Михаил Серегин - Черноморский Клондайк

– Поговорим, Армен, – поблагодарил его Иннокентий, – обязательно поговорим. И спасибо тебе большое.

– За что «спасибо»? – всерьез удивился Армен. – Это вам спасибо, что помните историю наших предков…

В общем, прощались еще почти полчаса, взаимно благодаря друг друга.

Наконец, когда уже совсем стемнело, путешественники тронулись дальше.

Иннокентий на минуту задержался и вернулся к палатке.

– Армен, – негромко поинтересовался он у хозяина, – мы ищем озеро километрах в двух от побережья. Ты ничего о таком не слышал?

– Здесь у нас нет, – Армен с сожалением покачал головой.

– Жаль, – вздохнул Иннокентий.

– Есть там, – Армен махнул волосатой рукой на юго-восток, – за Псоу, только это уже Абхазия. Вам действительно нужно туда?

– Скорее всего, – кивнул Иннокентий. – Это далеко отсюда?

– Тогда переночуем у меня, – схватил его за руку Армен, – завтра я вас отвезу в Гагры, а оттуда несколько часов ходу. Проезжей дороги туда нет, – пояснил он, – озеро в горах. Там только пастухи да бандиты.

– Бандиты? – переспросил Иннокентий. – Какие бандиты?

– А-а, шваль всякая, – поморщился Армен, – работать не хотят, мирно жить не хотят. Да-а, – тоскливо протянул он, – до чего мы дожили… Ладно, пошли, – его рука опять потянула Иннокентия.

Тот с трудом высвободился из объятий хлебосольного армянина, снова объяснив, что им нужно идти.

– Ладно, заходи, – вздохнул тот, – всегда буду рад.

– Спасибо, Армен.

Иннокентий догнал приятелей, когда они уже сворачивали на узенькую тропинку, вьющуюся у подножия скалистой горы.

– Никак не распрощаешься со своим новым другом? – подколол его Валька.

– Распрощался, – Иннокентию не хотелось вступать в новые пререкания.

– Лучше бы мы остались, – снова заныл Валька, – куда поперлись в ночь?

– Я уже, кажется, все объяснил, – бросил Иннокентий. – Для тупых повторять не собираюсь.

– Ну, конечно, мы такие умные, – презрительно бросил Валентин, прибавил шаг и пошел следом за сестрой.

– Чего ты все никак не успокоишься? – Галина слегка повернула к нему голову.

– Сколько можно лазить по этим горам? – сказал Валька. – Какого черта он нас водит за нос, как Иван Сусанин? Почему он не расскажет все как есть? Куда мы идем? Мне уже все это начало порядком надоедать.

Если ты втюрилась в него и готова тащиться хоть за тридевять земель – пожалуйста, а меня увольте.

Иннокентий невольно слушал его стенания.

– Не хочешь идти, можешь остаться, – вставил он.

– Конечно, – презрительно бросил Валька, – бросить сестру на произвол судьбы. Чтобы ты ее продал в рабство!

– Чего ты несешь, парень? – Иннокентий повысил голос. – Ты за свои слова отвечаешь?

– Я-то отвечаю, – приостановился Валька, – а вот ты, похоже, – нет.

Шедший впереди Юрка, который к тому же безропотно тащил единственный оставшийся рюкзак, немного разрядил ситуацию:

– Здесь, кажется, есть неплохое местечко.

К этому времени полная луна выплыла из-за редких облаков и молочно-белым светом освещала дальние вершины гор, покрытые густой растительностью, и ближайшие кусты, растущие по краю скалистого обрыва. Слева от тропинки горы поднимались почти отвесно, но в одном из выступов, расположенном на небольшой горизонтальной площадке, было видно овальное отверстие.

– Давайте посмотрим, – предложила Галина.

