Андрей Воронин - Комбат. Восемь жизней

На самом деле поручение, данное Иваном, было нетрудным. Переговорщику не понадобилось ломать намерения женщины: она сама хотела спрятаться от мужа, увезти ребенка подальше от Москвы, найти для этого средства прямо сейчас. Поэтому ближе к восьми вечера ей вернули сумочку, в которой было немного денег, — она думала, что берет в долг. В сумочку положили упаковку бумажных платочков, баллончик со слезоточивым газом, который она сначала приняла за новую губную помаду, и чужой мобильник.

— Сейчас сюда подъедет такси, я оплачу дорогу и назову шоферу адрес. Вы, Алена, подъехав, сразу отпустите таксиста. Заберете сына, спуститесь с ним в метро и доедете до «Домодедовской». Там я буду вас ждать, прямо на середине платформы, у информационного киоска. Думаю, к тому времени у меня будет ваш паспорт, и мы сможем поехать прямо в аэропорт. О багаже не волнуйтесь: «Домодедово» — сплошная кормушка и барахолка. Пожелаете — купим обувь-одежду вам и мальчику, а если нет — в Сочи прибарахлитесь. У меня там дача — поживете недельку у моря, передохнете, осмыслите ситуацию. Потом вернетесь в Москву.

Алена, с которой Виталий Юрьевич предварительно «поработал», только кивала — материнский инстинкт довлел над сознанием, притуплял осторожность, заставлял безоговорочно принимать неожиданные предложения. Со стороны неискушенной Алене казалось, что именно так оно и будет — погостит у доброго пожилого дядюшки, познакомится с его семьей, даже поработает на его южном дачном участке, чтобы не быть бесполезной гостьей. Там, наверно, уже сажают луковицы первых цветов, сеют зелень и черенкуют яблони…

Комбат приехал гораздо раньше, отправил Сергея с Таней в видеотеку — пусть отвлекутся, и, если что, оттуда есть прямой выход на улицу через черный ход. Андрей с Петькой прибыли вскоре. Мальчик весело рассказывал о каком-то новом мультфильме, который они смотрели вместе с Галей и ее дочкой. Увидев «мужские игрушки» — ружья, пистолеты, он радостно рванулся к ним. Андрюха поручил маленького гостя одному из тренеров, любителю повозиться с малышами, и предложил осмотреться на местности. Надо быть уверенными, что условия, поставленные Комбатом, загадочная учительница соблюдает.

Такси подъехало без трех минут восемь, и Подберезский, убедившись, что Алена вышла одна и отпустила машину, отбежал подальше и «голоснул». Он надеялся узнать, откуда шофер привез клиентку и не будет ли «подхватывать» ее где-нибудь по линии метро.

Было уже совсем темно, но над нужным ей входом горела яркая веселая вывеска, приглашающая заходить любителей состязаться в меткости стрельбы и просмотре боевиков-стрелялок, а также читателей журналов о различных видах огнестрельного и холодного оружия. Красивая женщина, растерянная и радостная, быстро направилась ко входу и рванула тяжелую дверь на себя. Краем глаза Андрей видел это, неторопливо усаживаясь в только что отпущенное ею такси. Потом Алена скрылась за дверью, а он назвал адрес ближайшего гипермаркета, надеясь за семь минут дороги узнать от водителя, откуда прибыла предыдущая пассажирка, не провожал ли ее кто-нибудь.

— Бывали в этом тире? — поинтересовался Андрей у таксиста.

— Этот, что под вывеской с двумя пистолетами? Не, не заглядывал, — охотно отозвался водила, — я по рыбалке специализируюсь.

— А я балуюсь иногда, — приуменьшил свой «вес» Подберезский. И дамочка эта, что ты привез, у нас бывает. Сама стреляет, но больше «поболеть» любит. У нас здесь знаешь какие асы встречаются! На чемпионатах таких не найдешь!

— Ас виду тихая, неагрессивная. За всю дорогу слова не промолвила. Я ее с самого Левашова Озера вез, из такого особнячка — закачаешься. Хотя — вру! Особнячок не очень виден, но забор впечатляет. Ее, между прочим, эдакий гладкий папик в машину посадил.

— Небось облобызал всю на прощание? — наугад полюбопытствовал Андрюха.

— Нет, культурно попрощался, скорее как подчиненный, чем как хозяин.

Здесь наметанный шоферский глаз не ошибся — к такси Алену Игоревну провожал переговорщик Виталий Юрьевич.

— А знаешь, братан, передумал я сегодня водку пьянствовать, буду лучше безобразия нарушать, — сказал Андрей и хитро подмигнул водителю. — Поворачивай, попробую-ка я к этой русалке из Левашова Озера клинья подбить — вдруг получится?

— Попытка не пытка! — миролюбиво согласился таксист, разворачиваясь на перекрестке.

Через пять минут после посадки в такси Андрей вернулся в свое заведение, предусмотрительно отпустив внимательного таксиста чуть не доезжая, чтобы тот, не дай бог, не увидел Алены с Петькой, если у тех разговор с Комбатом будет коротким.

Когда Алена спустилась в тир, Петя как раз находился у детского стенда, увлеченно целясь из маленького ружьеца в жестяной, ярко раскрашенный танк.

— Сынок! — не вскрикнула, а едва прошептала она, словно не желая мешать мальчишке в таком важном деле.

Но Петя услышал. Он уронил оружие, обернулся, бросился к ней на шею.

— Пойдем, родной, пойдем скорей, теперь мы не расстанемся! — казалось, она не видела ни Бориса, ни пожилого мужчины, только что занимавшегося с ее мальчиком.

— Мама, это дедушка Юра, он меня стрелять учит. А это — дядя Боря, он со мной играл, когда я у тети Гали жил. И дядя Андрюша играл, даже на шее меня катал и кверху подбрасывал. А ты где была так долго? Слабых учеников подтягивала? — мальчик подсознательно исправлял бестактность мамы, которая, не замечая никого из взрослых, видела только его.

— Здравствуйте, Алена Игоревна! — Рублев поднялся со стула и протянул ей руку. — Ничего не хотите мне объяснить?

— Или мне? — Андрюха неожиданно возник на верху лестницы.

Женщина, прижав Петю к себе, недоуменно осматривалась.

— Меня с кем-то перепутали и похитили вместо чужой жены, то есть любовницы. Кажется, так… — Слова звучали неубедительно, но не фальшиво, а скорее растерянно. Очевидно, она и сама не очень верила в то, что говорит, но другой версии не имела.

— И что потом, когда недоразумение выяснилось? — спрашивал Андрей, невольно любуясь молодой женщиной.

— Меня развязали и отвезли в какой-то дом. Там дали поесть, умыться и обещали найти Петю. И вот — мы вместе. Спасибо вам, Борис Иванович! И вам, — она кивнула Подберезскому.

Благодарила Алена как-то дежурно, устало. Она, будто игрушка, у которой заканчивается механический завод, с каждой минутой выдыхалась, выцветала, блекла. Было видно, что каждое следующее слово и воспоминание даются ей все с большим трудом.

— Да ладно, хорошо все, что хорошо кончается, — процедил Рублев. Алена словно заразила его своим равнодушием.

— А кто вас спас, красавица? — вмешался тот, кого Петька, соскользнувший с маминых рук, назвал дедушкой Юрой, старый офицер-отставник.