Николай Калиткин - Воины Посейдона

Вере Николаевне нравилась Светлана. Скромная, воспитанная, неизнеженная, всегда поможет по хозяйству. Она видела и чувствовала материнским сердцем, что Света очень любит её Серёженьку, и это для неё было самое главное.

Сергей, повернувшись на зов, бросил окурок, вошёл во двор и закрыл за собой калитку. Улыбаясь горячим словам старика про «партизанский пулемёт», пошёл по тропинке к дому. Подходя к крыльцу, хмыкнул под нос:

– Вот и ещё один «ворошиловский стрелок» нашёлся…

Сергей медленно поднялся по ступенькам на терраску. Света, ожидая его, сидела за круглым плетёным столом. Увидев мужа, быстрым движением скинула шаль, обнажив красивые загорелые плечи. Слегка поёживаясь от ночной прохлады, она мечтательно улыбалась, глядя на приближающегося мужа. Свет в доме уже погасили. Вокруг всё замерло и стихло. Сергей подошёл к жене.

– Ты чего не ложишься?

– Тебя жду… – Света встала, ласково прильнула к мужу. Улыбаясь, она что-то прошептала ему на ухо, нежно приглаживая его взъерошенные волосы. Её глаза блестели лукавыми огоньками. Сергей, понимая, к чему клонит жена, неловко отстранился. Озабоченно нахмурившись, пробормотал глухим голосом, стараясь не смотреть на жену:

– Мне на рыбалку рано вставать… выспаться надо. Я здесь, на терраске лягу, чтобы тебя утром не беспокоить. – В его голосе послышались нотки печали. Света резко отстранилась от мужа, заглянула в его глаза. В её взгляде читались непонимание и немой вопрос. Сергей, не выдержав этого взгляда, отвёл глаза. Он нервно засунул руки в карманы брюк и, потупившись, стал разглядывать стоявшие в углу удочки. Света, обиженно поджав губы, молча ушла в дом. Сергей после её ухода остался стоять в той же позе. На его скулах заходили желваки. Неожиданно страдальческая гримаса исказила его лицо. Он медленно закрыл глаза, из его груди вырвался негромкий стон глубоко затаённой душевной боли. Избавляясь от минутной слабости, он с силой взъерошил на голове приглаженные женой волосы и, выдохнув, опустил руки. С широко открытыми глазами он стоял и с тоской во взгляде смотрел, как ночные мотыльки с упрямством обречённых бьются о раскалённую лампу, висевшую над столом.

Город Королев. Центр управления полётами. На втором ярусе главного зала в штабе управления полетом царила деловая, рабочая атмосфера. В центре помещения за огромным столом, заваленным какими-то бумагами, графиками и таблицами, сидели несколько серьёзных солидных мужчин, уткнувшись в свои ноутбуки и планшеты. В помещении, кроме них, находилось ещё человек десять-двенадцать. Одни что-то оживлённо обсуждали между собой, стоя возле панорамного стекла, за которым просматривался огромный экран главного зала с параболической орбитой станции на фоне континентов и океанов. Другие с сосредоточенными лицами сидели за вереницей компьютеров. В воздухе висело напряжённое ожидание чего-то значительного и очень важного для всех находившихся в этом зале.

В помещение быстрым шагом вошёл генерал-полковник Томилин. На ходу, не сбавляя шага, он громко обратился к присутствующим:

– Прошу тишины! У меня связь с Хьюстоном… – Томилин подошёл к массивному письменному столу, у которого уже стоял его помощник с телефонной трубкой в руке. Помощник что-то проговорил в трубку по-английски и передал её Томилину. Генерал взял трубку и заговорил на довольно приличном английском языке:

– Алло, мистер Бретт? Мне только что сообщили с орбиты: экипаж готов к отстыковке от основного модуля станции. Наши системы слежения в полной готовности. Как ваши системы сопровождения? Готовы? Отлично. – Генерал вскинул левую руку, посмотрел на свои часы. По своей многолетней привычке он доверял только им. – Через пять минут начинаем спуск аппарата на землю.

В это же время в Хьюстоне в штаб-квартире НАСА высокий с проседью американец в прекрасно сшитом костюме также смотрел на свои ручные часы известной и дорогой марки. Он медленно и аккуратно положил телефонную трубку на аппарат, после чего обратился к сидевшим за овальным столом штатским и военным:

– Через четыре с половиной минуты русские начинают спуск.

После этих слов один из генералов, колдовавших над картой района приземления, бросил на неё карандаш и направился к офицеру связи.

– Срочно соедините меня с нашей базой в Манасе.

Офицер тут же начал выполнять приказание. Через несколько секунд на расконсервированной американской базе в Манасе трубку взял крепко сбитый военный в камуфляжной форме.

Офицер с бронзовым от загара лицом и тщательно выбритым затылком представился:

– Полковник Крэйг. – Он стоял в передвижной радиолокационной станции, возвышаясь над сидевшими за аппаратурой солдатами-операторами.

– Ты меня хорошо слышишь, полковник?

– Да, сэр…

– Камень Давида уже вложен в пращу… теперь дело за тобой, Билл…

– Я понял, сэр. У нас всё готово.

– Я хочу, чтобы твои ребята были первыми у аппарата, когда он приземлится. Держи всё под контролем. Ты отвечаешь за каждый этап эвакуации. – После короткой паузы, повысив голос, генерал жестко добавил:

– Чтобы ни один волос не упал с головы наших астронавтов! И не спускай глаз с контейнеров.

– Да, сэр.

– Для сопровождения на объект «Урал» подбери самых надёжных ребят. Они полетят на их самолёте, и в нём будет полно русских. Твои люди должны всё время находиться рядом с контейнерами… Если что-то пойдёт не так, контейнеры уничтожить. Даже ценой жизни. Ты понял меня, Билл?

Крэйг почувствовал, как волнуется генерал, втолковывая прописные истины ему – опытному офицеру. Он и без «накачки» начальства отдавал себе отчёт в том, что в этой игре с русскими на карту поставлено очень многое, если не всё.

– Да, я вас понял, сэр, – спокойно и твёрдо ответил Крэйг. – Всё сделаем как надо… Я лично буду сопровождать груз до объекта.

– Хорошо. Я уверен в тебе, Билл. Твоя работа закончится, когда ты передашь груз нашим представителям на объекте в том же самом виде, в каком ты его примешь…

– Можете быть уверенным, сэр, без моего ведома к контейнерам не притронется ни один человек.

– Желаю удачи тебе и твоим ребятам, Билл.

– Спасибо, сэр.

Генерал положил трубку и повернулся к экрану, на котором с помощью бортовых видеокамер был виден стыковочный комплекс и спускаемый аппарат.

Все, кто находился в помещении, напряжённо смотрели на экран. Через несколько секунд они увидели, как спускаемый аппарат, плавно отвалив от станции, набирая скорость, устремился к Земле.

В спускаемом аппарате было очень мало свободного пространства. Четверо космонавтов в скафандрах почти лежали (так легче переносить перегрузки) в посадочных местах, плотно прижатых друг другу. Муртазин, не отвлекаясь от приборов, доложил на Землю: