Инна Баханцева - Возвращение Ангела

Только тогда Костик с криком бросился к ней, к окну…

…Потом мать сидела на стуле, закрыв лицо ладонями. А

Костик смотрел во двор на свой велосипед…

72

Двор перед домом Костика.

На покореженную раму… на искривленное колесо, на другое, лежавшее поодаль, и тоже кривое, с торчащими спицами…

По его щекам текли слёзы.

И шёл дождь…

Зал в спортшколе.

Тренировка была в самом разгаре.

Разбившись на пары, ребята, уже насквозь потные, тяжело

дышащие, проводили приём за приёмом. В зале стоял дробный, непрекращающийся глухой гул от падения на ковёр тяжёлых тел, вздохов, криков.

Смотрел на них, сидя на своём постоянном месте, грустный

Костик…

Тренер подозвал к себе Женю.

– Хорошо у тебя получается, – похвалил он его, потрепав

по плечу. – А вот так? – И он неожиданно сделал захват, но Женя

ловко увернулся и сам крепко зажал руку тренера.

… Тогда и явился Колян. С опозданием. Но Михалыч ничего ему

не сказал. Только сделал знак кивком головы, чтобы тот прошёл

в тренерскую комнату. Туда и направился Колян, не выпуская из

рук свою спортивную сумку.

Сделав по ходу несколько замечаний уставшим ребятам, тренер

пошёл вслед за ним.

Тренерская комната.

Плотно прикрыв за собой дверь, спросил:

– Ну, как, есть?

– Есть, – ответил Колян. – Открыл сумку, показал завёрну-тые в газету предметы – по виду запчасти машин. – Подойдут?

– В самый раз.

– Ещё надо?

– Надо. Только смотри там… поосторожнее. А то крутился тут

мент один… капитан в новеньких погонах… Меня расспрашивал…

какие ребята, чем занимаются… Ну, и вообще…

– Ясно, – сказал Колян. – Знаем его… Он за Ангелом всё

больше охотится…

– А-а, понятно. Унюхал лакомый кусок… На звёздочки себе

73

зарабатывает. А Ангел, вроде, неплохой парнишка… И данные хорошие, – говорил тренер, перекладывая запчасти в другую сумку. —

Ты его не очень… замазывай. Жаль парня… Нечего ему…

Квартира матери. Кухня.

…Однажды, когда он под утро, стараясь не разбудить мать, на

цыпочках прошёл в свой угол, на кухню, и устало вытянулся

на отведённой ему кушетке, скрипнула дверь, и в комнату вошла

мать. Женя притворился спящим. Мать, развешивая небрежно бро-шенную им одежду, нащупала в кармане куртки подозрительный

предмет. Это был нож с выскакивающим лезвием. В другом кармане нашла несколько скомканных сторублёвок.

Так и осталась сидеть, сразу состарившись, с поникшей головой

и безвольно опущенными руками.

Жене стало жаль её. У него защемило сердце, но он продолжал

лежать, смутно видя из-под неплотно сомкнутых век сгорбленный силуэт матери с подрагивающими от сдерживаемых рыданий плечами…

Квартира матери. Столовая.

Позже, за вечерним чаем, она вдруг спросила его:

– Ты не хочешь мне ничего сказать?

Он понял, что она имела в виду, хоть и не ожидал вопроса.Посмотрел ей прямо в глаза долгим, неожиданно жёстким, мужским взглядом

и ответил коротко: «Нет». Мать тяжело вздохнула и вышла из комнаты…

Улицы провинциального города.

Женя с Диманом шли на тренировку.

День был уже почти осенний. Ветер кое-где срывал пожелтев-шие листья. И дождь моросил…

– …Колян говорил, завязывать надо. Он боится. К нему отец

вернулся… – сказал Женя.

– А мне говорил, что менты что-то пронюхали… Его человек

предупредил… которому он сдаёт всё…

– А кто он, знаешь?

Диман пожал плечами.

– В последний раз… ночью.., – через некоторое время сказал

Женя, – страшно стало.., а остановиться не могу. Завожусь от

опас- ности, понимаешь..?

74

– Понятное дело, – поддержал Диман, – арде… адре…налин…

– И потом сразу же: – Я, наверное, в этом году в техникум пойду…

Достала меня школа… А то опять… подожгу… или ещё что…

– А ну, подожди, – перебил его Женя. – Я сейчас… Подержи.

– Передал Диману сумку и перебежал через улицу.

У пивного киоска стоял Андрей. Весь поникший, помятый, но, вроде, трезвый. Пока ещё трезвый. Рядом с ним стоял ещё более

помятый человек и уговаривал:

– Да ничего… что мало… Скинемся… у меня рупь… Остальное

– с третьего возьмём… А вот и он… сам бежит…

– Давай, иди, куда шёл, – сказал ему Женя, вкладывая в руку

трёшку. – Мы тут сами, без тебя как-нибудь обойдёмся. Верно, дядя Андрей?

Помятый на радостях тут же испарился.

Андрей, только теперь узнав Женю, робко протянул руку.

– Вырос. Возмужал, – сказал он, потрепав бывшего пасынка

по плечу. – Я рад, что увидел тебя… – Тон его был искренним. —

Ты не смотри, что я… так выгляжу… просто не успел ещё… с утра…

Женя посмотрел на уличные часы – было три часа дня.

– Диман! – крикнул он через улицу. – Диман! Ты иди! Скажи

там что-нибудь!

Улицы провинциального города. Салон машины.

…Через несколько минут они уже ехали к Андрею на попутной

машине, нагруженные хорошим запасом выпивки и закуски.

Сквер недалеко от спортшколы.

…Тем временем, когда Диман вместе с повстречавшимся ему

Зубом уже подходили к спортшколе, навстречу им вдруг выбежал, размахивая руками, Костик.

– Стойте! – кричал он. – Стойте! Назад! Давайте сюда! —

показывал на другую аллею.

Ребята, ничего не поняли, но на всякий случай пошли за ним.

– Ты чего, Костик? Совсем..? – покрутил у виска Зуб.

Костик был бледен и тяжело дышал. Диман приложил ладонь

к его лбу, будто хотел проверить температуру.

Костик отмахнулся и сказал с одышкой:

– …Ты лучше туда посмотри… – и осторожно раздвинул кусты, за которыми они стояли.

75

Улица перед спортшколой.

…Перед спортшколой стоял милицейский «Москвич», а рядом —

милицейский же мотоцикл.

Два милиционера выводили из школы Михалыча. Ещё один —

Коляна. Обоих – с отведёнными за спину руками.

Замыкал шествие Рязанов…

– …Они всех заперли в зале… – рассказывал Костик. – Обы-скивали, наверное… Я только заглянул… и обратно… Я же без формы хожу… На меня они внимания не обратили… За что их?

Диман с Зубом переглянулись.

Теперь и они были бледны. Даже бледнее Костика.

…«Москвич» и мотоцикл отъехали от школы.

Смутно мелькнули за стеклом лица Михалыча и Коляна…

Комната – мастерская художника.

…Андрей так и остался жить в небольшом закутке-мастерской

своего друга-художника.

Карандашные наброски на стенах. Картины в рамах, сложенные

в углу. Щербатый пол. Кривая раскладушка у батареи отопления.

Тумбочка, покрытая куском ватмана. Два поломанных стула, зыб-кий журнальный столик. Умывальник с ржавой раковиной, под которой свалены пустые бутылки. И огромное окно во всю стену.