Анна Данилова - Волчья ягода

Он сел на предложенное место и собрался было рассказать о своем походе в морг, но какое-то внутреннее чувство подсказало ему, что этого не следует делать теперь, за столом, в такой радостный для него миг, когда его хоть на время, но приняли в свой круг хорошие люди…

– Илья, поставь розы в вазу, пожалуйста, а то я их не удержу…

И она улыбнулась Мише, не Илье, а именно Мише.

– Я вижу, ты поправилась… Я ужасно рад…

Больше всего она боялась встретиться с призраком сестры. Ей казалось, что стоит только войти в тот же вагон-ресторан, и она увидит Милу за столиком, болтающей с каким-нибудь мужчиной…

Но Милы там не было. Была обычная командированная публика, уминающая жирные шницели с картошкой и глазеющая по сторонам в поисках подружки или дружка на ночь…

Анна поймала себя на том, что готова к тому, что в любую минуту к ней за столик подсядет мужчина и, представившись телохранителем, произнесет имя Фермина…

Пол Фермин… Он не выходил у нее из головы Привыкшая не доверять людям, она попыталась представить себе, что ВЕСЬ ЭТОТ КОШМАР ОРГАНИЗОВАЛ ПОЛ ФЕРМИН! И, как ни странно, все сразу же встало на свои места. Ведь Пол знал о ней почти все. И про сестру, которая живет в С., и многое другое из ее прошлого, что можно было бы разумно использовать, чтобы выбить почву из-под ее ног… Ведь если бы она сошла с ума, то Пол не растерялся бы и, устранив Гаэля, прибрал бы компанию к своим рукам. У него для этого побольше опыта, чем у кого бы то ни было. Кроме того, у него были большие связи в Москве и Питере. Полу действительно ничего не стоило устроить этот жуткий спектакль, наполненный призраками, насилующими ее мужчинами, трупами… Разве не Полу она сказала однажды, что ей ничего не стоит убить человека? Что если потребуется, то она сможет не только нажать на курок, но и удушить голыми руками… Они были откровенны друг с другом, потому и возникали эти доверительные разговоры… В ответ на ее признание Пол, помнится, сказал, что тоже, в принципе, способен на многое для достижения своей цели. И какая же у тебя цель, если не секрет, спросила у него Анна, на что получила вполне ожидаемый ответ: моя цель – это ты.

Он был слегка влюблен в нее, именно слегка, потому что иначе она бы увидела другого Пола… Мужчина, испытывающий сильные чувства к женщине, не мог бы себя вести так, как Пол. Он был слишком спокоен для этого. Ведь любить женщину и видеть каждый день, как воркует она с другим, – а Гаэль просто-таки не отходил от нее, постоянно демонстрируя ей свои нежные чувства, – это ли не пытка?

А что, если Фермин затеял все это для того, чтобы отомстить ей за ее равнодушие, за ее неспособность понять его чувства?.. Но какова же, в таком случае, должна быть степень его оскорбленного самолюбия, чтобы мстить так масштабно, так мощно и жестоко… Не проще было бы просто убить ее? Эти вопросы мучили Анну постоянно. Галерея знакомых лиц, способных на такую чудовищную игру, была довольно длинной и внушительной: слишком уж многим она успела попортить кровь… И это с учетом того, что большинства из этих людей уже не было в живых… Она сметала их со своего пути, как сор, как преграду… Но разве была она виновата в том, что ее жертвами становились люди, которые ни за что добровольно не оставили бы ее в покое и никогда не уступили бы своего места под солнцем?.. Это были сильные и достойные соперники. Поэтому-то и приходилось уничтожать их физически…

Но кто ее сделал такой? Не они ли?

Она вздрогнула, когда увидела прямо перед собой незнакомое лицо. Это был мужчина, усы которого пахли чесноком.

– Вам что-нибудь нужно от меня? – спросила Анна сдержанно, подавляя в себе отвращение к этой противной физиономии.

– Хочу с вами выпить…

– Сейчас придет мой муж и сделает из вас фарш… – проронила она неуверенным голосом.

– Как же, интересно, он может сделать из меня ФАРШ, если он сам послал меня к вам?

"Я спросила его, о ком он ведет речь, и тогда мужчина – обыкновенный, в помятом костюме и таком же настроении – кивнул на столик возле окна…

Оглянувшись, я увидела человека, от одного вида которого мне сделалось не по себе. Это было уже слишком даже для меня… Теперь, когда меня оставил в покое призрак моей сестры, на горизонте появился другой покойничек…

– Разве это не ваш муж?

Мужчина у окна тоже повернул голову и посмотрел на меня ободряюще, словно бы говоря: ничего, крепись, маленькая, то ли еще будет…

Он был так же красив и обворожителен, как там, в ресторане, где я увидела его впервые…

Это был мой телохранитель, мой любовник. Это был Игорь. Тот самый, которого я видела в гостиничной ванне с перерезанным горлом…

– Он у меня ревнивый, – ответила я назойливому незнакомцу, чувствуя, как во мне закипает ненависть ко всем мужчинам вообще – Он не любит, когда ко мне пристают…

– Но он же сам мне сказал: пойди предложи моей жене выпить с тобой. Она не откажется.

Я встала из-за стола и быстрым шагом направилась к выходу. Мне нельзя было оставаться в ресторане. Да и в поезде тоже. На меня снова началась охота, и те, кто все это организовал, хоть и выпустили меня из поля своего зрения на какое-то время (за которое я успела убить Цветкову, бомжа и кладбищенского сторожа), теперь будут пасти до самой Москвы, если не до Лондона…

А мне уже не нужны были телохранители. Мне вообще никто не был нужен. Я хотела свободы, полной свободы перемещения в пространстве… У меня были деньги, были документы на Цветкову, и в Москве при помощи парикмахера и грима я намеревалась сделаться хотя бы чуточку похожей на нее… И что тогда сможет удержать меня от того, чтобы сесть в самолет и вылететь наконец домой? Какие еще призраки возникнут на моем пути? Кто еще, зная мою твердую руку и мое трепетное отношение к запаху и виду крови, посмеет приблизиться ко мне, не страшась смерти?

Ломая ногти, я попыталась открыть дверь своего купе, пока не вспомнила, что оно заперто по моей же просьбе проводницей. Я кинулась к ней, но ее не оказалось на месте. Я колотила в дверь, но все было бесполезно. Я снова попала в ловушку. Стоя в пустом коридоре вагона “СВ”, я почувствовала, что меня охватывает паника Я услышала хлопок двери: это из тамбура могла вернуться проводница, но мог быть и Игорь…

И тогда я резко рванула вправо соседнюю дверь, вошла в темное купе и заперлась. Замерла, затаив дыхание. Голубоватые мигающие блики из окон освещали постель и лежащего в ней человека. Он, казалось, крепко спал.

Я слышала, как кто-то открыл МОЕ КУПЕ – металлические звуки подсказали мне, что скорее всего воспользовались ключом… А что, если это проводница, а я сижу за стеной и ничего не предпринимаю, чтобы выйти отсюда и войти к себе?