Александр Папенко - Август без императора

Подъехал микроавтобус с небольшой группой тележурналистов, которых разрешили взять на Борт № 1. Служебный минивен ФСО с наглухо затонированными окнами, подвез Николая Родионова к Борту № 1. Родионов вышел из машины, по привычке взглянув на часы. Подошел, поприветствовал начальника смены. – Товарищ полковник, майор…

– Молодец, успел! Прости, что пришлось дернуть из отпуска! – перебил доклад начальник.

– А что случилось? Кто-то заболел?

– Шевчук пропал! С концами! Телефон не доступен со вчерашнего дня. Дома его тоже нет. Жена в панике!

– И что это может быть?

– Не знаю! Кому положено уже разбираются!

– А где Хозяин?

– Катается, как всегда перед полетом… А президенты других государств удивляются, почему наш – постоянно опаздывает на встречи! – улыбнулся начальник смены, – Ладно, скоро полетим! Понимайся на борт!

– Есть на борт! – Родионов неспешно направился к служебному трапу. Невдалеке свистя турбинами и оставляя за собой шлейф расплавленного воздуха, взлетал огромный аэробус в бело-сине-красном фирменном раскрасе авиалиний Малайзии. Отдаленный громкий хлопок заставил всех присутствующих на бетонке повернуть головы в сторону звука. Небольшое черное облачко появилось в прозрачном небе, в том направлении, куда минуту назад улетел малазийский Боинг.

Совсем через немного времени донесся звук взрыва, сотрясающий землю и горячий аэродромный воздух. Большой гриб черного дыма поднялся над деревьями вдали.

– Что происходит? – Родионов быстро спускался обратно по рапу.

– Похоже только что вылетевший борт.

– Мне послышалось, или в воздухе был хлопок?

– Да. Очень похоже на работу ПЗРК.

– Наш борт ждали?

– Как вариант!

– Хозяин еще не вернулся?

– Еще нет!

– Б…ть! По машинам! Срочно за ним!

Но мощный взрыв разворотил первый, начавший движение автомобиль. В лицо ударила волна горячего воздуха. Раздались автоматные очереди. Послышались стоны и крики. Группа вооруженных людей, протаранивших ограждение аэропорта на бронированных инкассаторских фургонах, прячась за корпусами машин, приближалась к Борту № 1. Прогремел еще один взрыв. Упал раненный офицер связи с «чёрным чемоданчиком», который бежал к одной из машин. Родионов оттащил его за машину.

– Как сам?

– Нормально! Живой!

– Ну, если что, ты знаешь, что делать?

Офицер молча кивает в ответ.

Родионов запрыгнул в один из стоящих рядом внедорожников охраны и завел мотор. Кроме «споттеров», еще были люди, пристально наблюдающие за Бортом № 1. В чёрном, комфортабельном минивене с красными дипномерами, несколько человек в полувоенной униформе неотрывно следили за экранами мониторов. Дрон, зависший невысоко в воздухе недалеко от ВПП аэропорта, передавал картинку происходящего внутри закрытого периметра аэродрома. Предметом пристального внимания людей за мониторами был Борт № 1 Президента Платонова и все происходящее рядом с ним. Англоговорящие операторы активно обсуждали происходящее на мониторах.

– Почему он не выруливает на взлет? – Не знаю! По графику, который нам сообщил источник, он должен вылететь через 10 минут.

– Но они даже еще трапы не убрали! И куда это поехал Платонов?

– Притом один!

– Они что-то заподозрили?

– Пока не знаю!

– «Чарли», это «Браво» один! ВЕдите чёрный «гелентваген»! Он только что отъехал от самолета!

– Понял вас «Браво» один! Это «Чарли»! Веду чёрный «гелентваген»!

– «Браво» два, «Браво» три, это «Браво» один! Картинку наблюдаете? Отъехал черный «гелентваген»!

– «Браво» один, это «Браво» два! Наблюдаем черный «гелентваген»!

– «Браво» один, это «Браво» три! Вижу движущийся черный «гелентваген»!

– «Браво» два, «Браво три»! Это «Браво» один! «Гелентваген» ваш! Мы берем на себя охрану на стоянке. Готовность одна минута!

– «Браво» один, это «Браво» два! Вас понял! Готовность одна минута!

– «Браво» один, это «Браво» три! Есть готовность одна минута!

– Удачи, «Браво» один, «Браво» два, «Браво» три! Это «Чарли»!

– Это «Чарли»! Внимание всем «Браво»! Зафиксировано падение пассажирского самолета! Направление юго-восток.

– «Чарли», что происходит?

– Внимание! У нас – Форс-мажор! Группу «Браво» пять не успели предупредить, что борт Платонова не взлетел! Они приняли взлетевший только что самолет за Борт № 1!

– «Чарли»! Наши действия? Миссия отменяется?

– Нет! Внимание, «Браво» один, два, три! Это «Чарли»! Действовать по плану! «Браво» четыре срочно к месту падения самолета! Разберитесь, что там! В это время в свои мощные объективы споттеры увидели, как вдали, выехав из лесополосы, разъехались в разные стороны несколько черных минивенов. Затем послышались взрывы, и началась стрельба на стоянке Борта № 1. Споттеры стали лихорадочно снимать происходящее на свои фотокамеры.

– Смотри, «гелик» горит! Кто-то вылез из него! Мне кажется, или это Платонов?!

– Сейчас посмотрю… Похож…

– Так, пожалуй, нужно валить отсюда! Давай к машине! – Игорь убирал камеру в кофр.

– Ты с ума сошел?! Такой экшен пропустить? Дай запасную карту памяти! – не унималась Юля, почувствовав азарт охотника.

– Заканчивай! – продолжал настаивать Игорь.

– Все, закончила! – Юля выключила фотокамеру.

– Поехали! У нас супер эксклюзивное фото! Сегодня мы станем богатыми!

– Ты хочешь продать эти фото?

– Разумеется! А, что еще с ними делать?

– А кому?

– Какому-то крупному масс-медиа! Нужно подумать!

Игорь и Юля, забравшись в свою машину, направились в сторону автотрассы.

Президент Платонов любил хорошие, мощные автомобили, обожал быструю езду и обожал сам быть за рулем. Каждый раз, когда выдавалась такая возможность, во время длительных переездов, он садился за руль, либо своего лимузина, либо пересаживался за руль на внедорожник охраны. Или перед полетом мог погонять по запасной бетонке аэропорта, если позволял график. За рулем автомобиля он мог расслабиться и отдохнуть! Чёрный, бронированный «гелентваген», набирая скорость, мчался по резервной взлетной полосе аэропорта. Мощь пятисот лошадиных сил с глухим ревом рвалась наружу. Доехав до конца полосы, джип развернулся и начал разгон в обратном направлении. Взрыв моторного отсека опрокинул машину на правый бок и развернул на девяносто градусов. От грохота взрыва у Платонова в ушах стоял звон, как на Пасху на колокольне Храма Христа Спасителя. Не пристегнутого Президента, силой инерции забросило на соседнее пассажирское кресло. Из рассеченной брови на щеку упало несколько капель крови. Заныла ушибленная грудь. Салон машины стал наполняться едким дымом. В треснувшее, бронированное ветровое стекло было видно, как по бетонке, вдаль катилось оторванное взрывом колесо машины.