Андрей Воронин - Комбат. Между мертвыми и живыми

Да, это был на самом деле Ромка.

— Ну, что у вас? — спросил Гордин. Рич стоял у него за плечом, молчаливо подтверждая вопрос.

— У нас все как в аптеке. Клиент скончался от свинцового отравления. Передозировка примерно в двадцать граммов. Винтовка передана, ее завтра доставят по адресу. В общем все без приключений. А у вас тут как?

— У нас как раз с приключениями, но все живы и здоровы. И главное, дело сделано. Все, гвардия, можем укладываться на заслуженный отдых, — скомандовал Гордин.

Рич кивнул. Да, сейчас нужно поспать. Завтра его план вступит в завершающую фазу реализации. Теперь надо не напороть косяков. Очень обидно срезаться тогда, когда до успешного завершения осталось всего ничего.

* * *

Комбат проснулся в семь утра. Несколько секунд он соображал, где находится. Потом прошедшая ночь навалилась на него всеми воспоминаниями сразу. Борис сел на кровати, несколько секунд подышал, окончательно прогоняя сон, затем пошел приводить в порядок себя и одежду. В первую очередь, пожалуй, одежду. После вчерашнего вид у нее был непрезентабельный. И дымом от нее несло, как от порохового завода. Даже хуже, потому что смрад дымовой шашки — куда гаже, чем запах сгоревшего пороха.

Кое-как отчистившись, Рублев посмотрел на себя в зеркало. Ну, в целом не так и страшно! Выглядит так, как, например, одежда работяги. Рабочая. Но сразу после стирки. Ничего, до гостиницы добраться — сойдет. По городу и более страшные образины шляются. И ничего. Главное, чтобы пропустили в гостиницу. Наверняка ведь ментов там теперь — по самое не хочу.

Он посмотрел на то, как закрывается дверь. Прекрасно: нажатием на кнопку снаружи. Дурацкая, конечно, система. Можно спокойно защелкнуть ключи внутри квартиры. Что после этого делать? Ладно, если это будет один раз. Но вот случись человеку быть систематически рассеянным — и на ремонтах двери разоришься.

Погода с утра начала портиться. По небу ползли тучи, явно намекающие на то, что не сегодня завтра быть здесь дождю. А может, и шторму — Комбат не умел определять по приметам то, что намечается возле моря.

Он пошел в гостиницу. Нет, видимо, его внешность ничем особенным не выделялась. Люди не удостаивали его лишним взглядом, обтекали так же, как обычно. Даже встречный патруль милиции не остановился, не решил спросить документы у чумазого мужика.

Он дошел до «Арбата» и увидел печальное зрелище. Вышибленные окна и несколько языков копоти там, где из них выходил дым, наводили на мысль о ночном пожаре. Возле крыльца меланхолично топтались двое «далматинцев» с автоматами. Охрана, мать ее. Где вы все были вчера?

Держась чуть в сторонке от гостиницы, на тротуаре топталось несколько ранних зевак, обменивавшихся по поводу увиденного негромкими фразами. Комбату захотелось сказануть им что-нибудь этакое, чтоб разошлись отсюда. Вот так всегда — кому-то плохо, а кто-то смотрит и получает удовольствие. Но не потому, что злой, — просто от самого процесса созерцания.

Борис подошел к крыльцу. Милиционер преградил ему дорогу.

— Извините, гражданин, сюда нельзя!

— Я здесь живу, в четыреста восемнадцатом номере. Вот ключи.

Он помахал перед носом у милиционера ключом на бирке. Тот взял ключ в руки, посмотрел на номер, на буковки «Арбат», выдавленные на пластмассе.

— Извините, проходите.

Комбат зашел в холл, присвистнул от того, что предстало его глазам. Ну да, славно вчера повоевали! Глаза бы не глядели на такие приключения! Он увидел, что главная лестница в жилой корпус перекрыта желтой лентой с предупреждающей надписью. Прошел ко второй, располагавшейся в этой гостинице так неудобно, что пользовались ею только в особых случаях. Например, сегодня.

В коридорах воняло, людей не было видно и слышно. Наверное, отсыпаются после нелегкой ночи. А когда проснутся — можно биться об заклад, что их начнут выселять и разгонять по разным гостиницам и пансионатам. Как ни крути, но карьера гостиницы «Арбат» завершилась. Временно, конечно, но завершилась.

Комбат решил, что надо пробежаться в магазин, купить спортивный костюм взамен испорченного. Ну, и неплохо было бы где-то позавтракать и подумать спокойно. В частности, теперь неясно, как ловить Матроса.

Борис взял деньги, переоделся, сунул в карман паспорт и пропуск в гостиницу. Вышел из номера и отправился на утренний променад.

В ближайшем универмаге он стал обладателем неплохого тренировочного костюма и, чтобы далеко не ходить, зашел в здешнее же кафе — перекусить.

Итак, Матрос ушел. Ушел так красиво и эффектно, как может либо очень везучий человек, либо толковый профи. Впрочем, до сих пор этот тип ни разу не дал повода усомниться в своих талантах. Борис уже не верил, что у него получится сцапать этого подлеца.

Ну а если подойти к вопросу по-другому? Если задуматься над тем, как добраться до Матроса без его нового визита? Семь дней на это есть в любом случае. Если, конечно, на почве погрома покупатели не откажутся от чрезмерно шумной гостиницы. Хотя как раз в этом Борис сомневался. Напротив, теперь они должны крепче вцепиться и сбивать цену, нажимая на те же обстоятельства.

Так или иначе, информация понадобится. Но на это есть Крохин. Если лейтенант не раздумал общаться с Борисом, то придется из него выдавить немного информации для служебного пользования. Лейтенант не обеднеет. Если бы они вчера не загнали Бориса в номер, глядишь, получилось бы что получше.

«Ладно, значит, ищем Крохина и разговариваем с ним». — Борис поднялся из-за стола и вышел из кафе.

Издали он заметил, что возле гостиницы снова полно машин и народу. Наверное, менты приехали по второму кругу. Ясно, что вчера они еще не всю свою работу сделали. К примеру, никто не опросил жильцов.

Рублев уже был недалеко, когда из-под парусинового зонтика возле открытого пивняка раздался свист. А следом — еще один. Комбат повернулся, увидел Маркова, сидящего там с кружкой. Егор махал с таким энтузиазмом, что удивительно, как рука не отвалилась!

Комбат подошел. Егор показал ему на стул возле себя. Борис сел. Марков наклонился к нему и, дыша свежим пивным духом, сказал:

— Не ходи туда, тебя арестуют.

— Это еще за что? — удивился Борис.

— А за то, что у тебя в номере винтовку нашли. И матросскую ленточку. Теперь ты считаешься убийцей.

— Ничего себе заморочка! Но я не убивал.

— Им это доказывай, — отмахнулся Марков. — Я-то тебе верю. И знаю, что ты бы не стал нашего завхоза стрелять. Но менты так не думают. Опять-таки, винтовка.

— Бред какой-то! Что еще за винтовка, скажите пожалуйста? Как они вообще в моем номере оказались?

— Да хрен его знает! Приехал этот их начальник, сунулся в гостиницу, потом еще машин понаехало, побежал народ с автоматами. Я спрашиваю: кого ловят? А мне администраторша говорит: да кореша твоего из четыреста восемнадцатого. Он вчера ночью не был, а сегодня уборщица у него в комнате под кроватью на винтовку напоролась. Совсем, говорят, обнаглели — даже оружие не прячут!