Андрей Воронин - Комбат. Между мертвыми и живыми

— Подозрительно. Он что, больше не собирается никого убивать из гостиничного персонала?

— Вопрос серьезный. Видимо, не собирается. Иначе придержал бы пока своих боевиков, не отдавал бы нам на съедение. Опять-таки, кого убивать-то осталось? Только секретаршу да директора. А этот ублюдок куда-то сбежал. Боится, мразь!

— Секретаршу не убьет. Она его сообщница. Это она подбросила мне винтовку в номер.

— Вот насчет того, что не убьет, — это спорно. С какой стати Ричу держать слово и быть чем-то обязанным какой-то мимолетной помощнице? Она для него фигура на шахматной доске. И я уверен, что далеко не из тяжелых. Прихлопнет как нечего делать. Если, конечно, будет убивать дальше. К слову, а почему вы уверены, что именно она вам подложила свинью. прошу прощения, винтовку?

Комбат пересказал соображения, выдвинутые Самсоновым. Женере кивнул.

— Да, я думаю, вы правы. И может, есть смысл спасти ее от убийства?

— Зачем? — удивился Борис.

— Ну, во-первых, неприятно, когда убивают молодых женщин. Во-вторых — если ей дать понять, что Рич не собирается ничего соблюдать, то она, вполне возможно, поможет нам. Просто ради спасения собственной драгоценной шкуры.

— Тоже резонно. Так, может, заняться этим?

— Да, наверное. Минутку. Только я вас умоляю, не размахивайте вашей чудовищной пушкой. Повторяю, я вам не враг. И никто здесь не враг.

Он встал, приоткрыл дверь и крикнул:

— Александр!

Потом вернулся на кровать и объяснил:

— Это мой помощник. Очень толковый парень, местный. Я сейчас вас с ним отправлю в гости к прекрасной Анне.

— А вы откуда знаете, что она — Анна? — подозрительно осведомился Рублев.

— Господи! Да я в эту гостиницу уже месяц мотаюсь, как дурак!

Дверь открылась, вошел мужчина. Увидел Комбата, вскинул бровь. Сказал иронично:

— Раз я тут нахожу вполне живого месье Женере, значит, мы с вами не воюем.

Женере вкратце объяснил, кто такой Комбат. Александр подошел ближе, протянул руку, улыбнулся открыто и искренне.

— Ну, добро пожаловать в наш лагерь. Месье Женере, вы меня звали, только чтобы познакомить?

— Нет. Поступила новая информация. Представляешь, Анна Зотова — сообщница Рича! Так вот, мы тут с Борисом подумали — надо ее быстренько умыкнуть, пока наш англоамериканский друг с ней не разобрался. Он ведь всерьез рубит хвосты.

— Ну, если надо — умыкнем без вопросов, — рассмеялся Александр. — Это как в старой песне: «Спрячь за высоким забором красотку — выкраду вместе с забором!»

— Поезжайте, заберите ее и привезите сюда. Александр, возьмешь броневик. Его в случае чего не остановят — постесняются. И сделай милость, выдай господину Рублеву нормальный пистолет, потому что у него такой монстр, что я чуть не умер на всякий случай, когда его увидел.

— Сделаем.

— Все, мальчики, валите к чертям. Я кофе попить спокойно не могу!

Александр сделал Рублеву знак следовать за ним.

— Лихо ты забрался, ничего не скажешь. В доме кроме меня еще трое охранников, и ни одна сволочь ничего не заметила. Завтра же вцеплюсь в Сильченко, чтобы поставил датчики на забор и рядом. А то развелось вас тут, ниндзей. Так, вот тебе оружие, — он протянул Борису парабеллум. — Машинка старая, но зато надежная, как египетская пирамида.

Они сели в знакомый Борису «мерин», и Александр направил этого дальнего родственника броненосца «Потемкин» в сторону города.

Борис всю дорогу думал — не зря ли он вообще связался с этой компанией? Но тут же одергивал себя: чего теперь переживать? Если они водят его за нос — это вскроется. Но интуитивно Рублев чувствовал, что подвоха нет.

Проехали пост ГИБДД на въезде в Сочи. Инспектор только проводил машину взглядом. Как и говорил Женере, ее не останавливали. Видимо, достаточное было влияние у этого Сильченко.

Наконец они остановились возле подъезда Анны. Александр спросил:

— Тебя поддержать?

— Против кого? Против девчонки? Сам уж как-нибудь справлюсь!

— В этом я не сомневаюсь. А если у нее есть кто-нибудь из наших общих «друзей»? Давай буду где-нибудь поблизости.

— Действуй, — кивнул Рублев. Передернул затвор парабеллума, снял его с предохранителя и положил в карман так, чтоб можно было выхватить в любой момент.

Анна, видимо, не спала, так как ответила на сигнал домофона сразу.

— Это Борис, — сказал Рублев.

— Борис? Господи, заходи! — в голосе Анны было столько участия, что Комбату стало противно. Хорошая актриса, черт подери!

Он постарался подняться как можно быстрее, чтобы она не успела позвонить, предупредить. Но нет, она открыла дверь, а второй рукой заталкивала в карманчик халата мобильник.

— Одевайся! — скомандовал Борис.

— Что? Зачем?

— Поедешь со мной!

— Никуда не надо ехать. Мы здесь в безопасности.

— Ты не поняла. Я не говорю, что кому-то грозит опасность. Собирайся — ты едешь со мной.

Ее глаза забегали.

— Но поздно уже, я устала.

Рублев молча достал пистолет. Показал его и спрятал. Конечно, стрелять он не собирался. Но она настраивалась на затяжку времени, а этого позволить было нельзя. И выбирать приходилось между рукоприкладством и вот таким, более гуманным методом убеждения.

Анна, побледнев, бросилась в квартиру.

— Три минуты! — сказал Комбат. — Иначе едешь в чем придется.

Говорят, что женщины не умеют быстро собираться. Вранье. Меньше чем через две минуты она была уже одета.

— Мобильник! — сказал Борис.

— Нет! — выкрикнула она, понимая, что лишается последнего шанса.

Он, не говоря ни слова, вытащил телефон у нее из кармана, бросил на кресло, схватил ее за руку и вытащил в подъезд.

— Только чирикни — голову оторву, — пообещал он.

Анна, дрожа, пошла следом за ним. Когда она увидела «мерседес», то чуть не упала в обморок.

— Спокойно, девочка, тебя еще никто не трогает и ничего тебе не делает. Садись в машину.

Она села на заднее сиденье. Рублев забрался туда же. Он не мог допустить, чтобы она выпрыгнула на ходу где-нибудь возле поста ГИБДД. Если такое произойдет — не поможет даже Сильченко.

Анна спросила:

— Куда вы меня везете?

— Поедем разговаривать, выяснять отношения и все такое, — ответил Комбат. — Но ты пока не бойся: мы не собираемся с тобой ничего делать. Если будешь умницей, то вообще не соберемся.

Она притихла и, казалось, уменьшилась в размерах.

Через пятнадцать минут после того, как они уехали, к подъезду подлетела милицейская машина с выключенными мигалками. Из нее выскочил лейтенант Крохин, подбежал к двери и нажал кнопки на домофоне. Послушал гудки, чертыхнулся, набрал квартиру наугад. Когда ответили — приказным тоном сказал:

— Милиция. Откройте подъезд.

— А что такое?

— Открывай подъезд! — рявкнул Крохин. — А то я тебе потом в другом месте объясню, что и как!