Михаил Серегин - Святое дело

– Да вот, на «Белый дом» кинули. Сторожу, блин...

Милиционеру определенно было неловко за свою новую работу. И отец Василий вдруг почувствовал, что сейчас он начнет ругать администрацию и Думу района, здание которых охраняет, затем местную пацанву, потом еще кого-нибудь... и все лишь потому, что ему стыдно за свой сегодняшний статус.

– Хорошая работа, – улыбнулся священник. – Нужная...

Милиционер расслабился.

– Я ведь тоже полгода в охране прослужил, – мечтательно вздохнул священник. – Еще до семинарии. Дела не шли, из спецназа уволился... правда, объект у меня был попроще... не то что у вас.

Это были самые простые, до предела наивные слова, но они сработали, и милиционер внезапно улыбнулся:

– А хотите кофе? У меня есть. Настоящий.

Отец Василий мысленно матюгнулся, но понял, что отклонять этот жест высшего доверия не может, не должен.

– С удовольствием.

Они прошли на вахту, милиционер заварил действительно хорошего кофе, они поговорили о Думе, об администрации, о Союзе ветеранов, расположившемся на самом верхнем, десятом этаже, и тут священника не то чтобы осенило... но он вспомнил то, объяснения чему не мог найти все это время. Он вспомнил, как странно отреагировал Чичер, еще тогда, в навозной яме, когда отец Василий упомянул Союз ветеранов.

Священник не мог точно воспроизвести в памяти то, что сказал, но в одном он был уверен: Чичер испугался. На какую-то долю секунды, но испугался. Священник поперхнулся, и милиционер вскочил и стал хлопать его по спине.

– Ничего-ничего... – откашлявшись, произнес отец Василий. – Просто я вспомнил...

– Что?

Вряд ли милиционер хотел в действительности знать, что вспомнил его нежданный ночной собеседник. Скорее, это было проявление вежливости.

Отец Василий задумался. Вопрос был задан. И не только милиционером, но и им самим. Там, внутри.

– Вы знаете, – на ходу начал сочинять он, – я сегодня заходил в Союз ветеранов и оставил в коридоре на подоконнике требник. Вот и вспомнил.

– Так сходите и заберите! – обрадовался милиционер. – Пока не сперли. А то утром понавалит народу... Хрен потом отыщете!

– Да не стоит... – начал смущенно отпираться отец Василий. Ему стало стыдно за свою маленькую ложь.

– Сходите, я вам говорю. Может быть, еще лежит...

Отец Василий отпирался и так, и эдак, пока не понял: тот просто хочет сделать ему что-то хорошее. Так сказать, в рамках компетенции. И думать не думает, что Союз находится на десятом этаже.

– Ладно, – кивнул он. – Я схожу. Спасибо.

Он прошел в холл, обнаружил, что лифт, само собой, на ночь отключили, и вдруг подумал, что господь недаром навел его на это воспоминание о страхе Чичера, и, возможно, ему и впрямь стоит подняться на десятый этаж. И тогда отец Василий прокашлялся и пошел.

Он шел медленно, не торопясь, и чем выше поднимался, тем сильнее охватывало его необъяснимое чувство тревоги. И уже на девятом этаже он понял, есть! Там, наверху, что-то творилось.

Стараясь не дышать, священник поднялся на десятый этаж, осторожно вышел в коридор и прислушался. Что-то ритмично шумело, но откуда именно исходил шум, он определить не смог.

Тогда он пошел по коридору, останавливаясь возле каждой двери, пока не добрался до дверей Союза ветеранов, расположенного в самом конце коридора. Прислушался. Да, шум был, но он доносился не из-за дверей.

Священник огляделся. Создавалось впечатление, что шумит где-то наверху, но выше десятого был только техэтаж.

«Наверное, вентилятор работает», – успокоил себя отец Василий, и в тот самый миг, когда он решил начать спуск, сверху донесся голос. Нормальный человеческий голос. Внутри у него похолодело.

Священник нервно огляделся и увидел почти напротив дверей, ведущих в Союз, другую дверь – из тех, за которыми скрываются кладовки для уборщиц и завхозов. Он подошел и потянул ручку на себя. И дверь открылась.

Шум стал сильнее раза в три. Нет, он по-прежнему был достаточно слаб, но он был, и голос тоже слышался – резкий и властный голос уверенного в себе человека.

Отец Василий глубоко вдохнул и решительно шагнул вперед. Касаясь рукой стены, он прошел метра четыре, обнаружил под ногой лестницу, поднялся на два пролета вверх и увидел перед собой еще одну дверь. Он встал за ней и приложил ухо к дощатой поверхности.

– Сырье хреновое, блин, – сказал человек.

– Уж какое нашли, – ответили ему.

Сердце священника забилось, как птица в клетке – он узнал... Чичера.

– Не-е, блин, это не сырье...

Что-то заскрежетало, шум внезапно стих, и послышался крутой мат.

– Блин! Кажется, опять редуктор полетел!

– Я тебе дам «опять»! Двух месяцев не прошло, как меняли!

– Я же тебе говорил, он не подходит!

Голоса отдалились, видимо, люди зашли за какое-то препятствие, и отец Василий нащупал ручку и осторожненько потянул. Дверь приоткрылась.

Перед ним находилось огромное, забитое вентиляторами, какими-то регистрами и прочим нужным в хозяйстве хламом помещение техэтажа. Ни Чичера, ни второго видать не было. Отец Василий просунул голову, взглядом отыскал неплохое укрытие, протиснулся в дверь и через две секунды уже сидел за чудовищных размеров промышленным вентилятором. Зачем он здесь, оставалось только гадать.

– Ну вот... я же говорил... – пожаловались где-то неподалеку.

Мужики начали вполголоса ругаться, выяснять, кто кому и что именно говорил, причем, хотя Чичер откровенно угрожал, второй не сдавался и наезжать на себя не позволял.

– Не, Чичер, ты не прав, – прямо говорил он. – Это техника, а с ней всякое бывает...

Чичер не соглашался, но что именно он говорит, священник не понимал: дикция у главного мерзавца города была такая же омерзительная, как он сам.

«Неужели они здесь тринитротолуол производят? – подумал отец Василий и сам же себя одернул: – Нет, это вряд ли. Место, конечно, хорошее – никто и не подумает, что прямо над Союзом ветеранов, да еще и в „Белом доме“, что-нибудь незаконное делается, но ТНТ вряд ли...»

– Ты мне голову не морочь! – неожиданно высоким голосом заверещал неподалеку Чичер. – А то я тебе устрою!

«Так... а чего я, собственно, здесь сижу? – неожиданно для себя подумал отец Василий. – Тоже мне Пинкертон нашелся! Надо Карташову звонить. И дело с концом!»

– Батюшка! – крикнули от двери. – Вы здесь, что ли?

Священник охнул – в дверь вошел тот немолодой милиционер.

– Эй! Где вы?! – громко, на весь техэтаж крикнул милиционер.

Священник хотел было выскочить, схватить его за руку, потащить прочь, но не успел... Потому что из-за второго вентилятора вышел сам Чичер.

– Не понял! – проговорил милиционер. – А ты кто такой?

– Слесарь, – спокойно ответил Чичер. – Вот только что вентилятор для дополнительной вытяжки установили.