телефон к уху.

Через несколько секунд в телефоне послышался мужской голос:

— Але…

— Александр Вениаминович Ефремов? — в полушутливом тоне произнес Забродов.

На связи возникла небольшая пауза.

— Он самый, — подтвердил абонент и в свою очередь спросил: — А это кто?

Илларион Константинович рассмеялся:

— Твой московский товарищ, Илларион Забродов.

После мимолетного замешательства в мобильном телефоне раздалось радостное и возбужденное восклицание:

— Константинович, ты, что ли?! Как ты меня нашел?

Забродов добродушно усмехнулся и проговорил:

— Ну, Сашок, ты даешь, ты же мне в аэропорту свою визитку дал.

— А-а! — вспомнив встречу в аэропорту «Пулково», воскликнул питерский журналист и виновато засопел. — Точно, Илларион, я и забыл! Ты знаешь, так завертелся на работе, что даже в туалет бегаю только в экстренных случаях.

Илларион Константинович рассмеялся и посоветовал:

— Не шути, Александр Вениаминович, с огнем. А то, господин экстремал, всякое может случиться.

Ефремов печально и устало вздохнул и сухо сказал:

— Знаю, Константинович, да тут такие дела навалились. У нас тут в Питере убили футболиста Жевновича, так общественность и болельщики волнуются и требуют найти убийцу, а материала — кот наплакал!

Полковник Забродов помнил, что Ефремов выпускает журнал «Футбол», вращается в спортивных кругах, но предположить, что именно он будет заниматься делом Вячеслава Жевновича… Это была большая удача! Теперь Иллариону Константиновичу не нужно было просить: достаточно намекнуть, и Александр выполнит его просьбу с превеликим удовольствием.