Андрей Воронин - Спецназовец. Власть закона

Это странное явление не могло не привлечь внимания всех, кто в этот ранний час бодрствовал и находился поблизости. Вокруг грузовика начала собираться оживленно гомонящая толпа. Женщина что-то объясняла, жестикулируя обеими руками; ее не понимали, да и не особенно стремились понять: куда интереснее было рассмотреть ее поближе и по возможности потрогать. Первая же рука, протянувшаяся с целью осуществить это намерение, была отброшена с возмущенным возгласом, который вызвал вполне предсказуемый взрыв веселья: дамочка явно не понимала, куда ее занесла нелегкая, и в самое ближайшее время ей предстояло очень много узнать о том, какой на самом деле иногда бывает жизнь.

Майор Бвамбе никоим образом не возражал против небольшого развлечения, посланного его подчиненным благосклонной судьбой, но полагал, что с этим следует чуточку повременить. Как лицо, облеченное властью, он оказался перед хлопотной необходимостью сделать несколько дел одновременно: закончить показательную казнь, разобраться, каким образом сюда попала иностранка, да еще и на том самом грузовике, который пропал, отправившись на поиски провианта, выяснить, куда подевались его люди, уехавшие на этом самом грузовике, и навести в лагере порядок, заставив кого-нибудь убрать, наконец, проклятую колымагу и закрыть ворота.

Он обернулся, чтобы отдать распоряжения конвою и пулеметчику, а заодно посмотреть, как там приговоренный, и замер с открытым ртом: приговоренный исчез, оставив на память о себе только пустую яму. Тревожный возглас не успел сорваться с губ майора: чья-то рука, протянувшись сзади, намертво запечатала ему рот. Последовал короткий, резкий рывок, раздался негромкий хруст шейных позвонков, и временно исполняющий обязанности президента республики Верхняя Бурунда майор Бвамбе почти одновременно распрощался с жизнью, чужим фотоаппаратом, с помощью которого рассчитывал запечатлеть сцену расстрела, и своим пистолетом. Сопровождавшие его официальные лица были перебиты раньше, чем успели осознать происходящее; подобрав с земли автомат, Якушев выпрямился и недобро усмехнулся, увидев спину пулеметчика, который, ничего не подозревая, продолжал наблюдать за разыгрывающейся у ворот сценой.

Там, у ворот, происходили довольно занятные вещи. Один из окруживших грузовик солдат уже возился в пыли, под хохот товарищей пытаясь отличить верх от низа и собственные ноги от собственных же рук. Второй стоял в странной позе, согнувшись пополам, с заломленной за спину рукой; Даша дала ему пинка, одновременно отпустив его запястье, и бравый воин головой вперед улетел в толпу. Не переставая смеяться и живо обсуждать веселое, с их точки зрения, происшествие, «бурундуки» взяли оружие на изготовку и плотной массой двинулись вперед. Даша попятилась, но вскоре была вынуждена остановиться, почувствовав лопатками прикосновение горячей решетки радиатора.

Затевавшаяся у ворот веселая забава приковала внимание засевшего в замаскированном на склоне котловины окопчике пулеметного расчета. Пулеметчик, его второй номер и вооруженный винтовкой с ночным прицелом снайпер умерли один за другим, быстро и практически безболезненно. Рассматривая это происшествие с определенной точки зрения, им можно было даже позавидовать: расстаться с жизнью в разгар веселья, с соленой шуткой на губах не так уж и плохо, с какой стороны ни глянь.

Роман Данилович Быков смотрел на дело именно с этой точки зрения. Обтерев о куртку одного из убитых испачканное кровью лезвие, он убрал мачете в заменяющую ножны кожаную петлю на поясе и подобрал лежащую на бруствере винтовку. Он ничуть не удивился, обнаружив, что держит в руках «драгуновку»: это было доброе оружие, широкому распространению которого немало способствовало оптимальное сочетание цены и качества. Проверив магазин, оказавшийся полным, Ти-Рекс дослал патрон и припал глазом к окуляру.

Сухо щелкнул никем, кроме него, не услышанный выстрел, и пулеметчик на вышке у ворот, взмахнув руками, распластался на дощатом настиле. Роман Данилович на мгновение заколебался, не зная, что делать дальше, и проклиная себя за то, что позволил Даше заговорить ему зубы: отвлечь внимание охраны ей, конечно, удалось, но шансов уцелеть, находясь в плотном кольце вооруженных солдат, у нее, честно говоря, было маловато.

Он еще раздумывал, переводя направленную острием кверху галочку прицела с одного курчавого затылка на другой, когда у подножия скалы басовито загрохотал установленный в кузове «хаммера» пулемет. Разделавшийся с пулеметчиком Якушев одну за другой дал две короткие очереди, пробивая бреши в толпе у ворот. Стрелял он, как и прежде, мастерски. «Бурундуки» бросились врассыпную, ища укрытия, и «браунинг» пятидесятого калибра ровно застучал, кося их, как траву. Даша, о которой мгновенно забыли, юркнула за кабину грузовика, и Роман Данилович, перестав о ней беспокоиться, с легким сердцем срезал из винтовки солдата, который подкрадывался к Спецу с левого фланга. Затем он трижды выстрелил по навесу, за которым, ожидая момента для начала атаки, скопилось около десятка разбуженных пальбой и выскочивших из хижин и палаток «бурундуков». После третьего выстрела одна из стоявших под навесом бочек загорелась. Пламя быстро набрало силу, осветив дно котловины мрачным багровым заревом; потом бочка взорвалась с глухим кашляющим звуком, окатив весь штабель волной жидкого пламени. Вскоре бочки стали взрываться одна за другой и сразу по нескольку штук, над котловиной поднялся столб дымного пламени с грибовидной клубящейся шапкой наверху; в лагере стало совсем светло, и, отложив винтовку с ночной оптикой, Быков взялся за пулемет.

Получив мощную огневую поддержку с господствующей высоты, Якушев прекратил огонь, выдернул чеку из реквизированной у мертвого пулеметчика гранаты, бросил стальное яйцо на переднее сиденье «хаммера» и, прихватив автомат, выпрыгнул из кузова. Грузовик уже медленно катился вглубь лагеря со стороны ворот; за рулем, пригнувшись к самой баранке, сидела Даша. Наперерез ей откуда-то выскочил джип; стоящий в кузове солдат навел на грузовик пулемет, но Быков со своего наблюдательного пункта вовремя заметил опасность и переключился на новую цель. Ветровое стекло джипа рассыпалось миллионом осколков, убитый пулеметчик на ходу вывалился из кузова; мертвый водитель уронил голову на кнопку клаксона, потом завалился на бок, все еще продолжая цепляться за руль, и джип, описав крутую дугу, врезался в штабель горящих бочек. Сидевший рядом с водителем пассажир успел выпрыгнуть из машины за секунду до столкновения; срезав его короткой автоматной очередью, Юрий запрыгнул на подножку грузовика и едва не лишился глаза, почти напоровшись на ствол выставленного в окно пистолета.