Александр Тамоников - Следы со свастикой

- Вот ведь суки! Как же так, товарищ майор? У меня один Зимин остался, да и тот придурок в атаку рвётся. Я его за шиворот держу. Эх Байкалов, Байкалов.

Уже не хватало зла, обиды, за эти глупые, совершенно неоправданные смерти. Брагин швырнул гранату по навесной траектории, кто-то бросил ещё одну, взрывы не причинили вреда неприятелю, но позволили бойцам подойти ближе к нему. Зацепин привстал, запустил третью гранату. Брагин шмыгнул в узкий проход между камнями, пополз, опираясь на локти. Где же вы, черти? Где-то рядом уже. Он истово надеялся, что его потрёпанное войско, доведённое до исступления, не броситься в атаку с громовым «Ура!». Справа прогремел ещё один взрыв - вот это правильно, нормальная тактика.

- Курт, у меня патроны кончились, - прохрипел за камнем немец. - Гранаты тоже, надо уходить.

Но у этого Курта ещё кое-что оставалось.

Брагин привстал, увидел как тот пятица на полусогнутых с перекошенным лицом, бьёт от бедра рваными очередями, потом он развернулся и прыжками кинулся вдоль скалы. Справа действительно чернел вход в пещеру. Этот тип был заговорённый, пули шмякаясь в скалу, а он бежал пригнув голову и выл от избытка чувств. Брагин уже не смотрел удалось ли этому немцу попасть в пещеру, он встал в полный рост и бросился вперёд. Солдат, у которого кончились патроны спрыгнул с камня, оступился, выронил автомат. Майор перемахнул через камень и мимоходом отметил, что его подчинённые поднялись и побежали к пещере. Немец пятился, ощупывая пояс. Уже не юноша, далеко за тридцать, мускулистый, навьюченный как верблюд, разгрузочный жилет, пустые подсумки, скатанная плащ палатка на дополнительных ремнях. Эсэсовец понял, что бежать поздно, в глазах у него мелькнула растерянность, но быстро прошла, он выхватил из кожаных ножен остроконечный нож с ребристой рукояткой, держал его нижним хватом, набычился наблюдая за тем, как к нему приближается офицер Красной армии. Брагин чуть не засмеялся: «Да ты никак равноправие захотел, дружище? На ножах решил подраться? Увы, гладиаторские бои давно канули во тьму истории».

Майор нажал на спусковой крючок, пуля отбросила эсэсовца к скале. Когда он сползал по ней, прижавшись спиной к откосу, в глазах у него явственно читалась досада. Народ уже толкался у пещеры, не решался войти. Проход был широк, но завален камнями, внутрь могла бы заехать легковая машина, будь она сплющена прессом. Изнутри простучала автоматная очередь, люди бросились врассыпную. Франтишкова споткнулась, повалилась на руки Брагину, успевшему подскочить к ней, посмотрела на него как-то странно.

- Не подходить, Филимонов! Давай!

Старший лейтенант давно уже перекатывал в ладони лимонку. Опасно это, как бы свод пещеры не обрушить, но другого выхода не оставалось. Макар подкрался по стенке к краю пещеры, сел на колено, выдернул чеку и прижал взрыватель к корпусу гранаты. Он сделал паузу, ещё раз вопросительно глянул на Брагина, после чего осторожно высунулся - очередь из чёрного нутра пещеры едва не отстрелила ему кончик носа, полетели мелкие камушки. Богуславский чертыхнулся - такая вот крошка попала ему в глаз, повязка на его руке почернела от крови, но Никита Сергеевич уже привык к своему плачевному состоянию, всё меньше разряжался стонами и проклятиями. Макар отпрянул, но гранату не уронил. Он узнал всё, что хотел, аккуратно, но сильно забросил лимонку внутрь, стены пещеры задрожали, оторвался козырёк нависающий над входом, пыль вперемешку с дымом нависла тяжёлым облаком.

- Умница, - с усмешками проговорил Брагин. - Вот теперь сам туда и лезь.

- Есть! - заявил Филимонов. - Пусть только немного проветриться.

Люди подбирались ближе, слушали. Вытянул шею Капустин, в его мутных глазах возник интерес.

- Вы продолжаете настаивать, Вадим Евгеньевич, что через эти пещеры можно выйти на обратную сторону?

- Теоретически да, гражданин майор. Но что это такое, я просто не знаю. Может быть просто пещера без всяких ходов, вода по разному промывала полости, ей не прикажешь, да и давно это было.

Коломиец прыгнул в проход, жахнул очередью, ответа не последовало. Филимонов пригнулся, устремился внутрь, включил фонарь, чиркнул им об камень, сдавленно ругнулся.

- Тесноватое жилище, товарищ майор, - донеслось из пещеры. - Но проход имеется. За ним мертвец. Бедненький как же его порвало то. Товарищ майор а как называются люди, которые обследуют пещеры и всё такое, дети подземелья?

- Спелеологи, - подсказал ему Марецкий и опасливо поёжился. – Представляю, что там внутри, товарищ майор. Мы на это не подписывались.

- А мы вообще на эту войну не подписывались! - заявил Зацепин и натянуто усмехнулся.

Мертвец в защитном обмундировании загородил проход, офицеры оттащили его, стараясь не испачкаться кровью. Дыра была размером в половину человеческого роста, им пришлось согнуться, чтобы пролезть в нее. Над головой остались остроконечное наросты, похожие на акульи зубы. Влад прислушался, ловя себя на мысли о том, что подобных ощущение в своей насыщенной жизни ещё не испытывал. Давили холодные скользкие стены с остроконечными выступами, даже в темноте ощущалось как они сжимаются, обострились все чувства. Немцы ушли, засаду не оставили, пока во всяком случае. Брагин включил фонарь: да, это было живописно словно гигантский червяк проточил внутренности скалы, причём не по прямой, а хитроумными загибами, стенным затейливых наростах, с потолка свешивались тех же акульи зубы, ширина прохода составляла не больше метра, высота где-то полтора. Но слишком уж низко висели сосульки, серьёзная опасность для головы. Майор передвигался, испытывая нешуточный страх, потолок давил почти физически, рука машинально тянулась к нему, цеплялась за наросты. Пол пещеры был покрыт какой-то слизью, тоже мало приятного, дышалось пока неплохо, но чем дальше он углублялся в гору, тем острее остановилась нехватка кислорода. Канал изгибался, то делался ширится, сужался, совсем недавно здесь кто-то полз, слизь была размазана, на острых выступах остались обрывки материи. Проход вскоре расширился, теперь он напоминал оскаленную пасть, унизанную кривыми клоками, а дальше гигантскую глотку, которая засасывала в себя людей.

Майор соскользнул с покатой горки, как-то пережил острый приступ паники, вывалился в разомкнутое пространство. Фонарь выпал из его руки и освятил стену с жутковатыми природными рисунками, распахнулась живописная галерея, минеральные отложения свисали с потолка, вырастали из пола, кое-где формировалась бугристая колонна, изогнутая как спирали, сзади послышалась возня, с горки скатился Филимонов и едва не протаранил командира.

- Прошу прощения, товарищ майор. Ух, чёрт! Смотрите, это же дворец снежной королевы.