Евгений Сухов - Бой «быков»

– Да что ты делаешь? Пусти…

Но он, словно не слыша ее, бросил Свету на диван, а сам навалился сверху. Глаза Игоря злобно блеснули, и этот блеск напугал Свету. Она раскрыла рот, но жесткая мужская ладонь плотно запечатала ей губы. Другой рукой Игорь действовал еще быстрее. Подхватив одну из подушек, он прислонил ее к Светиной груди, затем выхватил из-под куртки «магнум», вдавил его в подушку и плавно спустил курок. Звук выстрела получился практически бесшумным, как из оружия с глушителем. Женщина изогнулась всем телом, затем обмякла, и только ее ноги, обутые в полусапожки, задергались в предсмертной агонии. Игорь прикрыл глаза, избегая смотреть в лицо своей жертве. Тяжело дыша, он с минуту продолжал удерживать Свету, а затем, отпустив ее, медленно слез с дивана. Снимать подушку с тела мертвой женщины он не стал.

Игорь сунул «магнум» обратно в наплечную кобуру и застегнул молнию на куртке. Убийца двинулся к выходу из гостиной, однако на самом пороге остановился и оглянулся через плечо. На ум пришла мысль, что подобное преступление выглядит подозрительно. Куда удачнее будет сымитировать квартирную кражу. А заодно и поживиться. Выгорит или не выгорит у Свища это дело с генетиком, а лично ему, Игорю, в итоге отстегнут не так уж и много. А тут такая халява! К чему упускать шанс?

Достав из кармана перчатки, Викинг нацепил их на руки и, пересекая гостиную, направился в первую очередь в спальню Гендельбергов. Света не раз говорила ему о семейных драгоценностях, доставшихся ей от покойной бабушки, и именно на них больше всего рассчитывал Игорь. В остальном, если в этой квартире и было, чем поживиться, то только по мелочи…

Постель в спальне выглядела нетронутой, что нисколько его не удивило. Ему-то как раз отлично было известно, по какой причине никто из Гендельбергов не ночевал здесь сегодня.

Шкотов выщелкнул обойму, бросил ее себе под ноги и тут же сноровисто вогнал новую на место использованной. Майор прекрасно слышал вой приближающейся сирены, и это обстоятельство заставляло его торопиться. Отсюда и неточность в выстрелах. Один убитый противник из незнакомой Шкотову тройки нападения – результат для сотрудника ФСБ не самый удачный. И это при том, что сам Шкотов умудрился потерять в перестрелке напарника. Сомневаться в том, что Петелин мертв, майору не приходилось…

Шкотов резко обернулся и заметил бегущего в сторону ближайшей арки Гендельберга. Вскинул ствол, но спустить курок не успел. Ученый скрылся в арочном проеме. Шкотов витиевато выругался. Упускать Гендельберга он не имел права. Даже при том раскладе, что диск останется на руках у майора.

Высунувшись из своего укрытия за торцевой частью ларька, Шкотов убедился в том, что в дислокации его противников не произошло никаких изменений. Высокий и такой же широкоплечий, как и сам майор, браток со светлой короткой стрижкой в форме площадки, жался к забору, а его дружок, парень с тыквообразной головой, по-прежнему прятался за багажником «Рено». И тот, и другой уже вели не столь интенсивную стрельбу, как в самом начале нападения. То ли экономя патроны, то ли потому, что Шкотову удалось немного сбить их напор…

Вой сирены был уже совсем близко.

Сжимая пистолет, Шкотов присел на корточки и приготовился к атаке. Рванув вперед, майор лихо кувыркнулся через голову, припал на одно колено и, выставив ствол, выстрелил. Пуля легла точно в цель, поразив светловолосого в плечо. Брызнула кровь, и браток стал медленно заваливаться на бок. Пистолет выскользнул у него из руки и с глухим стуком приземлился на асфальт. Огонь, в ту же секунду открытый подельником светловолосого, едва не зацепил Шкотова. Майор рыбкой нырнул в сторону, поближе к своему «Мерседесу», и, практически не целясь, произвел три выстрела кряду. Браток с тыквообразной головой поймал одну из пуль грудью. Поднялся во весь рост, попытался сделать несколько шагов на негнущихся ногах, но уже через секунду, потеряв равновесие, упал лицом вниз. Шкотов не стал его добивать. Ранение и так было смертельным. А вот со светловолосым дело обстояло несколько иначе. Он уже поднимался на ноги, прикрывая рукой рану в плече. Майор навел на братка ствол своего пистолета, но так и не выстрелил. Вой милицейской сирены звучал совсем близко. Шкотов не мог позволить себе ни одной лишней секунды. Объяснение с ментами не входило в его планы. Об этом пусть заботятся другие…

Мгновенно оказавшись рядом с водительским местом «Мерседеса», Шкотов выволок из салона тело Петелина и бросил его на дорогу. Сиденье было основательно заляпано кровью, но в настоящий момент майора это беспокоило меньше всего. Он быстро пробежался руками по карманам плаща мертвого напарника. Диска при нем не было. Шкотов скрипнул зубами. Неужели этот ботаник успел увести винчестер? Взгляд эфэсбэшника вернулся к арке, в которой скрылся Гендельберг. Упустить и ученого, и «винт» – это уже слишком…

Шкотов сел за руль «Мерседеса», лихо развернул его на проезжей части и бросил автомобиль в сторону арки. В зеркало заднего вида майор заметил, что раненный им браток тоже спешно забирается в салон «Рено», намереваясь ретироваться. Шкотов достал из кармана сотовый телефон.

«Мерседес» юркнул в арку в тот самый момент, когда на перекрестке Чкалова и Луначарского появились две патрульные машины. Шкотов направил автомобиль дворами, бросая взгляды по сторонам. Ученого нигде не было видно.

– Товарищ полковник, это я, – коротко представился Шкотов в трубку мобильника, выскакивая в проем между двумя домами на Топольчанскую. – Нет, не совсем… У нас тут возникли некоторые проблемы. Вернее, у меня возникли… Петелин мертв… Я все объясню при личной встрече. Нет, диска тоже на руках нет. Гендельбергу удалось скрыться… Я думаю, он направится домой. Больше ему деваться некуда… Я решу эту проблему, товарищ полковник. Но мне могут понадобиться люди. И Петелин… С ним нужно что-то делать. Я оставил его тело на Луначарского. Там сейчас полно ментов. Вы не могли бы выслать туда кого-нибудь – разобраться? Да, хорошо. И еще, товарищ полковник… Помимо Петелина, там, на дороге, еще два жмурика. Было бы неплохо установить их личности… Я?.. Да, буду на связи. Договорились.

Шкотов поспешил отключить телефон, прежде чем полковник успел сказать что-то еще. Несмотря на кажущееся спокойствие шефа майор не сомневался, что за провал операции по головке его не погладят. «Разбор полетов», как это любил называть сам полковник, Шкотову еще предстоял. И избежать серьезного нагоняя можно только в том случае, если он сумеет исправить ситуацию. А Шкотов почти не сомневался, что сумеет. Тогда и разговор с начальством будет иной…