Александр Евтушенко - Наивный мангуст

В купе плацкартного вагона он ехал один, пассажиров в вагоне было мало. Всю ночь на короткое время забывался неглубоким сном. Просыпался, садился у окна и бездумно смотрел на редкие огоньки проплывающих мимо деревень и полустанков, на спящие леса и мерцающее тёмное небо, на чёрную цепь гор вдали. Он хотел, чтобы в нём тоже всё уснуло. Он бы замуровал страшную рану на сердце тройной защитой, чтобы она не погубила его совсем. Пусть душа уснёт и не тревожит его воспоминаниями.

Серый рассвет уже освежал лица, когда Семён вышел из вагона на перрон железнодорожного вокзала небольшого городка. Сзади кто-то потянул ручку его большой сумки.

– Я донесу, Семён Николаевич, машина рядом.

Лейтенант оглянулся, перед ним стоял улыбающийся человек непонятно какой национальности. С узким разрезом чёрных глаз, чёрной шапкой волос, чёрными усами. Правильные европейские черты лица и бледная кожа дополняли его портрет. Он был высок, широк в плечах, улыбчив.

– Забыл представиться, прапорщик Фёдор Тропинин.

– А по отчеству как тебя, прапорщик? – поинтересовался Семён. – И как ты так быстро вычислил мой вагон?

– Фёдор Михайлович. А ваш вагон я узнал заранее, позвонил вчера в управление, – он засмеялся. – Где мы работаем?!

– Основательный подход к делу, – констатировал лейтенант. – И давай будем на «ты».

На старом ГАЗ-69А с брезентовым верхом, который солнце отбелило под цвет молока, они двинулись по разбитому асфальту в район к месту службы лейтенанта. Густая тайга, бескрайние мари и болота тянулись вдоль дороги. Вскоре асфальт закончился и пошла гравийная дорога. На марях дорогу перелетали фазаны, в лесу встречались рябчики, молодые тетерева. Фёдор рассказал, что в районе проживает менее одного человека на квадратный километр. А зверя и птицы много. Девственная природа, чистый воздух, безлюдье, «Неужели и здесь могут быть враги, что им здесь делать»? – думал лейтенант. Машина затормозила у здания отдела КГБ.

Начальник с интеллигентным, чисто выбритым, красивым лицом, русыми, густыми вьющимися волосами, в безукоризненно выглаженном сером костюме встретил Семёнова доброжелательной улыбкой.

– Заждались мы вас, Семён Николаевич, и наслышаны о ваших достижениях. Рад, очень рад познакомиться. Меня зовут Владимир Олегович Ефремов, – начальник улыбнулся и отечески обнял лейтенанта. – Вещи отвезёте в квартиру, позавтракайте и начнём знакомиться с делами.

Однокомнатная квартира на третьем этаже была обставлена скромной мебелью: двуспальная кровать, стол, стулья, тумбочка, телевизор, книжный шкаф, шкаф для одежды. На кухне электроплита, холодильник, стол, шкафчики. Кровать заправлена новым бельём, новые шторы на окнах. В квартире сделан косметический ремонт. Это сотрудники отдела постарались для него и его невесты.

Семён оглядел своё новое холостяцкое жильё. Сердце сжалось от боли. «В этой квартире они бы могли начать свою семейную жизнь с Асмирой. Как бы она его обустроила! Нет, нельзя думать об этом, сегодня первый день его службы. Он должен быть особенным. Нельзя раскисать, надо служить,» – думал он.

Оставил вещи и поехал в отдел. Там вначале была техническая часть. Принял печать, сейф, дела по описи, ключи от кабинета. Начальник выделил ему отдельный кабинет. Это уже было определённым авансом на будущее, для отдельного кабинета нужно завести и серьёзные дела.

– А теперь подходи ко мне, – пригласил Семёна Владимир Олегович по внутреннему телефону. – Поговорим о перспективе работы на твоём участке.

Начальник сидел за столом в своём кабинете под портретом Феликса Дзержинского. В углу стоял сейф, рядом большая шифровальная машина для оперативной связи. Начальник пригласил лейтенанта присесть и начал разговор.

– Твой участок – это соседний район, он по величине больше нашего. Там отдела КГБ нет. Ты будешь обслуживать свой район в единственном числе. В районе лёгкая и пищевая промышленность, совхозы, леспромхозы, добыча минералов, военный аэродром и колония общего режима. Твоя задача, работая в окружение аэродрома, выявлять устремления противника к военным секретам и отдельным военнослужащим. В колонии фильтровать осуждённых, выявляя лиц, представляющих оперативный интерес для органов госбезопасности. Информировать первого секретаря райкома партии о негативных процессах в отдельных отраслях промышленности и по пятой линии.

Сейчас на твоём участке есть два первичных материала, которые требуют дополнительной проверки для решения вопроса о заведении дел или их закрытии. Это сигнал, условно назовём «Летучая мышь» и ещё один сигнал на твоего источника «Бригадира». «Летучая мышь» – осуждённый колонии, получена информация о его встрече, незадолго до ареста, с сотрудником посольства США в Москве. Содержание их беседы неизвестно. «Бригадир» является близкой связью разоблачённого в пятидесятые годы агента – радиста американских спецслужб. Зафиксированы подозрительные контакты «Бригадира» с офицерами аэродрома, о которых он не сообщил оперативному работнику. Вот и всё для начала, ознакомься с материалами, подготовь план работы по ним и ко мне.

По «Летучей мыши» нельзя расшифровывать наш интерес к нему перед сотрудниками колонии. Начальник колонии с ревностью следит за нашими контактами с оперативной частью колонии. Хотя начальник оперативной части колонии относится к нам с большим уважением, но нужно получить интересующую нас информацию по «Летучей мыши», минуя его. Подумай, как это сделать? Добираться до района обслуживания будешь на нашем автомобиле ГАЗ-69А, когда он будет свободен, а в остальное время самостоятельно, советую на попутках. Почему? – Владимир Олегович поднял палец вверх и с улыбкой смотрел на Семёна. – Во-первых, это гораздо быстрее, чем на автобусе. А во-вторых, по пути, общаясь с людьми, ты будешь изучать оперативную обстановку личным сыском. А водители в Союзе – народ дисциплинированный, любой остановится, если ты поднимешь жезл ГАИ.

Вернувшись в свой кабинет, Семён принялся внимательно читать материалы проверки. Шёл девятый час вечера, когда к нему заглянул начальник.

– Так, лейтенант, опечатывай сейф, и поедем ко мне домой ужинать. Никаких возражений, жена уже приготовила ужин и ждёт нас. Порадует нас своей кухней.

Начальник проживал в отдельном уютном доме со всеми услугами. В просторной гостиной их встретила статная черноглазая женщина.

– Это моя жена, Карине, – представил её Владимир Олегович. – Она из Армении, врач.

Карине пригласила мужчин за стол. На ужин был бозбаш эчмиадзинский – это суп с бараниной, фасолью и овощами, бараки с говядиной и красным соусом, аналог беляшей, запечённых в духовке, а затем тушенных с соусом. На большом блюде лежал знаменитый тонкий армянский лаваш, в стеклянном кувшине был налит мацун, домашний кефир с тёртым чесноком и зеленью. Бутылка холодного армянского коньяка украшала стол. Семёну черноглазая стройная Карине напомнила Асмиру, и он тяжело вздохнул. Карине внимательно посмотрела на лейтенанта и проговорила грудным голосом с приятным акцентом: