Иван Стрельцов - Волчья ухмылка

Охрана пропустила машины внутрь, заперла ворота и стала ждать, когда покупатели пожелают покинуть завод.

Три иномарки пересекли территорию завода и остановились возле бетонного куба, закрывающего вход в бомбоубежище.

В следовавшем первым джипе «Гранд Чероки», на который пересел после недавнего покушения мэр Беркович, приехали Профессор и банкир Войцеховский, в двух других разместилась охрана.

Старик первым бодро выпрыгнул из автомобиля на бетонное покрытие и не без иронии стал наблюдать, как тяжело выбирается его молодой спутник. Постоянное потребление крепких горячительных напитков и беспорядочный секс с юными гетерами сделали лицо банкира цвета вареной говядины. Он уже перестал возмущаться вынужденной задержкой в Новоморске, только сильно пил.

Помещение бомбоубежища было тесным, с низкими потолками. Построенный в конце сороковых вместе с заводом, бункер давно устарел, но для роли пункта слежения подходил как нельзя лучше. Тем более что запасной подземный ход позволял обслугё находиться тут постоянно и покидать бункер, когда потребуется.

Главное помещение бомбоубежища было занято несколькими десятками мониторов, в центре был установлен монитор втрое больше обычных, перед ним стояли длинный стол и несколько тяжелых стульев. На одном из стульев сидел мужчина средних лет в неброском костюме. Он был похож на скромного госслужащего или ищущего работу инженера. Только вот глаза, умные, холодные, с хищным прищуром, выдавали в нем совсем другого человека.

— Аркадий Аркадьевич, знакомьтесь. — Профессор указал банкиру на поднявшегося мужчину. — Артур Айзек, боец невидимого фронта, засланный к нам ГУБОПом, чтобы тайно разоблачать местную мафию.

Войцеховский молча пожал протянутую руку.

— Что, будем порнушку смотреть? — пьяно хмыкнул банкир, извлекая из кармана пиджака металлическую фляжку.

— Да нет, посмотрим, на что годятся твои барбосы, — спокойно ответил Профессор.

— А что там смотреть. Сам видел, волкодавы, любого порвут на клочки.

— А теперь и мы посмотрим.

— Виртуальная реальность. Хе-хе-хе, — Войцеховский засмеялся противным смехом.

— Нет, просто реальность, — ответил Профессор. Усевшись на один из стульев, он приказал: — Дайте общую картинку.

В помещении бомбоубежища никого не было видно, но мониторы тут же зажглись.

— Выведите изображение на главный экран.

Деревня Кузовки в лучшие свои времена насчитывала три десятка дворов. Далекий от цивилизации населенный пункт был обречен на вымирание. Сперва уехала молодежь, потом поумирали старики. Постепенно деревня и сама должна была уйти в землю, слишком уж глухое место, ни дорог, ни других населенных пунктов поблизости. Возможно, так и исчезла бы деревушка, но год назад сюда приехали строители, шабашники с Украины. Возвели четыре длинные кирпичные коробки по десять метров в высоту каждая, потом, когда встала проблема со стройматериалами, разбили лужайку, перед зданиями посадили деревья, заасфальтировали все пространство, огородили гранитными бордюрами. После этого проложили шестиполосный участок дороги, который с противоположной стороны огородили густым частоколом из бетонных свай.

Когда и эта работа была закончена, со строителями рассчитались и объявили, что финансирование этого проекта временно прекращено, а потому стройка замораживается. Шабашники, довольные тем, что с ними рассчитались по совести, удивились глупости москалей и поспешили восвояси.

Строителям невдомек было, что возвели они примерный макет одного из участков правительственной трассы на набережной Москвы-реки (вбитые бетонные сваи как раз и обозначали речной контур).

Потом привезли остов старого троллейбуса, установили его на повороте дороги, поставили несколько киосков, скамейки, навес остановки. Развесили дорожные знаки. Когда и эта часть работы была закончена, приехали спецы-электромонтажники из технического отдела. Они установили три десятка телевизионных камер под таким ракурсом, чтобы ни один квадратный метр макета не оказался в «мертвой зоне».

На этом полигоне тренировались прибывшие из Хабаровского центра телохранители, на скорости расстреливая фанерных террористов.

Через него они должны были проехать, направляясь в город.

Динамик, встроенный в рабочий стол, неожиданно ожил и заговорил человеческим голосом с ярко выраженным кавказским акцентом:

— Координатор дал готовность номер один.

— Хорошо, — кивнул невидимому собеседнику Профессор. Нажав кнопку транковой связи, приказал: — Доложите о готовности.

И сразу же динамик заговорил наперебой разными голосами.

— Автоматчики на позиции. К бою готовы.

— Хорошо.

— Снайперы на позиции. К бою готовы.

— Отлично.

— Гранатометчики на позиции. К бою готовы.

— Вот и славно, — подвел итог Профессор. — Действуйте по обстановке и с богом.

— Аллах Акбар, — отозвался кто-то из боевиков.

Профессор переключил тумблер связи на другую волну.

— Как твои дела, Икар? — спросил он пилота.

— Все в порядке, — последовал ответ.

— Действуешь по моей команде, понял?

— Так точно, понял.

По мере того, как кортеж удалялся от лагеря, настроение старшего становилось все паскуднее. Сердце почему-то учащенно билось, ладони стали липкими от пота, даже бронированная обшивка правительственных «ЗИЛов», которой не было ни у передней «Волги», ни у замыкающих «Мерседесов», не внушала доверия.

Что-то непонятное угнетало старшего телохранителя, но он никак не мог понять, что именно. Он потянулся за сигаретами и вдруг понял: его насторожило поведение Маленького Мука. Палестинец отказался ехать с ними, хотя по всем правилам безопасности должен был сопровождать их на точку рандеву с милицией для личного знакомства, ради избежания каких-либо несостыковок.

— Ах, сука черножопая, — проворчал старший, решив: если все благополучно закончится, он набьет морду Ахмеду. Включив внутреннюю связь, он объявил: — Оружие привести в боевую готовность, каждый внимательно следит за своим сектором.

Сразу же во всех шести машинах защелкали замки кейсов, наружу извлекались куцые автоматы. Водители смотрели на дорогу, охранники, сжимая оружие, внимательно оглядывались по сторонам, готовые в любую минуту открыть огонь на поражение.

Наблюдатель, засевший на пятом этаже самой высокой из четырех недостроенных коробок, наконец засек приближающийся кортеж.

Он провел пальцами двух рук от висков к подбородку, будто прочел молитву, затем вытащил серебристый прямоугольник пульта дистанционного управления и длинным, тонким пальцем щелкнул тумблером. Сразу же вспыхнула красная лампочка над единственной кнопкой.