Иван Стрельцов - Диверсионная команда

«К сожалению, Раббани этого не учел, когда дорвался до власти. Я не могу быть таким легкомысленным. Прежде чем идти на Душанбе, надо здесь стать единственным лидером. Как? Пусть это мне подскажет сэр английский шпион. Кроме денег, оружия, инструкторов мне необходима единоличная власть».

Ворота президентского дворца медленно открылись, афганские боевики замерли, пропуская вперед кавалькаду таджикского лидера. Внутренний двор почти не пострадал, кое-где лишь были выбиты стекла из окон и взорвана беседка у фонтана.

Возле развалин стоял высокий смуглолицый мужчина с большими черными усами на гладко выбритом лице. Здоровяк был одет в военную форму с погонами полковника. Лидер таджикской оппозиции знал его. Это был советник президента по безопасности Мансур Хектим, хитрый, как сам шайтан. Едва колонна замерла, Нурадин выбрался из салона «УАЗа», полковник Хектим, раскинув руки, двинулся к нему. Мужчины обнялись, облобызали друг друга в щеки как старые друзья. К неудовольствию муллы, он почувствовал легкий запах алкоголя, исходивший от советника. Еще со времен прокоммунистического правления Наджибуллы полковник привык каждый день «причащаться», эту привычку он не оставил, перейдя на службу к Раббани. Советник оскалился:

— Рады тебя видеть, уважаемый Нурадин. Наш президент с нетерпением ждал встречи с тобой. Но случилось непредвиденное — очередной мятеж фанатиков. Хвала Аллаху, мятеж подавили, но появилось множество других проблем. Президент Раббани занят с утра до ночи. Но как только он освободится, вы тут же встретитесь. А пока, — Хектим указал рукой в глубь двора, — президент приказал выделить тебе, уважаемый Нурадин, и твоим людям левое крыло дворца. Там достаточно места и комфорта, чтобы отдохнуть и совершать намаз пять раз в день.

Полковник явно издевался над религиозностью Нурадина. Мулла, решив не оставаться в долгу, с ехидством спросил:

— Как поживает уважаемый Наджиб?

— Он по-прежнему проживает в миссии ООН. Время от .времени его посещают старейшины.

— Может, кто думает, что он снова станет правителем Афганистана? — Нурадин взглянул в глаза полковника. Тот был не последним человеком в правительстве Наджибуллы.

— На все воля Аллаха... — советник по-прежнему издевался над религиозностью гостя...

Бой на афганской территории разгорелся нешуточный. Несмотря на то что пограничники освещали место боя ракетами, не давая моджахедам приблизиться к холму незаметно, те, не считаясь с потерями, рвались вперед, то и дело пытаясь выставить на прямую наводку безоткатные орудия, но застава подавляла их огнем зенитных установок.

— Нужно готовить группу прикрытия, — задумчиво проговорил Фадеев, обращаясь к бывшему замполиту, а сейчас помощнику командира заставы по воспитательной части, капитану Алексееву.

— Это неприемлемо, политическая ситуация требует от нас быть предельно...

— Да заткнись ты, — рявкнул на своего помощника майор и уже хотел объявить, что группу прикрытия возглавит он, замполит-воспитатель, а после выполнения задания сможет подать рапорт о том, что приемлемо, а что нет. Но не успел, на заставу обрушилась серия реактивных снарядов. Не имея возможности вести огонь прямой наводкой, моджахеды ударили по заставе с закрытых позиций.

Фадеев бросился в дальний угол, где при свете небольшой лампочки сидел радист.

— Живо связь со штабом группировки.

Через минуту радист доложил:

— Товарищ майор, штаб на связи.

Из динамика радиостанции донесся голос заместителя командующего российским военным контингентом.

— «Первый» слушает.

— Товарищ «Первый», это майор Фадеев, срочно требуется огневая поддержка заставы.

— Ты что, майор, спиртного перебрал или еще чего? — взорвался на другом конце связи генерал, — мелешь открытым текстом, озверел, что ли, там в горах.

— Никак нет.

— Так чего надо? Недавно же делали артиллерийскую зачистку. Что, опять «духи» наседают? Так они на всех наседают. Или ты особенный?

— Никак нет, но...

— Что но? — ночной сеанс связи явно раздражал уже немолодого генерал-майора.

— Это связано с операцией «ХЕ-103», — произнес Фадеев, не решаясь вслух произнести название операции.

— Х-гн, — вырвалось из динамика, звук был такой, как будто генерал «поймал» в солнечное сплетение кулак боксера-тяжеловеса.

Минутная пауза. Затем встревоженный голос «Первого»:

— Даю микрофон начальнику артиллерии, он поможет. Как бой закончится, жду доклада.

— Слушаюсь, — успел крикнуть командир заставы, из динамика донесся голос главного артиллериста с характерным кавказским акцентом.

— Полковник Акопов. Что у тебя, сынок?

— Надо влупить по площади, товарищ полковник.

— Надо, так влупим. Гаубичного полка хватит? Не хватит, добавим дивизион «градов». Мало будет, подключим летунов. Пусть «крокодилы» поработают.

— Думаю, полка хватит, -А ободренный словами полковника, произнес Фадеев.

— Ну так позови кого-нибудь, кто будет корректировать пушкарей.

— Сам буду.

— Вай, какой молодец, подключаю командный пункт артполка.

Пока в штабе происходило переключение, командир заставы, прикрыв микрофон рукой, громко приказал:

— Дневальный, две зеленые ракеты.

— Есть, — молоденький ефрейтор, схватив ракетницу, выскочил из бункера наружу.

На территории заставы по-прежнему рвались PC. Через минуту сквозь амбразуру командный пункт осветили зеленые ракеты, вспыхнувшие над афганской территорией.

— Замполит, готовь группу прикрытия.

— Слушаюсь, — в голосе помощника командира заставы по воспитательной части не слышно было особой радости. Лезть под пули...

Несмотря на поддержку заставы, сил обороняющихся на холме явно не хватало, чтобы отбросить наступающих душманов.

Осветительные ракеты не успевали тухнуть, все время освещая пространство вокруг холма, но их свет уже не сдерживал душманов. Натасканные за долгие годы войны, моджахеды ловко перебегали от укрытия к укрытию, стреляя лишь короткими очередями. Пунктиры трассеров то и дело высекали искры при ударе о базальт. Атаки душманов сменялись одна за одной. Грохот автоматов, взрывы гранат, крики и стоны раненых — все слилось в один звук, в жуткую какофонию боя. То и дело с заставы осажденных поддерживали «золушки», награждая атакующих серией осколочных снарядов. Как правило, после этого атака выдыхалась и наступала короткая передышка.

— Еще до армии я читал книжку про группу пограничников, которые в начале войны умудрились задержать целую фашистскую дивизию. — Бой явно затягивался, Дубинин раскладывая боеприпасы, говорил скорее для себя, чем для других.

Чувствуя, что где-то рядом таится его смерть, диверсант пытался словами заглушить страх перед ней. Боеприпасов осталось совсем мало: последний магазин к автомату, три ручные гранаты «РГ-5» и автоматический пистолет Стечкина с деревянной кобурой-прикладом. Был еще один запасной магазин к «АПСу», но будет ли время его заменить.