Александр Евтушенко - Наивный мангуст

– Насчёт соперника ты прав, я понял по её глазам, что сын богатых родителей добивается её руки. Но она ему отказала. – серьёзно глядя Аману в глаза, ответил Семён.

– Выдумал или, в самом деле, сделал такой вывод по её глазам? – удивлённо воскликнул Аман.

– В самом деле, друг, ничего не придумываю.

– Семён, если это подтвердится, то ты опасный человек. Это на грани угадывания мыслей.

– Хотелось бы научиться этому, сейчас позвоним и узнаем, прав я или нет? – предложил Семён.

– Как ты узнаешь, спрашивать же не будешь об этом? – полюбопытствовал Аман. Да и к телефону её вряд ли пригласят!

– А ты позвони, скажи на узбекском языке расстроенным голосом, чтобы пригласили к телефону Асмиру. Ответит, допустим, бабушка, спросит: «Это ты Абдулла»? Ты согласишься. «А почему голос изменился?» Ты скажешь: «Приболел немного».

– Но она может вначале спросить: «Кто это?» – Аман вопросительно посмотрел на Семёна.

– Тогда скажешь: «Не узнаёте? Я так заболел, ханум, что и сам забыл, кто я. И голос свой не узнаю. Зовите скорее Асмиру, а то я умру». Аман восхищённо посмотрел на друга:

– Ну, ты даёшь, Семён.

– А что? Попробуем, Амангельды? Как ты думаешь, получится?

– Не знаю, но надеюсь на это, интересно и страшновато.

– Звони, всё будет хорошо. Бабушка пойдёт звать Асмиру, а ты передашь мне трубку.

Аман набрал номер телефона, и сказал на узбекском языке:

– Салам аллейкум. Да, это я Абдурашид, позовите Асмиру. – помолчал, потом продолжил: – Это очень нужно, скажите, что я заболел. И хочу ей сказать что-то важное.

Сверкнул глазами, улыбнулся и передал трубку Семёну. Тот помолчал некоторое время, а потом сказал:

– Добрый вечер, Асмира. Я не Абдурашид и не буду вам надоедать. Мы случайно встречались, но незнакомы. Меня зовут Семён. Мне так понравилось собирать ваши тетради, что я готов это делать всю жизнь. – Замолчал и снова заговорил: – Я хочу слышать ваш голос и иногда вас видеть. Хотя бы в окошке. Я свободен в субботу после четырёх, могу вас встретить у университета. Хорошо в следующую субботу. Спасибо, вам спокойной ночи.

– Что, сразу согласилась встретиться? – Аман был удивлён.

– Ей так трудно сейчас, что у неё нет выбора. Хотя, может быть, я ей небезразличен.

– Это она тебе сказала, что у неё нет выбора?! – воскликнул Аман.

– Нет, что ты, друг, моя Асмира – скромная девушка, она меня ещё пока не знает, чтобы так откровенничать. Это я почувствовал. И буду думать, как ей помочь, слово офицера.

– Ты такими словами не разбрасывайся. У тебя шансов стать её женихом почти ноль. Знаешь, как меня назвала её бабушка? Абдурашидик. Асмира не сможет с тобою встречаться, ей не дадут. Может, это будет у вас первая и единственная встреча. А за то, что угадал её состояние тебе плюс, почти провидец.

– Аман, ты читаешь мои мысли. Это будет первая и решающая встреча. Асмира начала со мной разговор словами: «Абдурашид, я просила тебя больше не звонить мне». Понимаешь, у меня есть шанс. Но мало времени. Ты должен мне помочь.

– Хорошо, друг, помогу, а сейчас пошли в спортзал. На конец недели зачёты по карате, нужно готовиться.

Время пролетало быстро, Семён занимался и готовился к встрече с Асмирой.

Он просыпался ночью, выходил из комнаты и в тёмном конце коридора смотрел через окно на чистое ночное небо. Оно на юге почти всегда чистое. И звёзды блестят так же, как глаза влюблённых. И у него блестели глаза и гудело сердце. Стоя у тёмного окна, Семён мечтал о юной необыкновенной восточной принцессе Асмире. То, что она необыкновенная, он не сомневался. Одна случайная встреча и один взгляд, глаза в глаза, когда они на мгновение словно слились и стали единым целым, решили для этого молодого офицера его судьбу. Случайный взгляд познакомил их души. Этой встреча затмила для него всё остальное. Он познал тревожное, манящее и загадочное чувство первый раз в своей жизни. Семён смотрел на звёзды, а видел глаза девушки, она стала его.

Оставалась ещё неделя, многое ещё предстояло сделать. Аман подробно его инструктировал и оказывал всяческую поддержку. Нужно было встретиться с Наркисовым и начальником школы. Но случай снова свёл их вместе. Пробегая каждый день мимо дыры в заборе, лейтенант видел, что она так и не заделана. Мелочь, но любая мелочь может сыграть свою роль в жизни и очень разную для разных людей.

В субботу занятия начинались позже обычного, и пробежка тоже начиналась позже. Командиров ещё не было, курсанты выходили по одному, группами кто, когда просыпался. И начинали бег. Семён пошёл по второму кругу, всякий раз, когда он пробегал у забора, дыра попадала в его поле зрения. Перед глазами проплывала сухая ветка, торчащая из неё, как ствол винтовки из амбразуры дзота. На этот раз было что-то не так, ветка исчезла. Лейтенант пробежал несколько метров, замедляя шаг. Дыра уже скрылась из глаз. Он резко свернул к забору, там было место, где можно перелезть через него. Подпрыгнул, уцепился за край бетонной панели, подтянулся на руках и осторожно переполз через неё в узком проходе между рядами острой, колючей проволоки головою вниз. Приземлился на руки, сделал кувырок через голову. Рядом с дырой лежал большой камень, из-за него выглядывала тюбетейка, и спина человека в синей рубахе. Он чем-то манипулировал у дыры. Семён подкрался сзади, человек прильнул к фотоаппарату, стоящему на небольшой треноге. Резкий удар ребром ладони сзади по шее, и фотограф упал на землю. Лейтенант оттащил его от фотоаппарата и вытащил ремень из брюк мужчины. Ремень в умелых руках не хуже наручников.

Фотограф резко оттолкнул Семёна, сидевшего перед ним на корточках, и тот упал, потеряв равновесие. Мужчина вскочил, ударил ногой лейтенанта и бросился бежать. Удар пришёлся по подставленной руке и скользнул по лицу, но в молодом теле было столько адреналина и жажды борьбы, что курсант не почувствовал боли, а только тупую тяжесть в голове. Вскочил и побежал вслед за фотографом. Здесь преимущество было на его стороне. Он уже разогрелся пробежкой. Если сравнить, это было соревнование лисы с мышью, которая если своевременно не юркнет в нору, то окажется в зубах лисы. Это понимал убегавший мужчина и шмыгнул в подъезд пятиэтажки. Ботинки его застучали по ступенькам, как барабанная дробь, Семён бросился за ним. Здесь они были на равных. Он едва поспевал за этим юрким человеком. Но убегавший не смог заскочить в квартиру, двери были закрыты, а звонить не хватало времени. Так он и пролетел до пятого этажа. Дверка-люк на крышу была открыта, чтобы протягивало сквозняком. Он взлетел по железной вертикальной лестнице и выскочил на крышу, за ним Семён. Здесь он едва не сделал подсечку фотографу, но не достал. Тот успел заскочить в будку над люком в другой подъезд, спустился по лестнице и бросился вниз, за ним по пятам гнался лейтенант.