Сергей Семеркин - Когда факс приходит не вовремя [litres самиздат]

Паутинка, паутинка,

расскажи как ты живешь?

О чем думаешь, мечтаешь?

тихо мирно окружаешь…

мир ты весь весьма тихонько

от окна и до окна.

Чуть замешкался и вскоре

ты внутри уж оказался.

незаметной паутинки.

Липк – и в кокон ты спеленут,

ручки-ножки не помогут…

Яд разжижит тело мигом

и кефиром ты кровавым

потекешь неспешно в брюшко,

брюшко монстра паука.

Ты не бойся, он же добрый

неумытый осьминогий

И не так уж плохо все же

в паутинке умереть.

Кап-кап! – разбивает мои не стихи вполне реальная проза жизни. И как с этими легионами гвоздей, втыкающихся в броню моего танка… почему-то он стал плюшевый, дружелюбный к вражеским воздействиям, и экипаж, поддавшись вражеской пропаганде, завязал ствол своего бронехода в узел и выкрасил хаки оранжевым в красную крапинку безобразием… как с легионами гвоздей даже не бороться – нет, бороться уже невозможно, хотя бы их куда-то поскладировать, запереть и сжечь?! Хотя, гвозди не горят. Непонятки очередные. Классификация и анализ собственности временно недоступны – подсказывает мне леди-автопилот. Переспать бы с ней.

Кап-Кап!

Ногтями по стеклу

Кап-Кап!

И кровью у виска

Кап-Кап!

Люблю я тишину

Кап-Кап!

Какая же су-ка

Кап-Кап!

что изменяет с ним

Кап-Кап!

Смешное продолжение. Тот же следователь:

– Вы свободны под подписку о невыезде. Распишитесь здесь, здесь и здесь, – тычет пальцем по квадратам и квадранты эти я покрываю своими подписями.

Таким образом я (смешная неопределенность – что это "я"?) расписываюсь в показаниях некоего мелкого злодея, в обязательстве этого же злодея мелкого не покидать территорию города мелкого Москвы (и отмечаться в положенное время), а также подмахиваю прощальную любовную записку, розового цвета и надушенную бананами до невозможности, из которой явствует, что моё сердце обливается кровью, но я вынужден покинуть своего наиненагляднейшего из мелких розовых слоников. Говорят, он сбросился с ближайшего обрыва на камни. И стал розовым блином. Ха-ха, шутка-юмора – плоский розовый слонёнок.

В конторе всё было по другому. И взяли меня бесшумнее (или тише?), и говорили без протокола, и заполнения других бумаженций. Без церемоний. Сразу отвели к Полиграф Полиграфычу. Мужик он хоть и невзрачный, но цепкий, жилистый, может, даже двужильный. Он быстро меня в свою разработку вмонтировал. Под локоток чутко взял, пальчиками своими короткими мои музыкальные сжал и больше уже не отпускал. Третьей или четвертой рукой обхватил грудь и так сдавил, что без его ведома и не вздохнуть стало, языком к щеке прижался, чтоб потоотделение контролировать, в глаза заглянул и своими зрачками мои обхватил. И вопросы стал задавать.

– Это цифра шесть? – показывает мне цифру.

Похожа на шесть, двумя пальцами Полиграф Полиграфыч закрывает часть окружности, так что цифра может быть и такой и сякой.

– Нет.

– Это не цифра шесть?

– Да.

– Это цифра девять? – перевернул шестерку, сейчас она похожа на девятку.

– Нет.

– Это не цифра девять?

– Да.

– Это цифра восемь? – убрал пальцы, сейчас видна восьмерка полностью.

– Нет.

– Это не восьмерка?

– Это знак бесконечность, вставший на попа. Поп, похоже, расстрига.

– Отвечать только да или нет!

Меня бьет током или это слишком высокая энергетика Полиграф Полиграфыча пробивает воздух, нас разделяющий. Запахло озоном.

– Ты заказал Противовсехова? – показывает фото Противовсехова.

– Нет.

– Это Противовсехов?

– Да.

– Ты родился… – называются мои паспортные данные.

– Не знаю. В паспорте так написано. А сам я не помню.

– Только да или нет, неужели не понятно?

– Понятно, то есть да.

– Ты заказал Генерала?

– Нет.

– Это Генерал? – показывает фото неизвестного мне мужика, возможно, даже не служившего в рядах ВС РФ.

– Нет.

– Ты знаешь, кто на этом фото?

– Нет.

– Это шофер Генерала.

– Сколько мелких злодеев помещается на кончике иглы?

– А как ответить на этот вопрос с помощью только да или нет?

– А ты подумай, – Полиграф Полиграфыч улыбается. – Как тьму народу замочить додумался, а на вопрос простой уже мозгов не хватает ответить?

– Мозгов хватает, слов не хватает, – огрызаюсь, пошел-ка бы уважаемый П.П. со своими данетками куда подальше!

– А ты новое придумай. Чисто да. Чистосердечное да. Чистосердечное признание.

– А оно мне надо?

– А куда ты денешься?

– Без комментариев.

И ведь действительно не сдал я ни единого комменса – мне бы в партизаны на полставки.

– Может, чайку? – ага, знаем-знаем, стратегия кнута и пряника.

– Нет.

– Да ты не бойся, сыворотки правды там нет.

– Нету?

– Крепкий чай без сахара, без лимона, без серебряной ложечки.

– А что ж вы время на чаи-гонки тратите, не эффективнее было бы кольнуть сыворотку и все узнать? – учу я жизни того, кто сам может поучить меня.

– А зачем? ты и так мне все расскажешь, правда ведь расскажешь, поделишься со стариком информацией.

– Конечно.

– Отвечай только да или нет, – и Полиграф Полиграфыч улыбается. Лучше бы не улыбался. – А то будет хуже.

И конечно, по хорошему вышло гораздо хуже, чем по плохому. Участие обернулась дьявольской личиной, лучше бы не оборачивалась и вообще не приходило. Не вызывал же!

– Кровавые мальчики не мучают? – а глазища у нее были такие добрые-добрые.

– Нет.

– Точно? – подергивание плеча отпускает бретельку бюстгалтера в свободное падение.

– Никак нет. Они сами мучаются. Все в крови, мерзнут, жуть одним словом.

– Я тебя согрею! – как набухают ее соски, тушите свет, гусары!

– Не надо.

– Я тебя все равно согрею.

– Понял. Ты, наверное, моя нерожденная дочь?

– Нет, но я буду твоей.

Девочка с лицом, обращенным в мое прошлое, начинает на мне елозить, потом ласки доходят до оральности. Такого скользкого минета у меня никогда не было (и, надеюсь, никогда не будет). Девчонке от силы двенадцать, вся в крови и старательно чмокает. Чмок-чмок. А потом дует, как в воздушный шарик. Но презерватива нет и мой член выворачивается наизнанку, врывается внутрь меня. Мы его теряем… Открываю глаза, щурюсь в потолок. Где-то должен здесь сидеть телепат. С добрым утром, голова рассеяная. Меня тоже приветствуют. Ребятки, неужели непонятно, что все мои мысли могут быть направлены только и исключительно на секс. Я не трахался… сколько точно я не трахался? Сейчас бы с Машуткой упасть… сейчас бы с Дашей поваляться, сейчас бы… я представлял и эротику и порнография вместе взятые. Могу кувыркать и с телепатом, ежели она женского пола телепат, пусть даже не красивая, в конец концов наконец, водки можно выпить, а уж потом принять горизонталь и вертикалью догнать ускользающие…