Владимир Окороков - Бей или беги

– Каримов. – Подозвал он капитана. – Открывай, переговорим с ними, узнаем, что им известно. Только быстро, времени нет. Потом, пока люди Каримова занимались с автобусом, отвел того в сторону и минут пять о чем-то ему говорил, причем в резкой и категорической форме как и принято на Кавказе, жестикулируя и размахивая руками.

Один за другим, пошатываясь и разминая руки и ноги, выходили из автобуса незадачливые конвоиры, ставшие жертвами своего же пленника. Увидев областного начальника, они вконец стушевались и стояли опустив головы, боясь даже поднять глаза.

– Что произошло? – Рявкнул полковник и уставился на старшего по званию.

– Он нас вырубил. – Прошептал Пустовалов, не смея посмотреть в глаза начальнику. – Он же этот, как его, легионер. Ему убить человека раз плюнуть.

– Но вы же живые? – Свирепел полковник. – Что-то он вас не грохнул. – Что он говорил, может куда-то собирался? Кто еще был в курсе, куда и зачем вы его везли?

– Ничего он не говорил. Куда собирался, не знаем. Нам задачу поставил лично товарищ полковник, Валентин Иванович.

– Зам по БОР в курсе дела?

– Не знаем. Нам, во всяком случае, это не известно. Во время инструктажа пост ДПС он тоже не упоминал и ничего на эту тему не говорил. Валентин Иванович нас предупредил, что это задание абсолютно секретное и просил никому об этом не говорить.

– А вы? Кому-нибудь об этом говорили?

– Нет, товарищ полковник. Лично я всегда выполняю приказы командиров и начальников.

– А вы? – Мусаев пристально взглянул на остальных.

– Не… – Замотали оба головами. – Никому.

Мусаев повернулся и молча пошел к «Мерседесу». Позади его внезапно хлопнул глухой выстрел, потом еще и еще.

– Поехали в ИТК – У-501 – Захлопывая заднюю дверцу, бросил Мусаев своему водителю.

***

В этот раз, два полковника, за закрытыми дверями кабинета Медведева, пили не статусный «Хеннесси». Они пили то, что нашлось в запасниках Валентина Ивановича, попросту говоря, водку. Причем даже такой сноб и восточный аристократ как Ахмад Рашидович нос не воротил, а хлебал ее родимую, не морщась и не закусывая.

– Сбежал твой легионер. – Обреченно процедил он сквозь зубы, снова наливая себе водки. – Как такое могло случиться, что он еще и конвоиров твоих грохнул? Экспертизы еще не было, но очевидно, что стреляли из «ТТ». Как у него мог оказаться пистолет? Боевой пистолет в зоне, ты себе это как представляешь, полковник?

– Не знаю. Давайте не будем с выводами торопиться. Многое еще непонятно.

– Не торопиться? Потом поздно будет. Когда сюда, – он постучал пальцем по столу. – приедут «гестаповцы» из службы собственной безопасности, что ты тогда говорить будешь? Ну, давай, расскажи, что ты хотел мне их продать, за сто штук баксов. Думаешь тебе кто-нибудь поверит? Сейчас. – Мусаев нервно закурил сигарету. – На шконку, в Нижний Тагил парашу нюхать, вот куда ты поедешь, а не на черноморский курорт с супругой. А от туда прямиком, на казенное кладбище без почестей и салютов, как подохшая собака.

– Зачем вы так, товарищ полковник. Я же все понимаю. Что делать-то будем?

– У тебя водитель на «Форде» вольнонаемный?

– Да. Коля Паршин из вольнонаемных. Работал хоть и недавно у нас, но замечаний к нему не было. Спецпроверку проходил, вполне лояльный парень.

– Ну откуда ты знаешь? Что я не знаю, как спецпроверка в нашей системе проводится. Знаю. Теперь надо все на него валить. Был в сговоре с Отто Шварцем, воспользовался случаем, передал тому «волыну». Ну, а тот чтобы не платить грохнул и его. Этот легионер, он же отмороженный на всю голову, ему человека убить, как мне рюмку водки выпить. – И словно подтверждая свой тезис, Мусаев одним махом опорожнил стакан. – Запомни: «Чем чудовищнее ложь, тем охотнее в нее верят». Доказать это будет все равно невозможно, поэтому эта версия, скорее всего только версией и останется. Но главное, что мы останемся чистыми. Понимаешь? И ребят твоих аттестованных, с почестями закопают, как погибших при исполнении и пенсии по потери кормильца семьи получать будут. А на поиски Легионера этого, МВД и другие спецслужбы все силы бросят. А ты знаешь, как происходит задержание таких сволочей? На поражение и все. Так что лично он, для нас опасности никакой не представляет. Жаль конечно, что мы с ним сами не успели разобраться. Но как говорится «Еще не вечер». Мои люди тоже его искать будут. Не переживай, полковник. Все образуется. Вот я тут тебе в качестве утешительного бонуса. – И Мусаев положил на стол небольшой сверток. – Я всегда соблюдаю условия договора.

–

– Сосновка отец. Приехали. – Веселый шофер, всю дорогу болтавший без умолка, вывел Василия из мрачных размышлений. С неохотой он покидал уютную кабину шведского тягача и гостеприимного водилу Толика, который наотрез отказался брать с попутчика деньги.

– Не надо, отец, самому пригодятся. Пенсия-то, поди, не ахти? Будь здоров, не болей. – И помахав Василию рукой, покатил дальше наматывать километры на колеса своего большегруза.

– Хороший парнишка. – Отметил в душе Василий, озираясь по сторонам. Ему нужна была улица Советская дом 67. По этому адресу, как заверил сам Егора, его должен будет ожидать старый вор, уже давно отошедший от дел, по имени Трифон. Егор, правда, не пояснил ему то ли это настоящее имя, то ли производное от фамилии Трифонов, да это Василия не очень-то и интересовало, а уточнять он не стал.

Советской улицей оказалась как раз та, на которой Василий и стоял, да и до дома идти было совсем недалеко, и минут через десять, он уже был возле добротного двухэтажного бревенчатого дома, крытого ярко красной металлочерепицей.

Калитка в высоченном заборе мгновенно открылась, стоило ему только к ней подойти, как будто кто-то специально поджидал его, поглядывая в окно.

Маленький, сморщенный старичок пристально смотрел на него своими выцветшими слезливыми часто мигающими глазками из-под кустистых, совершенно белых, бровей.

– Ищешь кого, мил человек?

– Мне бы с Трифоном поговорить? – Улыбнулся Василий, еще не веря, что Трифон и есть этот «замшелый пенек».

– Ну, так говори. Трифон это я.

– Я от Егора.

– Легионер, значит?

– Да, легионер.

– Ну, проходи, мил человек. Мы гостям всегда рады, особенно если они от Егора.

Пройдя через весьма большой и ухоженный двор, Василий следом за Трифоном поднялся на высокое крыльцо, миновал веранду и зашел в дом. Несмотря на то, что это была скорее деревенская изба, чем городской коттедж. Внутри все было обставлено очень даже по-городскому; дорогая мебель, современная, лучше даже чем он видел в Европе, телевизионная и компьютерная техника. На одном из трех мониторов, висевших на стене, Василий увидел участок улицы, на втором калитку, через которую он только что вошел в этот дом. Ему сразу стало понятно, как дед с такой точностью распознал в нем человека, направляющегося к его калитке.