Скользя по осыпавшимся камням, Иннокентий поднялся на площадку и заглянул внутрь. Дальше двух метров ничего не было видно. Осторожно ощупывая ногой почву под ногами, Иннокентий продвинулся в глубь пещеры и достал коробок спичек, позаимствованный у Армена. Дрожащее пламя осветило довольно большое внутреннее помещение площадью около десяти квадратных метров. Потолок пещеры, посреди которой можно было свободно стоять в полный рост, плавно переходил в стены. Пол был ровным, только кое-где лежали небольшие россыпи мелких камней.

Было сухо и безветренно.

– Давайте сюда, – он выглянул наружу, – здесь можно неплохо устроиться.

Встав на краю площадки, он помог взобраться наверх Галине, подав ей руку. Следом Юрка закинул туда рюкзак и тоже при помощи Иннокентия залез на площадку. Валька от помощи принципиально отказался. Рискуя скатиться вниз, он самостоятельно вскарабкался наверх и гордо посмотрел на Иннокентия.

– Ну, показывай, что тут у тебя?

Иннокентий никак не прореагировал на его очередной выпад и шагнул в пещеру. Запалив сразу несколько спичек, он пригласил всех войти.

– А здесь очень даже ничего, – обрадовалась Галина.

– Шикарно, – согласился с ней Юрка, – можно и непогоду переждать, если, конечно, снова начнется дождь.

– Небось в доме у Армена было бы лучше, – Валька смахнул рукой камешки и уселся на пол. – Здесь не очень-то мягко.

– А я так устала, что и тут усну как убитая, – улыбнулась Галина.

– Завтра я объясню вам, куда мы идем, – Иннокентий уронил догоревшие до пальцев спички на пол. – До цели нашего путешествия осталось уже немного. А теперь давайте устраиваться.

Он снова запалил несколько спичек и поднял их кверху.

– Ты нас «завтраками» уже несколько дней кормишь, – недовольно проговорил Валька, доставая из рюкзака вещи. – Почему завтра, а не сегодня?

– Так мне будет спокойнее, – отрезал Иннокентий.

Больше никто вопросов не задавал. Пришлось потратить еще несколько спичек, чтобы все могли более-менее устроиться, и наконец все забылись сном после тяжелого дня. Даже Валентин больше не проронил ни слова.

Вскоре Иннокентий услышал, как тот засопел.

Валька долго прислушивался к ровному дыханию спящих. Кого не было слышно – так это Галины. Она спала как мышка. Ему в детстве, да и потом, когда им порой приходилось спать бок о бок, казалось, что она не дышит. Один раз он даже испугался, растормошил сестру и, только когда она открыла удивленные глаза и обиженно надула губы, убедился, что она жива. Вот и теперь были различимы лишь спокойные вдохи и выдохи Иннокентия и прерываемое иногда легким бульканьем и бессознательным мычанием сопение Юрки.

В пещере было довольно прохладно, но не это лишило Вальку сна. В его голове билась и рвалась наружу, к действию, одна заветная мысль. Валька целый час убеждал себя, что спасает себя и сестру. Вот она спит, ничего не ведая, а на него, как на мужчину, возложена огромная ответственность.

И главное, эта неблагодарная ведь потом будет трактовать его поступок как предательство чистой воды! Он содрогался не от перспективы совершить предательство, а от неправедного суждения о нем сестры.

Как все же странно устроен мир! Жили они на берегу, никого не трогали, зарабатывали, как могли. А что им оставалось делать, когда они в юном возрасте лишились родителей! И вот в их жизнь вторглось холодное дыхание северного ветра. Сначала разоблачение на спиритическом сеансе, потом еще этот Кеша… Вернее, сначала Кеша, а потом разоблачение… Или именно он, Кеша, и виноват был в этом дурацком разоблачении? Все как-то пошло вкривь и вкось, едва он у них появился. И кого надо благодарить за этого умника? Ее, родную сестренку. Ради забавы она способна пренебречь не только предосторожностями, но и им, Валькой! Неблагодарная, трижды неблагодарная! И дура к тому же!