Александр Ушаков - Цветы лотоса в грязном пруду

Через полчаса этот песок был доставлен в Управление по борьбе с организованной преступностью Сахалинска и отдан на экспертизу…

Экспертиза показала то, что и должна была показать. Песок был из России. И на находившуюся в территориальных водах России шхуну его передали с какой-нибудь посудины, которых болталось в этом районе предостаточно. А приходила ли она только за этим песком, или захватила его заодно с почти тонной осьминогов, было уже не важно…

И сотрудников управления сейчас мало интересовало, чем кончится инцидент с точки зрения международного права.

Их волновало другое. Как выйти на человека, который получил этот песок. Допрашивать команду было бесполезно. Никто бы никогда не признался, что этот песок принадлежит ему. Да и насторожило бы его владельца, заяви российские власти о своей неожиданной находке, тщательно спрятанной в трюме шхуны.

Нужен был какой-нибудь обходной маневр.

И его в конце концов нашли…

Директор Бюро Интерпола в Бангкоке Жюль Дюпрэ еще раз прочитал лежавшее перед ним на столе полученное от японских коллег из Кодэ письмо и удовлетворенно хмыкнул. У него не было ни малейшего сомнения в том, что в ящиках с кобрами везли контрабанду…

Неожиданно для самого себя Дюпрэ усмехнулся. А все-таки молодцы эти парни! