Олег Красин - Невидимый рубеж. Книга третья. Долиной смертной тени

Расследование, поскольку был произведен теракт и, вдобавок, Ковалев оказался сотрудником ФСБ, вело свое следственное Управление. Следаки выдвинули несколько версий, которые добросовестно отрабатывали. Сергей Павлович не стал вникать в ход расследования – зачем забивать голову посторонними проблемами? Дело было большим, толстым, материалов много. Он неторопливо переворачивал сшитые листы бумаги, отражавшие итог работы занятых розыском сотрудников, кропотливый и пока безрезультатный. Затем отодвинул пухлый том в сторону.

«Нет, искать надо другого опера, – убеждал он себя, – сейчас не до возни с этим покушением. Вдруг оно прицепится и потянет нас за хвост, будет тормозить. Придется отвлекаться, тратить время. Нет, нельзя начинать одну операцию не закончив другую, пусть даже это расследование. А может оно и к лучшему?»

Последняя мысль возникла, поскольку он вспомнил о своем неприязненном впечатлении от личного дела майора. Предложенный Снегиревым офицер ему совсем не подходил, и это Забелин понял сразу, едва взглянув на фото. Честолюбивый мальчишка! Чего уж тут лукавить перед самим собой? Сергей Павлович хотел встать и пойти к коллеге, вернуть бумаги, но на столе еще оставался диск видеозаписи с камеры, висевший над козырьком магазина и запечатлевшей момент взрыва.

Он достал диск из конверта, вставил в дисковод, запустил на компьютере программу просмотра. Перед ним возникла улица с проезжающими машинами, тротуар с пешеходами. Черно-белый цвет записи походил на фронтовую хронику и привносил тревожную ноту, словно он смотрел на последний мирный день в Москве, накануне войны. Наверное, такое впечатление возникло у Забелина из-за того, что он знал о последующих событиях, о взрыве машины и ранении Ковалева, случайной гибели девушки, ведь покушались на сотрудника ФСБ, она была не при чем.

Разрешение камеры оказалось слабым, изображение слегка размытым. Несмотря на это, Забелин сразу узнал вошедшего в кадр Ковалева. Майор шел спокойным прогулочным шагом, поглядывая по сторонам, останавливаясь возле витрин магазинов. Совсем как беззаботный горожанин в выходной день. Лица его Забелин увидеть не мог – камера показывала только спину оперативника. На плечи он накинул ветровку, и это выглядело странно в июньский летний день. Хотя почему бы и нет? Судя по неутихающему трепету листьев и порывистому маху веток тех редких деревьев, что росли на обочине тротуара, дул ветер, и довольно сильный.

Почти у самого поворота на ту улицу, где потом случился взрыв, к Ковалеву быстрым шагом подошла, почти подбежала девушка – невысокого роста, с развивающимися каштановыми волосами, в джинсах и легкой блузке. Она, казалось, вынырнула из ниоткуда, будто актер массовки вошел в кадр снимаемого фильма. Только вокруг ни съемочной группы, ни режиссера. Ковалев без всяких сомнений знал подошедшую девушку, а та проявляла к нему повышенное внимание: трогала за рукав куртки, заглядывала в лицо, держала себя так, будто у них сложились близкие отношения.

«Это его девушка что ли?» – озадаченно подумал Сергей Павлович.

Какое-то время два человека в кадре стояли и разговаривали. Забелин обратил внимание, что Ковалев в ходе беседы с девушкой продолжал кидать взгляды по сторонам, словно пытался держать под контролем окружающее пространство.

«Он или кого-то ищет, или за кем-то следит! – пришел к заключению Забелин. – Не случайно в куртке. Наверняка, под ней оружие».

Видеозапись непонятно чем заинтересовала его. Он уже позабыл о том, что хотел вернуть бумаги и личное дело отвергнутого кандидата, что испытал стойкую неприязнь к этому мальчишке-карьеристу. Может в нем, Забелине, проснулся интерес розыскника, и стало любопытно, что же произошло на самом деле?

Девушка, между тем, взяла Ковалева под руку, повлекла к повороту, к роковой улице. И все. Дальше они пропали из поля зрения. Камера зафиксировала только клубы пыли, вылетевшие из переулка, после того как там раздался взрыв. Звука не было, но Забелин представил грохот, словно услышал его вживую, грохот, раздиравший внутренности и бьющий по ушам.

Итак, что-то надо было решать в отношении майора Ковалева. Забелин, конечно, мог не заморачиваться с ним, не тратить попусту свое время. Он еще раз прокрутил запись. Ковалев за кем-то следил, и девушка помешала. Специально или нет? Сергей Павлович открыл дело, нужный раздел, пробежал глазами документы. Личность девушки установили, но фамилия никому и ничего не говорила. Оперативники отработали ее связи – тоже безрезультатно. Странно, откуда она взялась, как будто из воздуха материализовалась.

Отодвинув розыскное дело в сторону, Забелин решил, что окончательные выводы сделает только после личной встречи с молодым майором. Он поедет к нему в больницу и побеседует.

Со вторым начальником отдела Сергей Павлович встретился ближе к вечеру. Они были незнакомы. Перед Забелиным предстал такой же седовласый как и генерал Васильев мужчина зрелых лет. Загорелое лицо, ярко голубые глаза на фоне смуглой кожи и крупные черты лица: нос похожий на клубень картошки, тяжелый подбородок.

– На юге был, Александр Юрьевич? – поинтересовался Забелин с долей зависти – сам все никак не мог вырваться с семьей на море.

– В Сочи, в нашем ведомственном санатории, – охотно ответил Владимиров. – Было жарковато, но вода холодая, еще не прогрелась. Так что тебя интересует, Сергей Павлович?

Забелин рассказал о полученном задании, о том, что ему нужны люди, хорошие оперативники. Владимиров отнесся, как будто, с пониманием.

– Есть у меня один. Парень, конечно, своеобразный, но грамотный опер, – сообщил он с легкой ироничной усмешкой, на которую обратил внимание Забелин.

– Что значит своеобразный? – сухо осведомился он. – Мне абы кто не нужен, дело ответственное! Возиться с кем-то и перевоспитывать время не будет.

– Да не волнуйся ты! У него были небольшие проблемы со спиртным, но сейчас в завязке. Зовут Гонцов Юрий Юрьевич. Ребята для удобства сократили до Ю-ю.

– Сильно пил?

– Да так, в зависимости от обстоятельств, – Владимиров задумался. – Послали его в Чечню на шесть месяцев, так он пробыл четыре. Нам сообщили, что Ю-ю ходил на встречи с источниками без прикрытия. У них там оказалось коньяка много, кизлярского, канистрами возили, вот он и прикладывался, вел себя как отмороженный. А там, как понимаешь, голову могли снести запросто. Короче, повозились с ним, повозились, да отправили обратно. Но сейчас он в норме, без залетов.

– Точно? – с долей недоверия уточнил Забелин.

– Знаешь, как Штирлиц отвечал в таких случаях? «Чтоб я сдох!»

– И где этот Ю-ю, могу с ним поговорить?

– Сергей Павлович, ты сначала скажи: берешь или нет?