Андрей Воронин - Комбат. Горячие головы

Увы, Бушуеву не дали толком насладиться даже этим сомнительным чтивом. Пленника снова поволокли в инквизиторскую, где его ждала та же самая парочка. Только сейчас оба были настроены куда решительнее. Игры закончились, Дмитрий понял, что его намерены убить. Бритоголовый относился к этому как к обязательной части своей работы, зато Мамонт испытывал подлинное наслаждение. Ужас в глазах жертвы возбуждал его, словно обнаженная грудь элитной проститутки. Он подошел к Бушуеву, схватил его за горло:

— Так как же тебя кончить? Тупо зарезать? Нет, это будет скучно и быстро. Полоснул ножичком — и никакого удовольствия. Ты должен помучиться. Есть хороший вариант — поникать тебя топориком на мелкие части. Сначала отрезать пальцы, затем что-нибудь покрупнее. Если делать все аккуратно, ты загнешься от потери крови; если грубо — от боли. Только не подумай, что тебе предлагают выбор. Я сам решу, как ты склеишь ласты. Просто думаю вслух. Еще вариант — поливать тебя кипяточком. Сам я этого никогда не делал, но говорят, будто гарантировано захватывающее зрелище. Возня, конечно, надо греть воду, зато доставлю себе подлинное наслаждение. Пожалуй, на этом и остановимся. Да, чуть не забыл. Надо отослать твоему заокеанскому хозяину какую-нибудь часть твоего тела, чтобы больше не лез в наши дела. Глаз подходит лучше всего. Только скучно вырезать его у мертвеца, гораздо интереснее работать по живому.

Мамонт отработанным приемом развернул Бушуева к себе спиной, до хруста завернул ему обе руки и скомандовал:

— Кудряш, давай!

Щелкнули наручники. Мамонт снова развернул Бушуева, теперь уже лицом к себе. В руках у него оказался нож с тонким и длинным лезвием. Поняв, что терять уже нечего, Бушуев взмахнул ногой. Удивительно, как в критических ситуациях реанимируются вроде бы давным-давно забытые навыки. Дмитрия в учебке немного обучили приемам рукопашного боя. В Штатах он ни разу о них не вспомнил, но сейчас провел удар так, словно вчера отрабатывал его на тренировках. Мамонт скорчился от боли. Бушуев еще раз махнул ногой. Голова бандита резко дернулась, он без сознания распростерся на полу. Но тут к потехе присоединился Кудряш, оказавшийся опытным боксером. Даже без наручников в схватке с ним Бушуев имел бы минимальные шансы. Сейчас они были сведены к нулю. Очень быстро Дмитрий улегся рядом с Мамонтом. Он не слышал, как в комнату вошел еще один человек, увидев которого и бритоголовый, и начавший приходить в себя Мамонт настороженно замолчали, как это бывает при появлении вышестоящего начальника.

— Так-так-так, — сказал вошедший, — развлекаетесь. Кудряш, ты зачем Мамонта уронил? Не поделили, кому отправить нашего американского гостя на тот свет?

— Это не я, — тут же начал отмазываться бритоголовый.

— А кто? Неужели американец? Шустрый мужчинка. А вам, добры молодцы, урок — не расслабляйтесь. Стойте, он же в наручниках. И без рук отправил Мамонта в нокаут? Молодец.

— Так я не ожидал, что он, падла, саданет мне по яйцам. А когда я согнулся от боли, звезданул ногой в голову. Так-то я его запросто на куски порву. Слышь, Череп, давай снимем наручники, и я эту гниду кончу голыми руками.

— Кончать, Мамонт, будешь в другом месте, а пленнику мы решили дать еще немножко пожить. Так что наручники с него вы действительно снимите, а вот мокруху придется отложить.

Зудов наслаждался последним днем отдыха. Завтра на работу, в многолюдный душный город, и сегодня надо ловить каждую минуту общения с природой. Ближе к вечеру он вышел из дома. На участке, засеянном газонной канадской травой, росло несколько кустов роз. Ближе к стене виднелась ажурная беседка, а рядом с ней площадка для приготовления шашлыков. Семен Михайлович распахнул калитку. Узкая дорога вела к озеру и обступавшему его лесу. На берегу озера загорали люди, несколько самых отчаянных плескались в воде. Немного постояв у кромки, Зудов отправился в лес. Ему хотелось отдохнуть и привести в порядок мысли. За двое суток молодая жена высосала из чиновника все соки. Как в переносном, так и в буквальном смысле этого слова. Семен Михайлович обрадовался, когда она ушла на кухню, собираясь приготовить к ужину какое-то особенное блюдо. Эх, до чего же несовершенно устроен человеческий организм! Ему во всем нужна мера, даже в получении наслаждений. И чем больше удовольствие, тем короче время, в течение которого человек способен его воспринимать. Например, Зудов мог часами смотреть хороший футбол. Но разве даже самый лучший матч сравнится с ласками очаровательной женщины? Увы, пик наслаждения длится считаные минуты. В этом смысле богач оказывается на одной доске с распоследним бомжем. Хуже того, некоторые бомжи дадут фору любому богачу. До чего же несправедливо распорядилась природа! Как было бы замечательно, если бы каждый заработанный миллион добавлял человеку мужской силы и выносливости! Кстати, о миллионах. Тумасов очень вовремя убрал америкашку, это им всем хороший урок на будущее. Впредь нельзя доводить ситуацию до крайности. А то когда-нибудь можно опоздать. И чем это закончится? В лучшем случае тем, что чиновнику навсегда придется забыть о больших деньгах.

— Эй, Семен! — вдруг услышал Зудов громкий оклик и машинально повернулся.

Он увидел в нескольких шагах от себя высокого крепко сложенного мужчину.

— Вы — Зудов, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал тот.

— А вы кто? — поинтересовался Семен Михайлович.

— Друг, — коротко ответил незнакомец.

— Чей друг?

— Человека, с вашей подачи украденного бандитами.

— Вы пьяны! — воскликнул Зудов, начав пятиться в сторону озера.

— Мысль интересная, но ошибочная. А ты — мерзавец, каких еще поискать.

По спине чиновника потекла тонкая струйка пота. Одновременно во рту у него пересохло, словно он весь день бродил по жаркой пустыне.

— Что вы себе позволяете? Кто вы? Предъявите ваши документы! — жалко воскликнул он.

— Документы тебе? Хорошо, сейчас, — мужчина шагнул к чиновнику и без замаха ударил его в нос.

Потекла еще одна струйка, теперь уже крови.

— Такой документ тебя устраивает или хочешь другой? — холодно поинтересовался незнакомец.

Страх, испытываемый Семеном Михайловичем, превратился в ужас. Его не били со школьных лет. Тогда ему часто доставалось — за стукачество, желание выслужиться перед учителями. Но потом эти качества высоко ценились руководителями Зудова, и вместо затрещин они вознаграждались хорошими деньгами. Теперь его опять ударили, но если в школьные годы тумаками все и заканчивалось, то сейчас, как понимал чиновник, дело могло принять гораздо более серьезный оборот. Ухватившись за нос, Семен Михайлович исподлобья высматривал, нет ли у мужчины сообщников. Кажется, чисто. Зудов решил от греха подальше задать стрекача. Незнакомец тяжел и лет на пять старше, вряд ли он сумеет потягаться в скорости с более легким чиновником.