Михаил Серегин - Основной инстинкт

С помощью водителя она подняла Виктора на свой этаж и положила на кровать.

– Как рассчитываться будем, хозяйка? – спросил тот. – Сейчас деньги отдашь? Или завтра новую тачку мне пригонишь?

Вера посмотрела на него, плохо понимая, что он от нее хочет. Она сейчас думала только о том, что надо обработать Виктору рану и перевязать его. А тогда будем и с деньгами разбираться.

– Помоги мне его перевязать, – сказала она. – Все равно за деньгами в центр ехать. Они на другой квартире. Тебя как зовут-то?

– Дмитрий! – сказал он. – А ты голову мне не морочишь, хозяйка?

– Да не морочу я тебе ничего! – ответила Вера. – У него есть деньги, – она показала рукой на Виктора. – На машину тебе хватит. И не зови меня больше хозяйкой! Меня Верой зовут. И я никуда не поеду, пока ему перевязку не сделаю! Как хочешь, Дима, не поеду!

– Ладно! – проворчал тот. – Давай, командуй! Что делать-то?

– Там в шкафу, на верхней полке, бинты есть. Неси сюда все, сколько найдешь. И поставь воду кипятить в большой кастрюле. Я его пока раздену.

Вера слышала, как Дима на кухне гремел пустыми кастрюлями.

«Нормальный парень! – подумала она. – Машину не пожалел, чтобы мне помочь. А если б я не смогла ему новую купить? Рисковал ведь!»

Снять джинсы с Виктора было невозможно, пришлось их разрезать и отрывать от раны вместе с уже присохшей немного кровью. Виктор стонал и метался, но Веру это не сильно беспокоило. Рана у Виктора была только одна – на ноге. А раз так, значит, выживет!

В голове у нее звучала невесть откуда взявшаяся песенка, кажется, мать иногда напевала такую в детстве: «Если ранили друга, перевяжет подруга горячие раны его!»

Вера повторяла эту строчку еще и еще раз, освобождая Виктора от одежды. Она обследовала рану и приуныла. Выходного отверстия не было, значит, пуля осталась в ноге. Кроме того, Вера сильно подозревала, что у Виктора раздроблена кость, – нога лежала как-то слишком неестественно, словно сама по себе, как будто не имела отношения ко всему остальному телу Виктора.

«Роман Израилевич! – тут же сообразила Вера. – Но его телефон остался на той квартире, в старом блокноте матери. Придется за ним ехать. А если на Седого нарвусь? Опасно! Но мы же вдвоем поедем – я и Дима! Он сходит на разведку, посмотрит. Если все спокойно, даст мне знак, а если нарвется на кого-нибудь, скажет, что адрес перепутал, назовет любую фамилию. Тогда будем думать, как по-другому выкрутиться из ситуации…»

Этот план показался ей вполне приемлемым. Надо было поскорее перевязать Виктора и ехать разыскивать Романа Израилевича. Вера серьезно опасалась за здоровье Виктора. Кто знает, какие последствия может дать раздробленная кость? А вдруг начнется гангрена какая-нибудь?..

– Дима! – крикнула она. – Давай быстрее! Что ты там возишься?

Пока они возились с раненым Виктором, совсем стемнело. Вера промыла Виктору рану и туго перебинтовала ее. Кровотечение прекратилось, но Виктор был очень слаб, в сознание пришел только однажды и с трудом узнал Веру. Она опасалась, что он очень сильно ударился головой, когда падал, и получил сотрясение мозга. Она не знала, что ей делать, как его лечить, и рвалась побыстрее отправиться за Романом Израилевичем.

Дима предложил напоить Виктора димедролом, дождаться, пока тот заснет, и, пока он спит, смотаться за доктором и за деньгами. Вера подумала и согласилась. Все равно от того, что она будет торчать рядом с Виктором, толку никакого, раз помочь ему она не может. Виктору нужен врач, и его надо разыскать как можно быстрее.

Она заставила впавшего в забытье Виктора проглотить три таблетки димедрола, и через пять минут тот уже дышал ровно и спокойно.

Вера тоже успокоилась. Ничего страшного, собственно, пока не произошло. Только поскорее бы привезти к Виктору врача – и все будет в порядке.

Однако сразу поехать в центр Москвы им не пришлось. Дима категорически заявил, что прежде всего нужно избавиться от разбитой машины, которая может навести на их след милицию. Вере пришлось согласиться с ним.

Она вспомнила, что недалеко от платформы «Моссельмаш» почти вплотную к Дегунинской улице подходит пруд. Туда они и отправились. Ехали молча, пережитые волнения не располагали к разговору. Лишь один раз Вера спросила Дмитрия, где он научился водить машину, и с удивлением узнала, что он бывший автогонщик, участвовал даже в международных ралли. Но после одной из аварий не мог больше выступать пилотом, скорости стал бояться, а в штурманы идти не захотел, привык чувствовать себя в машине главным.

– А как же ты сейчас ездишь на машине? – удивилась Вера.

– Разве это езда! – усмехнулся Дима. – Ползем, как черепаха!

Пруд разыскали быстро. Долго пришлось пробираться вдоль его берега, чтобы выбрать место подальше от домов, да еще такое, чтобы с дороги не было видно. Наконец нашли подходящий пологий обрывчик, и Дима, высадив Веру, направил машину в воду. Сам он выскочил в последнюю секунду, когда машина уже зависла передними колесами в воздухе. «Жигуленок» с шумным всплеском плюхнулся в воду, раздалось бульканье – из салона выходил воздух, потом все затихло, и когда поверхность воды успокоилась, от машины не осталось и следа.

Дима облегченно вздохнул.

– Как говорится, концы – в воду! – сказал он. – Ну и черт с ней! Пошли на электричку.

Пока доехали до Ленинградского вокзала, Вера успела задремать, привалившись головой к плечу Дмитрия. Она плохо понимала, куда ведет ее Дмитрий, она просто назвала ему адрес и теперь следовала за ним в каком-то трансе. Опомнилась она, когда подошли к самому дому.

– Стой! – схватила она за руку Дмитрия. – Дальше нельзя!

– Начинается! – недовольно проворчал Дима. – Если ты задумала меня кинуть, так этот вариант не из тех, которые проходят. Я человек не жадный, но я справедливости хочу! Я машину из-за тебя угробил. Дел твоих я не знаю, что за чудака ты сегодня из-под выстрелов вытаскивала, мне тоже не интересно. Но я теперь тоже замазался. Мне теперь когти надо рвать подальше, номер машины наверняка кто-нибудь запомнил, на меня выйти элементарно! А зачем мне это нужно было, как ты думаешь? Да ни на какой хрен мне это не нужно. Жил я себе и жил спокойно, скучно, правда, было смертельно. Ну так вот и развлекся. Но цена за развлечение высоковата. Так что, хочешь не хочешь, а придется тебе мне стоимость машины компенсировать.

– Эх, как тебя повело-то! – встрепенулась сразу Вера. – Испугался, мальчик, что его девочка обманет! Игрушку не отдаст! А ты мне поначалу понравился… Не ной! Мне правда нельзя туда соваться, там меня ждать могут. Если нарвемся на того, кого я опасаюсь, ты точно ничего не получишь, если вообще живым сумеешь уйти. Ты подумай хотя бы, какой смысл мне тебя обманывать? Адрес квартиры, где я Виктора оставила, ты знаешь. Если я тебя кину, кто помешает тебе туда вернуться и разборку со мной устроить? Ты меня полной дурой считаешь?