Борис Бабкин - Хочешь выжить — убей!

Светлана упала на спину. Доцент метнулся вперед и выбил из ее руки пистолет.

Завизжав, она попыталась достать до его волос. Он отдернул голову и вскочил.

Усмехнувшись, поднял пистолет.

— Я думал, газовый, — удивленно пробормотал он. — А эта игрушка и убить может. — Выщелкнул обойму, покачал головой. — Ты бы выстрелила? — взглянул он на держащуюся за затылок и медленно встающую Светлану.

— Нет, — не сводя с пистолета испуганных глаз, покачала она головой.

Сморщившись, ахнула. — Затылком ударилась. А ты ловкий. Я не верила, что ты сумел уйти от Губы. Теперь...

— Мне все равно, — буркнул Иван. — Вообще-то надо бы тебя убить. — Светлана отшатнулась. — Но так и быть, живи. Только гони мне бабки. И ради Бога, не заставляй меня передумать.

— Да, — испуганно кивнула она. — Сейчас. — Она открыла бельевой ящик.

Запустив под белье руку, вытащила длинный конверт из плотной бумаги. — Вот, здесь пять тысяч, больше пока нет.

— И на этом спасибо. — Он взял конверт и резко ударил пытавшегося вскочить второго охранника пяткой в лоб. Тот снова растянулся на полу. — Если узнаю, — глядя на побледневшую Светлану, отчетливо проговорил Иван, — что ты рассказала обо мне Арсентию, убью. — Он быстро вышел.

— Сволочи! — заорала Светлана и пнула ногой одного из парней. — За что я вам деньги плачу! Втроем с этим мужичишкой управиться не могли!

— Думаю, он понял, — сказал Барсуков.

— Зато мне неясно, — возразил Игорь, — зачем Арсену убивать или похищать Зою? Что ему это даст?

— Подходящего ответа я тоже не знаю, — буркнул Николай Васильевич. — Но я сделал то, что должен был сделать. Теперь он наверняка оставит ее в покое.

— А если наоборот? — осторожно спросил Игорь. — Ведь согласитесь, Николай Васильевич, Арсен — преступник. У него большая группировка. Он может нанести удар исподтишка. И потом улыбаться при встрече с вами. Впрочем, вы это лучше меня знаете. А что можем мы? — спросил он и сам ответил:

— Ничего. Даже если решимся нанести удар, нам это не удастся. Мы уложим от силы пару-тройку боевиков Арсена и застрелимся. Потому что в тюрьму ни я, ни вы не пойдем.

— Я сам сейчас понял, что звонил зря. Просто боюсь, понимаешь? — Подняв голову, Барсуков взглянул на капитана. Тот увидел в его глазах растерянность и испуг. — За Зойку боюсь. А самое главное то, что не пойму! Не пойму! Что ему от нее надо? Может, она что-то узнала от Розовой? Но тогда она обязательно сказала бы мне. А то, что звонок был не просто шуткой, ты и сам понял.

— Это точно, — хмуро согласился Игорь, — понял. Может, вы с Зоей поговорите? Объясните ей как-то...

— Самое страшное, — перебил его Николай Васильевич, — когда дети умирают раньше родителей. А самое плохое — когда родители начинают пугать своих детей. Какими бы они ни были — маленькими или уже взрослыми. Будь у меня сын, я просто поговорил бы с ним как мужчина с мужчиной. Но у меня дочь, которая для меня дороже всех людей на свете. И я не знаю, как ей все это объяснить. Тем более что мы с тобой сами ничего не понимаем. Кроме одного — Зое угрожают. Я вот что сейчас подумал, — немного помолчав, сказал он. — А что, если это не Арсен?

— Тогда кто? — спросил Игорь.

— Если бы знать, — пробурчал Николай Васильевич, — было бы легче. Когда бродишь как в потемках... — Он поморщился. — Впрочем, ты и сам это знаешь. Но раньше дело касалось преступников, которых отлавливать было моей работой. А сейчас... — Он потер лысину. — Пугали бы меня, было бы гораздо проще.

