Марк М. Одер - Конец Антропоцена: Аберрация в багровых тонах

– Всего выживших – шестнадцать. Остальные мертвы. Съедены, разорваны, растерты в кровавую пыль. Из оставшихся – двенадцать раненых офицеров и четверо детей, которых спрятали в капсулу для сна, забросали пакетами с вещами и наглухо закрыли. Существа их не заметили и только поэтому не тронули. Дети живы и очень напуганы. Остальные в очень плохом состоянии, их необходимо сейчас же передать медикам и начать перевозить в госпиталь. Больше половины наверняка не выдержат долгой дороги.

– Арина, если бы мне это говорил кто-то другой, а не ты, я бы не поверил. Да и сейчас, на слух, это невозможно воспринять как правду. Но я знаю тебя и понимаю, что ты бы никогда не стала преувеличивать. Я сейчас свяжусь с президентом. Георг – племянник Николая Константиновича Ничипоренко. Незадолго до часа икс Ничипоренко назначили одним из заместителей министра обороны Ворганта. Я узнал это только сегодня.

– Как это произошло?! Он явно был не первым на повышение, – голос Арины выдал ее негодование.

– Ты знакома с Ничипоренко?

– Со старшим нет, с младшим – да.

– С каким из младших? Один из его сыновей женился на единственной дочери брата Ворганта.

– А-а… Неважно, – махнула рукой Арина. – В любом случае, мне крышка.

– Арина, я чего-то не знаю? Ты мне что-то не рассказывала?

– Я рассказывала вкратце.

– Значит, не вкратце расскажешь, пока мы будем ехать дальше.

– Хорошо.

– На этот раз ты расскажешь все.

– Да, господин генерал, расскажу все.

– Генерал-лейтенант.

И Арина услышала, как Бейдер расплылся в улыбке.

Это был разговорный флирт Бейдера, к которому Арина уже привыкла. Более того, он даже ей вполне нравился. Бейдер был из разряда мужчин, которые ни за что и никогда не унизят и не оскорбят женщину. Он был галантен и чрезвычайно обходителен. Если бы не тот факт, что Арина была подчиненной Бейдера, он безусловно бы флиртовал более открыто, но в данном случае не мог себе этого позволить. Арина давно поняла, что нравится Бейдеру не только как его офицер, но и как женщина. Но переступить невидимую черту легчайшего флирта, который со стороны вообще никто не замечал, сделать его более откровенным – Бейдер не мог. И сейчас он чрезвычайно редко вставлял игриво в свою речь какую-либо фразу или слово, которые призваны были продемонстрировать Арине особенное к ней расположение. Мужа Арина любила очень сильно, но внимание Бейдера было ей необычайно приятно.

Арина вышла из бронемашины. Снег по-прежнему сыпал крупными хлопьями. Дул сильнейший ветер. И вообще погода была не из тех, которые навевают умиротворение и покой. Но Арине хотелось хотя бы на минуту сменить картину разорванных человеческих тел и съеденных младенцев… сменить на что-то красивое. Ей необходимо было, чтобы эта красота хотя бы немного подлечила то потрясение, которое она сейчас испытала внутри огромной бронемашины, еще недавно наполненной живыми людьми, которые радовались возвращению домой. Эти люди направлялись в свое будущее, которое не обещало быть простым. Но мог ли кто-нибудь подумать, что оно окажется таким ужасным.

Чертовщина

– Арина, прием! Возвращайтесь в броневик. При входе вас, как и других, обработают. Я отдал приказ спецроте на сопровождение раненых и детей. Сейчас за ними подъедут медицинские бронемашины.

– Вы собираетесь отправить детей и раненых в одной машине?

– Да, Арина, а в чем проблема?

– Господин генерал-лейтенант, отправьте их, пожалуйста, в разных машинах. Дети напуганы. Уберите их подальше от раненых.

– Ну хорошо, Арина. Хотя вы и не привели доводов в пользу этого решения, отправим в разных. Вы довольны?

– Да, господин генерал-лейтенант.

– Ничего не скажете?

– Ничего не скажу. Просто сделайте так.

– Хорошо.

– А что с разорванными телами? – спросила Арина.

– Мы сложим их в первом броневике, заблокируем и оставим до вечера. Сейчас нам необходимо доехать до президента и ждать дальнейшего приказа. К сожалению, сейчас только так.

Арина дождалась медицинского броневика и проследила, чтобы раненых поместили туда. Один из солдат, у которого была оторвана нога по колено, находился в забытьи.

– Он доедет? – спросила Арина у главного врача, Левона Лории.

– Сложно сказать. Постараемся довезти. Но шансов мало.

– А у остальных?

– У нас пять тяжелораненых, трое из которых без сознания. И семь офицеров с ранами различной степени тяжести. Я бы сказал, у всех них степень эта как минимум средняя.

– А Георг?

– У него болевой шок. И очень серьезная рана.

– Руку удастся сохранить?

– Не могу сказать. Рана очень тяжелая. Нужен опытный хирург, который имеет опыт работы с подобными или хотя бы в какой-то степени схожими с этой ранами. Сейчас постараемся дать вашему Георгу возможность поспать, а дальше видно будет.

– Н-да, главное, доехать.

– Так и есть. А ехать долго. Дороги нечищеные. И, кажется, начинается метель.

– Видимо так, – устало ответила Арина.

Снег сыпал густо, сердито. Недавно еще мягкие хлопья превратились в мелкие, колючие комочки, валившиеся с черного неба. Казалось, что и сама природа не рада оставшимся в живых людям.

– Мы загрузились, готовы выдвигаться в путь.

– Хорошо. Вы пойдете за машиной спецроты. После вас едем мы. Пожалуйста, если вдруг вам под колеса кто-то бросится, ни в коем случае не открывайте двери и не выпускайте никого наружу.

– Конечно, подполковник, не беспокойтесь. Мы идиотничать не будем.

– Вот и чудно. В каком отсеке будут раненые?

– В первом. Во втором – комната отдыха. В первом у нас койки и мини-операционная.

– Хорошо. На связи.

– На связи.

Арина прошла к своему броневику. На крыше расположилась мобильная группа дезинфекции. Арину обработали и только после этого пустили внутрь броневика.

Спустившись вниз, Арина сняла шлем и устало посмотрела на подошедших Бейдера и Субботина:

– Есть новости?

– Да, новости есть. Президент не стал разбираться, переключил на Ворганта, а тот, в свою очередь, приказал доставить Георга в Первую градскую. Сейчас там военный госпиталь.

– Военный госпиталь?

– Много столкновений с непонятными существами сегодня. Туда будут везти всех раненых.

– Так… Хорошо. Георга туда, а остальных?

– Про остальных он ничего не сказал. Сказал, что ему все равно. Повезем туда же.

– Он что-то сообщил о людях, которые проникли в метро?

– Нет. Сказал только, что готовится полномасштабная операция. И что мы, в том числе, должны принять в ней участие.

– А когда она будет?

– Пока неизвестно.

– Странно как-то все…

– Пожалуй, что так.

– И что думаете по этому поводу?

– Я не понимаю, что происходит. Но, судя по всему, не понимаю это все не только я, но и они, – и Бейдер посмотрел наверх.