Николай Малунов - Домовой

Александра выбралась из-под укрытия, отряхнулась, уселась.

– Вы меня обманули? – насупившись, произнесла она через минуту.

– Не понял…

– Вы сказали, что вас, как и меня, зовут Саша…

– Ну? – поднял правую бровь Домовой.

– Почему тогда эти, – девушка ткнула пальцем себе за спину, – Саряном назвали? Сарэн это же вообще, вроде бы, армянское имя…

Домовой три секунды сидел, переваривая информацию, а потом засмеялся в голос так, что даже машину пришлось остановить. Его хохот оглушил Сашу, и та, непонимающе глядя на смеющегося мужчину, начала краснеть щеками.

– Сорян, – сквозь смех смог выдавить он, отсмеявшись, – это не имя… Раньше язык такой был, английский, по-ихнему «извини» – это «сори», ну а наши от «сори» этого на блатном жаргоне и сделали «сорян», типа, «извиняй»… – Домовой утер слезы.

– А-а-а-а, – вновь расплылась в улыбке спутница. – Поняла… Простите, я не знала…

Отсмеявшись, наемник вновь повел машину вперед.

– А ты, правда, смешная… Хватит меня на вы называть уже… Я тебя на десять лет всего старше…

– Выходит, вам… – девушка поправилась, – тебе двадцать восемь?

– Примерно, – качнул головой Домовой.

– Почему примерно? – все так же беззаботно поинтересовалась девушка.

– Потому… – наемник загадочно ухмыльнулся.

Дальше ехали молча. Домовой – из-за грустных подростковых воспоминаний, а Саша – ощущая неловкость от сложившейся ситуации.

Спутник ей попался сложный, весь такой таинственный и немногословный, что только распаляло в ней желание узнать о нем побольше.

***

Добрались до места уже в темноте. Саша посапывала, уложив свой дорожный плащ под голову, прижавшись к двери. После того случая с недоделанными гопниками на тракте, ее просто прорвало, и Домовой бросил все попытки и надежды сосредоточиться на собственных мыслях. Незаметно для себя он и сам разговорился, что оказалось довольно полезным. Тревоги и волнения по поводу случившегося утром отступили, на душе стало легче. Возможно, в этом ему помогло его природное умение абстрагироваться от внешнего мира и холодная расчетливость, а возможно и простое человеческое общение по делу и ни о чем.

Спутница оказалась веселой и озорной девчонкой, которая, действительно, дальше своей деревни носа никогда не казала. Она рассказала о себе довольно много, но при этом, по сути ничего полезного. Девушка была открытой и честной, доверчивой и местами по-детски глупой, что гармонично вязалось с ее внешностью, но при этом грамотно строила свою речь, что говорило о том, что особа эта не глупа. Когда Саша все же заснула, устав от бесконечного дня, в навалившейся тишине Домовой, немного поразмыслив, все же решился показать ей свой дом, который ото всех старался держать в тайне. Ну, правда, на дворе ночь, не оставит же он ее в грузовике, а сам в берлогу свою ночевать завалится? Ну, не, не такой он, но и в УРАЛе спать с ней он тоже не собирался. Зачем, когда тут у него кровать мягкая есть и внутри убежища тепло и безопасно?.. В общем, все говорило за то, что придется спутницу брать в бункер… Ну и ладно! Туда ведь тоже не так легко попасть, даже если кто-то и узнает об этом месте, это не беда, да и не такая уж и тайна великая, если так рассудить. Тот же Васька-рыжий знал о бункере, Моргана тоже в курсе, да и еще несколько человек. Домовой хоть и был довольно скрытным человеком, сейчас он чувствовал, что ничего страшного в том, что покажет этой девчонке свое логово, не случится. К тому же он не мог отделаться от странного ощущения, словно ему навязали дочку какой-то дальней родственницы, дабы он приглядел за ней, пока родители уехали в соседний город по делам, а не очередная заказчица перед ним. Ну, вот ей богу, такая она порой глупая и наивная, что диву даешься! Это подкупало. Если раньше Домовой испытывал к подобным особям только одно – мужское влечение, то к этой девчонке у него, тьфу-тьфу-тьфу, но хочется сказать, какие-то отеческие чувства. Да, деваха фигурой не обделена и фигуру бы эту он и так, и сяк покрутил в постели, но вот смотришь на то, как она во сне носом смешно шмыгает, и все желание пропадает овладеть ей через силу. Хочется одеялко поправить, подушечку подстелить и кашки утром манной наварить. Домовой передернул плечами. Фу, какое мерзкое чувство!..

Когда уставший от долгой поездки грузовик замер, чихнув и свистнув подвеской, она встрепенулась, осмотрелась по сторонам, протирая глаза.

– Приехали?

– Ага, – ответил Домовой и вышел из машины.

Фары грузовика освещали сетчатый забор, перегородивший им путь. «Не входить», «Опасная зона», «Предъяви документы», «Мины», «Стой, стрелять буду», гласили металлические таблички, развешанные тут и там, причем последняя была исправлена мелом.

Наемник откатил ворота, предварительно повозившись с чем-то у самой земли, вернулся в кабину и загнал грузовик на заросшую высокой травой территорию. Скомандовав, чтобы девушка оставалась на месте, пояснив, что все вокруг заминировано, он снова запер ворота, установил растяжку обратно и повел машину причудливой змейкой по направлению к небольшому насыпному холмику. Когда подъехали ближе, Александра смогла разглядеть в насыпи ржавые ворота. Открыв рот, она осматривала старые запорные механизмы, площадку перед ними окрестности, высвеченные мощными фарами автомобиля. Поколдовав над какой-то коробочкой слева в нише, Домовой нажал на неприметную, посеревшую и покрытую ржавчиной и пылью кнопку. Ворота, оказавшиеся на деле бронированными створками, вздрогнули и стали откатываться, втягиваться в стену, открывая взорам внутреннее помещение.

– Добро пожаловать в мою берлогу… Чувствуй себя, как в гостях. Руками ничего не трогай лишний раз, предупреждаю сразу! Без меня никуда не ходить, нос никуда не совать. – Домовой на секунду задумался. – По-хорошему бы тебя тут оставить, в машине, но… – он побарабанил пальцами по рулю, – раз уж ехать дальше придется, да и информация мне от тебя дополнительная все еще нужна, придется впустить… так что цени! Ты первая женщина на этой помойке…

Грузовик неспешно вкатился в бетонный мешок, ворота за ним стали закрываться. Встав в пазы, огромные створки зашипели, выпуская белый пар, и в помещении стало как-то странно глухо, Саша даже похлопала по ушам, прогоняя неприятное ощущение в голове.

– Тут давление повышено, защита от радиации и газа… – пояснил наемник. – Скоро пройдет, привыкнешь.

Девушка открыла рот, попыталась пощелкать внутренним ухом, но противное давление не пропадало.

– Где мы? – поинтересовалась она и удивилась собственному голосу.

Он был другим, более низким и гулким. Прочистив горло, она издала пару звуков, но эффект сохранился. Домовой махнул рукой, увлекая спутницу за собой, закинул какой-то мешок, прихваченный из УРАЛа, на плечи и пошагал к дальней стене. Они прошли в небольшие двери в другое помещение, в котором неприятное давящее чувство пропало через несколько секунд, как те закрылись за их спинами.