Олег Пауллер - Псы войны: дневники Шеннона

– Ты не видел Жана-Батиста, спросил он. Горан отрицательно покачал головой. Он хотел ещё что-то спросить, но его сбил с мысли лейтенант Эйнекс.

– Полковник, доктор просит Вас зайти!

– Что-то срочное?

– Он хочет, – замялся адъютант, – кое-что у Вас спросить. Скажите, а Вы отобрали солдат для его личной охраны?

– Ах, да! Передай, что в два часа дня в его распоряжении будет шестнадцать человек и необходимое оружие. Этого вполне достаточно для обеспечения его безопасности.

– Так Вы не пойдёте?

Тут Шеннон увидел Лангаротти, стоящего у ворот. Корсиканец опёрся на капот, смотрел по сторонам и улыбался, что бывало с ним крайне редко. Шеннону надо было избавиться от назойливого адъютанта, и он резко ответил:

– Передайте председателю, что мне срочно нужно ехать. Зайду к нему позже!

Шеннон полез в «виллис», оставив адъютанта в некотором недоумении. Двигатель завелась только со второго или третьего оборота, но потом заглохла. Он поймал тревожный взгляд Горана:

– Это свечи! Надо почистить, – сказал строго механик, – а аккумулятор – подзарядить…

– Потом. – махнул рукой Шеннон и подъехал к воротам, у которых стоял Лангаротти. – Едем!

– Куда?

– В отель, а потом – в миссию!

Корсиканец снова завёл двигатель, который опять несколько раз чихнул и только потом заработал. В отеле наёмники переоделись в штатское, которое где-то раздобыл по их просьбе Гомез: свободная рубашка с короткими рукавами, узкие бриджи, сандалеты и, конечно, широкополые шляпы.

– Даже нож некуда спрятать, – посетовал корсиканец.

Шеннон только сейчас обратил внимание на то, что ведущая к центру города дорога напоминает дуршлаг. Нужно иметь крепкие нервы, чтобы ехать среди босоногих носильщиков, ям, постоянно тормозящих велосипедов и резких поворотов. Всё дышало ужасной разрухой и нищетой. Аллея, ведущая к дворцу, упиралась в хаотическое скопление убогих хижин, занимавших почти всё пространство между нею и береговыми манграми. Современные виллы располагались немного поодаль другой стороны дороги, но и их коснулось запустение: окна были заколочены, а ведущие к ним тропинки из декоративного камня заросли травой. У кинотеатра «Рекс» джип свернул налево и оказались в бывшем европейском квартале. Он был построен по американскому образцу: улицы шли почти под прямым углом. Если не считать машин, всё это немного напоминало городок из американских фильмов про Дикий Запад. Дома с облупленной штукатуркой и большими балконами, земляные тротуары и стоящие на них лотки живописно дополнялись негритянками в цветастых платьях и платках. «Виллис» проехал по усеянной огромными выбоинами улице, по бокам которой были расположены лавчонки без витрин. Через три квартала она пересекла широкий проспект, ведущий к площади Победы. По нему в сторону рынка и обратно спешили велосипеды, тележки и цветастые бубу. Джип медленно рассек толпу и поехал дальше. Внезапно улица, носившее громкое название «Бульвар де Павет», закончилась, и «миневра» заскакала по колдобинам какого-то пустыря.

– Ты не мог выбрать лучшую дорогу? – забрюзжал утомлённый тряской и полуденным солнцем Шеннон.

– Я знаю только эту дорогу, – повинился корсиканец.

Наконец показался жёлтый фасад здания миссии. Она представляла собой особняк, построенный на холме в конце прошлого века. По-видимому, монахи приобрели его позже и перестроили его, добавив мансарду и флигель. В результате получилось нагромождение комнат и коридоров, которые благодаря толстым каменным стенам сохраняли прохладу. У главого входа их уже ожидал пан Борлик. Увидев «виллис» он призывно замахал руками. Не прошло и пяти минут, как они оказались в стенах миссии.

– Отец Гийом, – поляк поцеловал руку приора и произнёс. – Мои друзья хочет приобрести оружие.

– Понимаю, сын мой, – священник осенил его крестным знамением и протянул руку для поцелуя наёмникам. Лангаротти последовал примеру Борлика, а Шеннон только вежливо поклонился. Внимательные глаза священника буквально сверлили в нём дырки. Вместе с тем, он не был шокирован этой просьбой и даже не выразил удивления.

– Зачем оно вам, дети мои, – произнёс он безмятежным голосом, как буд-то речь шла о чём-то очень возвышенном.

– Защищаться.

Отец Гийом с задумчивым видом потер руки.

– Я могу принести один АК-47, но у него нет штыка. Точнее есть, но сломан…

– Это неважно. Главное, чтобы он был в хорошем состоянии, – сухо сказал Шеннон.

Лицо священник выражало возмущение, будто Кот обвинил его в содомии или каком-то другом смертном грехе:

– Он прекрасно стреляет. У меня к нему даже есть несколько запасных магазинов. Так это Вам интересно?

– Да, конечно.

– Прекрасно, я сейчас его покажу. Следуйте за мной.

Они двинулись по длинному коридору из дикого камня, в котором эхо их шагов ещё долго продолжало звучать после их ухода. В самом его конце они завернули в тесную прохладную келью, посередине которой стоял огромный железный шкаф. Возле него стоял другой священник.

– Это наш келарь, сыны мои, – смиренно произнёс отец Гийом. А потом не меняя тона приказал: – Брат мой, Марк, открой, пожалуйста.

Лязгая ключами, брат Марк отпер один за другим три замка. Дверь открылась и Шеннон увидел полку, на которой стопками стояли пачки различных валют. Наверное, здесь были представлены все виды банкнот Старого и Нового Света, быть может за исключением экзотических. Полкой ниже лежали несколько пистолетов и револьверов различных систем, автомат «калашникова» и какой-то чёрный футляр, напоминавший скрипичный.

– Что там? – полюбопытствовал Шеннон.

– Это оружие нападения, сын мой. Оно тебе не годится.

– А всё-таки, отец Гийом?

– Охотно удовлетворю твоё любопытство. Там лежит снайперская винтовка системы «Манлихер». У неего калибр – восемь миллиметров.

– Да, патронов к ней не достать, – огорчённо произнёс Лангаротти. – Но вот те три русских ТТ нам, кажется, тоже подойдут, не так ли, полковник?

– Конечно, подойдут. Вы нам их отдадите, святой отец?

– Да, сын мой, – глава миссии бросил на него любезный и в то же время непроницаемый взгляд. – Всё равно у меня к ним мало патронов.

Пока они переговаривались, брат Марк осторожно извлёк из шкафа автомат и со знанием дела прищёлкнул к нему магазин.

– Пробуйте, – протянул он его наёмникам.

– Но…

– Прошу Вас.

– Хорошо. Давайте выйдем во двор, – Шеннон взял в руки автомат и последовал за монахом.

Как выяснилось, последняя дверь коридор вела на задний двор. Он был почти пуст, если не считать нескольких кур, возившихся в углу. Кот передёрнул затвор, снял автомат с предохранителя и дал короткую очередь по верхушкам пальм. Выстрели отозвались продолжительным эхом коридора. Он протянул автомат корсиканцу, который держал один из облюбованных им ТТ. Вместе с глушителем к нему он был завёрнут в промасленную бумагу и матово блестел.