Андрей Воронин - Комбат. Горячие головы

Подберезский разлил водку по стопкам.

— И все же выпьем за то, чтобы все закончилось благополучно, чтобы когда-нибудь Дмитрий оказался вместе с нами за этим столом! — поднял стопку Комбат.

И они с Подберезским чокнулись звонким хрусталем.

Бушуева снова отвели в хорошо ему знакомую мрачную комнату, которую он про себя окрестил инквизиторской. Там, кроме бритоголового, оказался еще один тип с расплющенными борцовскими ушами. Он сурово взглянул на Дмитрия:

— Слышь, козел, ты забыл нам ответить на парочку вопросов.

— Полегче, Мамонт, он у нас американского происхождения, существо изнеженное и ранимое, от грубого обращения может нагадить в штанишки, — сказал бритоголовый.

Кажется, бандиты затеяли игру в злого и доброго следователя.

— Че молчишь, тля? — тем же резким тоном продолжил Мамонт.

— Я понятия не имею, о чем вы, — чистосердечно ответил Бушуев.

— Он не имеет понятия. А бумажки разные вредные доставать у тебя понятие было? Отвечай, кто их тебе дал?

Дмитрий напрягся. Он понял, что, если решит отмолчаться, его станут бить. Но и выдавать журналиста Бушуев не собирался.

— Обыкновенные бумаги. Человек, умеющий пользоваться Интернетом, отыщет их за пару часов, — сказал он.

— Интернетом? Так мы тебе и поверили. Говори правду, сучонок, или я тебе ноги выдерну, — Мамонт встал и шагнул к Бушуеву.

— Но это правда…

Слова Дмитрия оборвал жестокий удар. Бушуев скорчился от боли и тут же получил могучий пинок под зад, от которого отлетел в угол комнаты, туда, где находились странные приспособления, напоминающие орудия пыток. Бандит ухватил Дмитрия за шиворот:

— Лучше колись прямо сейчас, гад! Видишь, какие у нас припасены для тебя игрушки? Пожалеешь, что родился на свет.

— А если он правду говорит, Мамонт? — продолжил играть свою роль бритоголовый.

— Заглохни, Кудряш. Я по глазам вижу, что у америкашки есть что нам сказать. Правда, дружок? — и Мамонт ткнул Дмитрия лицом в стену, обильно усеянную пятнами плохо отмытой крови.

— Конечно, скажет, — бритоголовый ухватил Бушуева и посадил на стул. — Чаю хочешь?

Дмитрий кивнул головой.

— Будет тебе чай. И кофе, и полная свобода, только сначала скажи, кто тебе помогал. Назови имя.

— Я ведь уже говорил, его зовут Интернет.

— А если хорошенько подумать? Ведь ты не мог сам так легко найти всю информацию.

— В Интернете хорошие поисковики.

— Нет, так дело не пойдет. С ним по-хорошему, а он, дурак, упирается, — бритоголовому быстро надоела роль хорошего следователя. — Мамонт, действуй.

Дальнейшие события Бушуев потом вспоминал с содроганием. Хотя бандиты осторожничали. Им приказали не калечить пленника раньше времени. Утомленный собственной добротой, бритоголовый принял в истязаниях самое деятельное участие. Мамонт тоже вносил свою лепту, умело орудуя элементарной отверткой. Бушуев никогда не думал, что этот мирный инструмент способен причинять столько боли.

Но он выдержал пытки. Сказалась афганская закалка. Казалось, море воды утекло с тех пор, однако тело навсегда сохранило память о душманской «разминке», которая должна была предшествовать настоящим пыткам. Мамонт с удивлением посмотрел на Дмитрия. По его мнению, обычный человек не мог выдержать таких мучений. Конечно, если бы хозяин позволил ему развернуться во всю мощь его садистской натуры, он бы вывернул наизнанку американского гостя и добрался бы до истины. Сейчас же у бандита оставались некоторые сомнения. С заметным сожалением он приказал:

— В камеру его.

Дмитрий снова очутился в своем узилище. Все тело болело. Было трудно не только стоять или сидеть, но и лежать. С большим трудом он нашел позу, доставлявшую минимум болезненных ощущений. Но, кроме физических страданий, его донимали душевные переживания. Как там Лена, как вынесла известие о его исчезновении? И встретятся ли они когда-нибудь снова? Бритоголовый намекал на то, что, признавшись, Дмитрий гарантирует себе свободу. Но можно ли верить бандитам? Публика еще та, без совести и чести. Они хоть на Библии могут поклясться, что сохранят человеку жизнь, а через минуту хладнокровно его зарежут. Все зависит исключительно от того, что выгоднее преступникам. И тут Бушуев терялся в догадках. Что перевесит — страх разоблачения или желание устранить единственного в компании человека, знающего язык и характер русских людей. Хотя насчет характера возникают сомнения. Россияне очень сильно изменились с тех пор, как Дмитрий отправился воевать в Афганистан. И зачастую далеко не в лучшую сторону. Откуда взялось столько жадности, лживости, безразличного отношения к чужой жизни? Впрочем, если задуматься, все это было и при советской власти, только тщательно скрывалось. Немцев победили ценой огромных потерь, трубили о победе развитого социализма, а если в магазинах выбрасывался дефицитный товар, мгновенно выстраивались громадные очереди; называли себя самым свободным государством мира, а оказаться за границей без разрешения парткома можно было, только нелегально перейдя границу. Просто вседозволенность, по недоразумению названная демократией, выплеснула наружу те животные инстинкты, которые накопились за годы власти большевиков.

Щелкнул открывающийся замок. Тюремщик, шагнув в камеру, небрежно швырнул Бушуеву толстую книжку в твердом переплете. Ну наконец-то! А то можно тронуться умом, сутками бездельничая. Дмитрий взял томик в руки и громко выругался. На обложке значилось «Современные Соединенные Штаты Америки. Энциклопедический справочник». Причем 1988 года издания. Издеваются, сволочи. Хотя, если задуматься, бандиты явно перестарались в своем желании напакостить ему. Для их скудных умишек такая литература чересчур сложна, а Дмитрию в самый раз. И если развлекательное чтиво он бы проглотил за несколько часов, то этот фолиант будет изучать гораздо дольше. К тому же он издан на заре перестройки, а написан еще раньше. Интересно ознакомиться с восприятием американской действительности ангажированными политологами. Бушуев первым делом заглянул в раздел «Биографические справки». Так и есть, материалистическое изложение истории в самом махровом ее проявлении. В сотне известнейших людей Америки не нашлось места Элвису Пресли и Мэрилин Монро, знаковым фигурам американской культуры. А об издателе Руперте Мэрдоке сказано, что скупленные им газеты превращаются в бульварные, со скандальной хроникой издания, их политическая ориентация характеризуется антикоммунизмом, антисоветизмом, милитаристской направленностью. Впрочем, дыхание перестройки уже чувствовалось, и в издании отважились упомянуть режиссера Спилберга с его пресловутыми «Челюстями».