Олег Пауллер - Псы войны: дневники Шеннона

Такси медленно катил по улицам старого города, на которых мелькали силуэты редких час прохожих. Торговые кварталы засыпали тяжелым сном усталого человека. Только в ресторанах отелей оглушительно гремел оркестр, от которого дрожали здания. Терраса ресторана была заполнена тщательно одетыми европейцами и местными жителями в красочных национальных костюмах. Судя по стоянке многие из них приехали на собственных автомашинах. Здесь проводились деловые и интимные встречи за бутылкой хорошего французского вина, рождались интриги и заключались сделки. Территорию «Эксцельсиора» отделяла изгородь из густого, коротко подстриженного кустарника. Когда на его террасе заиграла музыка, у изгороди столпились люди. Они не решались подойти ближе и часами стояли там, слушая музыку. Над кустарником, освещенным цветными лампочками, были видны только их лица – неожиданно красные, желтые, зеленые, как маски фантастического театра. Для них вход в ресторан отеля был закрыт. Его преграждал не только полицейский, обычно дежуривший здесь вечерами. Пестрые фонарики ограды обозначили социальный и культурный барьер. К тому же очень высокий. Для стоявших за изгородью подняться на гостиничную террасу, было так же трудно психологически, как человеку застенчивому войти в большой зал, переполненный незнакомыми людьми.

Пройдя сквозь толпу зевак, Саймон просто отодвинул в сторону не ожидавшего от него такой наглости полицейского. Прямо перед ним ко входу ресторан проследовал в кольце прихлебателей и политических клиентов какая-то важная шишка из местного правительства. Он, видимо, искал разрядки в царящей здесь шумной, свободной атмосфере. Его взгляд небрежно скользнул по мятому костюму Эндина, его дешёвым часам и запылённым туфлям. Издав звук, похожий на мычание коровы, местный бонза брезгливо отвернулся. Не обращая на него внимание, Эндин двинулся через холл. В нём тихо играла музыка, черные официанты бесшумно скользили среди гостей, разнося подносы с коктейлями и сандвичами. С террасы раздавались громкие веселые голоса, женский смех, звуки оркестра, шутливые или чуть грустные песни. Остро чувствовалось, что постояльцам и гостям отеля глубоко безразличны судьбы тех, которому они навязывали свою волю. Они и сами были слугами: одни – международных монополий, другие – государственного аппарата. Их помыслы были без остатка отданы делу, которым они занимались, – политическим интригам, производству, получению прибылей, собственной карьере. В лучшем случае они хотели бы быть умными хозяевами на этой земле, ни минуты при этом не сомневаясь, что их культурное превосходство, богатство и раса предоставляют им место в элите, а туземцам отводят роль «дровосеков и водоносов», как говорят в таких случаях англичане.

Осознавая себя частью этой толпы, Эндин подошёл к стойке и взял ключ от своего номера «люкс» у всегда невозмутимого портье:

– До утра меня не беспокоить,– властно сказал он. Бой услужливо схватил его пыльный чемодан и потащил к лифту. Следуя за ним, Саймон ощутил на себе несколько любопытных взглядов. Поднявшись в номер, он заказал ужин и сразу полез в душ. Пытаясь отвлечься, Эндин из чемодана достал бутылку «Уайт Хорс» и поставил перед собой. С каждым глотком виски, переживания дня постепенно отходили на второй план. Мрачные мысли расползались по углам, возникали какие-то мимолётные идеи, которые тут же забывальс. С каждым глотком у Эндина усиливалось ощущение, что всё обойдётся и будет хорошо. Ополовинив бутылку, неудачливый эмиссар сэра Джона Мэнсона пил до тех пор, пока не закончилась бутылка. После этого он провалился в тяжёлый и глубокий сон. Сквозь он не услышал, ни, как доставили в номер ужин, ни рвущуюся сквозь окна какофонию звуков ночного Уарри.

ОТЕЛЬ «ИНДЕПЕНДЕНС»

Когда Курт освоился в радиоцентре дворца, он обнаружил, что радист бестолково общается с капитаном «Комарова» на странной смеси нескольких языков. Отобрав у него микрофон, он довольно скоро выяснил, что конечным пунктом назначения русского парохода является Кларенс. Судно доставило срочный груз для Зангаро и ждёт лоцмана. Он связался с Шенноном по рации:

– Кот, советский сухогруз «Комаров» вторично просит разрешения войти в порт, чтобы выгрузить какое-то оборудование и группу геологов.

– Пошли русских к черту, – помехи сильно искажали голос начальника. – Точнее, вежливо сообщи им, что порт на ближайшую неделю будет закрыт для всех морских судов. Вежливо! А потом повтори первую телеграмму! Затем свяжись с Вальденбергом и прикажи ему идти в порт Уарри… – тут связь с командиром окончательно прервалась. Он больше на связь тоже не выходил. Курт попытался связаться по рации, но это тоже не удалось. Расстроенный происходящим Земмлер поднялся на кухню в поисках чего-нибудь съестного. Тут ему на глаза попалась открытая бутылка пива, которую он умудрился осушить в три глотка. Прихватив кусок хлеба, он, жуя, вернулся в радиорубку и отправил телеграмму на «Комаров». Потом он связался с Патриком, который доложил, что отвёл пленных в полицейские казармы и ждёт дальнейших распоряжений. Курт отправил его патрулировать в порт, чтобы убедиться в уходе советского судна. Затем он растянулся на стуле и захрапел прямо в радиорубке.

Всё это время Жан-Батист и Барти сидели в винном погребе, изучая наследство Кимбы. После того, как Горан запустил дизель, в помещении было светло. Барти вскрывал все ящики подряд, выкладывая содержимое для осмотра. В пяти ящиках были совершенно новые чешские карабины, по десять штук в ящике, хорошо смазанные и тщательно упакованные. К каждому карабину прилагалось по пять обойм, штык и устройство для чистки. Отдельно лежал снаряжатель и промасленный свёрток. Лангаротти поднял один карабин и прочёл:

– VZ33. Странная маркировка, никогда такую не видел…

В следующих двух ящиках лежало по дюжине «вальтеров» в каждом. Каждый пистолет хранился в отдельной промасленной коробке, все устройства для чистки и запасные обоймы были в комплекте. Перебрав оружие, Лангаротти и Барти продолжили осмотр. Цинковые ящики с тысячей патронов каждый, один подле другого. Полевые радиостанции «Телефункен» и аккумуляторы к ним в полном комплекте За коробками с сухим молоком обнаружилась ниша, в которую был вмурован сейф. Жан-Батист решил подняться за связкой ключей, которую нашёл утром. Почему-то он был уверен, что один из её ключей обязательно подойдёт. По дороге он заглянул в радиорубку, где обнаружил спящего Земмлера. «Пусть поспит,» – решил он. Связка валялась в спальне там же, где её бросил Жан-Батист. Вернувшись, корсиканец легко подобрал ключ к замку. Заскрипев дверца отворилась, открыв проход в небольшой бункер размером где-то два на два метра. В нём стояли два одинаковых ящика из стали. Ключи к ним отказались в той же связке. В первом из них находились золотые монеты. Жан-Батист взял одну из них и стал вертеть в руках: