Александр Аввакумов - Шурави, или Моя война

– Павлов, атака по красной ракете, – произнес он.

– А ты, куда? – спросил он Абрамова.

– Я спущусь с Лавровым чуть ниже и попытаюсь обойти их еще и с левого фланга. Если получится, то попробуем подойти к ним на бросок гранаты. Ты, Петровский и Ким пулеметным огнем прикрываете нас. Понятно?

– Так точно, – отрапортовал Павлов.

Абрамов посмотрел на Лаврова и пополз меж камней вниз, к блокпосту. Минут через десять тишину гор разорвал выстрел. Красная ракета, шипя и потрескивая искрами, взметнулась в небо. Бойцы Марченко атаковали солдат с фронта, а Павлов и Ким поливали солдат с тыла, расстреливая их холостыми патронами. Во фланг обороняющимся ударили Виктор с Лавровым. Солдаты не ожидали столь стремительной атаки и многие из них не успели даже схватить оружие, которое лежало в стороне. В какой-то момент Абрамов с Лавровым оказались ближе всех к штабной палатке, в которой находился Краснов. Пока Лавров возился с часовым, Виктор ворвался в палатку. Испуганный его внезапным появлением Краснов со страхом посмотрел на него.

– Ну что, засранец! Вот мы и встретились? Наверное, опять будешь стучать в Особый отдел, как я тебя бил, или в этот раз промолчишь? – произнес Абрамов. – Службу лучше несите, товарищ Краснов, и тогда не придется трещать в Особый отдел.

Виктор хотел сказать еще что-то обидное, как вдруг в палатку вошел Марченко. Взглянув на него и на испуганного офицера с малиновыми петлицами на кителе, он все мгновенно понял.

– Лейтенант Абрамов, покиньте палатку! – коротко приказал он Абрамову.

Виктор вышел из палатки, оставив их наедине. О чем они там говорили, он так и не узнал. За умелые действия в учебном бою и проявленную при этом смекалку, Виктор получил очередную благодарность от начальника учебного центра. Все бойцы группы получили зачет и устную благодарность от начальника курсов.

***

Лето пролетело буквально на одном дыхании. Ребят из группы стали по одному отпускать по домам. Абрамов тоже ждал, когда за ним приедет зеленый ГАЗ–66 и отвезет его на аэродром. Как-то вечером к нему подошел Марченко.

– Чего грустишь, Абрамов? – поинтересовался он у Виктора. – Наверное, по дому скучаешь?

– Не столько по дому, товарищ командир, сколько по матери. Она у меня старенькая, болеет часто.

– А как у тебя с девушкой? Не помирился?

– Нет, товарищ командир. У нее теперь другой ухажер, я ей не нужен.

– Ты не расстраивайся, Абрамов, лучше ничего не иметь, чем иметь такую женщину, как она.

– Я слышал, что вы тоже человек одинокий, несемейный?

– Как тебе сказать, Виктор. Жены сейчас у меня действительно нет, но сын остался. Думаю, что когда вырастет, поймет меня правильно.

– Плохо, товарищ командир. Человек не может быть одиноким. Его всегда кто-то должен ждать: мать, жена, сестры, родня.

– Может, ты и прав, Виктор, но я зашел к тебе совершенно по другому вопросу. Дело в том, что руководство КГБ планирует доукомплектовать группу специального назначения для охраны наших представительств и советников, которые находятся в Афганистане. Мне, как командиру группы, посоветовали обсудить с тобой эту тему. Это дело добровольное, решай сам….

– Выходит, как вы и говорили раньше, нас направляют в Афганистан? – спросил Абрамов. – Почему ваше руководство не хочет укомплектовать группу кадровыми сотрудниками? Ведь в системе КГБ ведь имеется несколько специальных школ?

Марченко усмехнулся.

– Меня назначили командиром одной из групп. Я очень хочу, чтобы ты был в составе моей группы. Переговорю еще с Лавровым, Павловым и Петровским. Они, мне кажется, неплохие ребята, и могли бы помочь нам с тобой.

– А что, у нас будет такая маленькая группа всего в пять человек? Как хоть называется эта группа.

– Группа уже есть и полностью укомплектована кадровыми офицерами, но в ней есть вакансии для тебя и твоих товарищей. Вы прошли испытания и показали себя с хорошей стороны, не каждая школа КГБ может, похвалиться такими учениками, как вы. Думаю, что мне не придется краснеть перед руководством за свой выбор. А подразделение называется – отряд специального назначения, а иначе разведывательно-диверсионная группа «Зенит».

Виктор молчал, так как не знал, что ему ответить. Видно, отгадав его мысли, Марченко произнес:

– Видишь ли, Виктор, мое приглашение в группу носит чисто формальный характер, так как приказом руководства КГБ, ты и твои товарищи уже включены в ее состав. Я просто хотел услышать от тебя, готов ты к этому или нет.

– Иван Тимофеевич! Вы же хорошо знаете мое отношение к вам, знаете, что я всегда хотел, чтобы моим командиром были вы. Скажите, неужели вам так важно мое личное решение?

– В гражданской жизни, наверное, не так уж важно. Но там, куда мы направимся, я должен знать с кем я, кому могу доверить свою жизнь, а кому нет. Здесь нет мелочей.

– А почему привлекают не всю группу, а только нас четверых?

– Это решает руководство, а не я. Могу сказать лично от себя, что ты – неплохой солдат, думающий и честный. В этом я убедился, разговаривая с тем старшим лейтенантом Красновым.

– Значит, вопрос уже решен окончательно? То есть без меня, меня женили?

– Да, отправляемся туда через два дня, – произнес Марченко. – Завтра тебе нужно будет написать письменное заявление, в котором ты просишь направить тебя в Афганистан добровольно, для исполнения интернационального долга. Вот такие, Виктор, дела. Я думаю, что эта командировка для вас будет не такой длительной, от силы полгода, а потом вас заменят кадровыми офицерами.

Оставшись один, Абрамов невольно задумался о своей дальнейшей жизни. Все это напоминало ему те годы, когда наши отцы и деды исполняли этот долг в далекой Испании. Виктор присел на стул, достал из тумбочки чистый лист бумаги, конверт и принялся писать письмо домой:

«Здравствуй, моя дорогая и любимая мама!

Хочу тебя обрадовать тем, что я жив и здоров. Погода стоит здесь хорошая, здесь много фруктов, арбузов и дынь, в общем, все хорошо, я только сильно скучаю по тебе. Как ты там одна без меня? Сегодня командир похвалил меня и предложил съездить вместе с ним в командировку за границу. Нужно будет охранять какой-то военный груз. Командировка будет длительной, и я не знаю, смогу ли писать тебе оттуда. Она связана с постоянными разъездами. Сама подумай, я тебе напишу, ты мне ответишь, но меня там уже не будет. Поэтому, давай, договоримся, что писать буду только я. Сколько продлится командировка, я не знаю: может месяц, а может и полгода.

Передавай привет сестрам и всей нашей родне. Как там мои друзья, никто еще не женился? Передай им, пусть без меня не женятся.

Целую, твой сын Виктор».

Он аккуратно вложил письмо в конверт и заклеил его. К нему подошел Павлов и поинтересовался, едет ли он в эту необычную командировку. Абрамов, молча, кивнул.