Сергей Зверев - Стальные зубы субмарины

Как раз один из таких спецов, инженер-механик Аззам Ирекат, только что спустился в машинное отделение. При первом осмотре обнаружилась трещина в одной из опор силовой установки «Арктура», и сейчас Ирекату предстояло решить, возможно ли обойтись ремонтом без демонтажа двигателей, либо придется снимать дизели. Понятно, что это не только сильно задержит ремонт, но и в несколько раз увеличит его стоимость. А с деньгами у российской стороны, как и всегда, было туго. Отправив вниз надежных людей помогать арабскому судоремонтнику, Сергей с командиром остались стоять на палубе, неспешно беседуя.

– Устал я чего-то, – вздохнул кавторанг, отирая вспотевшее лицо носовым платком. Полундре показалось, что командир после всех сегодняшних передряг как-то разом постарел, осунулся.

– Устанешь тут, – отозвался он, с интересом разглядывая высоченные своды дока, крытого металлическими листами. – Эх, мне бы этого шкипера-недоучку с буксира на пару минут всего, выспросить, зачем ему весь этот маневр понадобился…

– Думаешь, неспроста все это? – спросил командир и тут же сам себе ответил: – Да брось, Сергей. Я поначалу тоже все происки врагов выискивал. Только вот в чем подвох, так и не понял. Слишком уж сложно все как-то, чтобы нарочно все это устроить. Да и власти нормально отреагировали. Док без очереди дали, сами отбуксировали. Похоже, чувствуют свою вину, загладить пытаются… Душевные ребята!

Сергей прислонился к нагретому металлу спиной, кожу стало потихоньку покалывать. Думать ни о чем не хотелось. Вахта, потом авария, затем срочная переброска отряда с борта на борт, допросы, протоколы – многовато за одни сутки. Но об отдыхе пока можно было только мечтать. Через полчаса обещали начать слив воды из дока – операция ответственная, надо будет подключаться. Ошибись местные мастера хоть на полметра, и «Арктур» запросто может опрокинуться набок. Вот поставят на стапеля, тогда можно будет немного расслабиться.

Громкий топот матросских башмаков по палубе вывел Сергея из задумчивости. Повернув голову в сторону несущегося к ним моряка, он с сожалением оторвался от переборки. Бежал один из техников, приставленных к арабскому инженеру для наблюдения.

– Что там еще? – спокойно осадил запыхавшегося парня кавторанг. Но тот и не думал успокаиваться. Выпучив глаза, он растерянно показывал в сторону машинного отделения, невнятно повторяя:

– Товарищ командир, товарищ… командир!

– Да что ты заладил, в самом деле, – капитан «Арктура» сурово сдвинул мохнатые брови. – Давай выкладывай спокойно, что стряслось. Накрылся дизель? Снимать к чертям? Или новый искать надо?

Моряк отрицательно затряс головой и снова замахал руками.

– Он полицию уже вызвал! Все! Амба!

Тут уж не выдержал Сергей. Он просто взял возбужденного моряка за плечи и легонько встряхнул. Только при этом у бедолаги так мотнулась голова, что едва осталась на месте. Но эффект был разительным – паренек сразу перестал жестикулировать и бешено вращать глазами, хотя таращил их с прежним усердием. И дар речи к нему снова вернулся.

– Вот теперь говори, что еще за полиция, – милостиво разрешил Полундра. И техник, периодически сглатывая слюну пересохшей от волнения глоткой, зачастил:

– Мы как в машинное спустились, я за ним все время смотрел, за инженером этим. Сразу он мне не понравился – скользкий какой-то! Ну так вот, спустились, значит. Он вокруг дизеля покрутился, покрутился, что-то на своей тарабарщине пролалакал и – шасть к опреснителю. Ну, думаю, ему виднее, может, и там что накрылось. Опреснитель-то нережимный, можно, значит, смотреть. А он, гад, крышку снимает и мне, мол, подай-ка ключик. Ну я за ключом пока отвлекся, пока нашел, смотрю – а он уже лапищу туда запустил и достает оттуда пакет какой-то. Белый такой, весь изолентой замотанный и целлофаном. А сам радостный, аж зад светится! И напарник его тоже, ага! А я офонарел просто от неожиданности – откуда в опреснителе-то? А он пакетик ножичком полоснул, понюхал, да как заорет: «Наркотик! Наркотик!» И тут же прямо по телефону в полицию… вот… а я сюда…

Теперь настала очередь Полундры и командира округлять глаза.

– Эт-того еще не хватало, – только и произнес кавторанг, схватившись за сердце. А потом как рявкнул на моряка: – И ты что же, сукин сын, их там одних оставил? Они же сейчас этих пакетиков во все дыры насуют!

– Никак нет, товарищ командир! С ними Леха остался, мичман Речкин! – испуганно заорал техник.

За его спиной раздались возбужденные голоса. Поверх головы моряка Сергей увидел поднимающихся на палубу техника с помощником. Вид у них и вправду был, что у котов, налопавшихся сгущенки. Склонившись к командиру, Павлов вполголоса, чтобы не слышали приближающиеся арабы, сказал:

– Только не кипятись, командир. Им с головой и одного пакетика хватит, чтобы нас в таком дерьме извалять, мало не покажется. Надо с посольскими связываться, и чем быстрей – тем лучше…

– Да не учи ты меня, – потухшим голосом сказал кавторанг. – Без сопливых вижу, какую нам свинью подложили…

А арабские рабочие только беззаботно улыбались, переговариваясь между собой.

Дальше все закрутилось, словно в третьесортном боевике, – полиция с мигалками, таможенники, пограничники с автоматами, кинологи с собаками. Сразу тесно в громадном доке стало, суетливо. Командир гидрографического судна в позу встал, не допускал никого на борт, пока из консульства российского не приехали. Обошлось ему это дополнительной прядью седых волос да риском получить пулю от египетских автоматчиков. Благо до стрельбы дело не дошло. Но в итоге все равно пришлось всей команде сойти на берег.

Под зорким оком полиции погрузили всех в раздолбанный автобус, на каких еще Глеб Жеглов по Москве разъезжал, и повезли на старую военную базу, в которой советские военные консультанты и строители жили аж во времена «Шестидневной войны». Надо отдать должное египетским властям, вели они себя на редкость дружелюбно для такой ситуации. Контрабанда наркотиков – ведь очень серьезное обвинение. Лет по тридцать тюрьмы каждому моряку светило, если вину докажут. Так что могли даже в кутузку местную в наручниках отправить. Но не стали. Вероятно, сами были ошарашены такими событиями. В общем, предстояло морякам под наблюдением египетских полицейских пожить в полузаброшенных бараках, пока разбирательство не пройдет. А на сколько оно затянется – никому не известно. Дипломаты российские, как ни бились, пока только к такому итогу и пришли. Слишком уж тяжкое преступление инкриминировалось команде «Арктура».

Вместе со всеми на берегу оказался и Павлов. И снова он всеми бранными словами, какие знал, поминал тех мерзавцев, которые увели его документы в Марселе. Ведь и так свободу передвижения россиянам с гидрографического судна ограничили, а ему без документов так и подавно.