— У меня есть пара хороших ребят, — сказал Игорь. — Они будут присматривать за Зоей. Большего мы пока сделать не можем.

— Ребята из наших? — спросил Барсуков.

— Нет, просто хорошие знакомые. Им можно верить, — уловив в глазах Барсукова напряжение, сказал он.

— Поехали домой. — Взглянув на часы, Николай Васильевич поднялся со скамейки. — Зоя, наверное, уже заждалась.

***

"Она сдаст меня Арсену, — быстро шагая по улице, думал Доцент. — Наверное, зря я так с ней начал. Впрочем, чего теперь: зря не зря. Надо думать, что делать. Куда пойти, куда податься? До сегодняшнего дня я думал, что это просто смешная поговорка. А теперь понял, что она выражает безысходность.

Уезжать из Москвы? Опять невольно напрашивается вопрос: куда? Ответ прост.

Россия большая. Но я потеряю все, ради чего начал заниматься этим. Черт возьми.

— Остановившись, вздохнул. — Фраера жадность губит. Ведь сделал себе деньги — и хватит, остановись. Так нет. Получается, значит, стоит рискнуть еще. Потом еще и еще. Это как водоворот. Втянешься — не выплывешь. Может, домой? — задумался Иван. — Но там эта выдра. Вот гадина, получила от меня все, что хотела, но ей всегда мало. Нет, домой нельзя. Светка обязательно постарается разделаться со мной. Если не сама, то всего лишь один звонок от неизвестного доброжелателя: вам нужен Доцент? Пожалуйста. Михайлов Иван Дмитриевич. Севастопольский проспект. Даже номеров дома и квартиры называть не надо. К вечеру меня обязательно навестят. Стрелять будут сразу и на поражение. Дурацкое слово. — Поморщившись, погладил бородку. — Поражение. Впрочем, не надо забивать голову пустыми словами. Надо что-то решать. Ясно пока одно: из столицы уезжать я не могу, да и не хочу. Дарить все этой змеюке — ни за что. Если, конечно, все останется сыну — вопрос другой. Так. — Он нахмурился. — Вот оно, слабое место.

Андрей. Ведь они могут сделать так, что я сам явлюсь к Арсену. А тот подарит меня Губе. Что же делать?"

Он немного постоял, размышляя, и, видимо, приняв какое-то решение, быстро сошел с тротуара и, голосуя, поднял руку. Через несколько минут остановилась машина.

— На Королева, — заглянув в открытое окно, сказал он водителю.

— Сотня, — назвал тот цену.

— Поехали.

— Это Арсен, — уверенно проговорил ходивший по комнате Франко. — Он убрал Валентина. Как я не попался, — удивленно покачал он головой. — Ведь я у Вальки был как раз за минуту до этого.

— Арсен приборзел, — хмыкнул сидевший на стуле плечистый мужчина с квадратным подбородком. — В Туле Кота с Пнем сделали. Катька, базар идет, с Мадлен до крови поцапались. Там, говорят, бойня была. Горбуна тоже в Туле сделали. Так что Арсен пошлет ребятишек в Тулу и устроит там разбор.

— Положим, в Туле у него не выгорит, — сказал Франко. — Там ребята очень серьезные.

— Так в этом и дело, — кивнул плечистый. — Серьезным все эти разборки с пузатой мелочью на хрен не упали. Они и помогут Арсену разобраться с теми, кто остался от Кота. Вот только как с Мадлен будет? — усмехнулся он. — Она же с Русланом трется. А Фанфан на Арсена зуб мает. Что-то у них В прошлом было.

— Фанфан — сука. Меня раз по его указке чуть не угробили! Может, как-нибудь подсказать Арсену, что Таньку вполне мог Фанфан сделать?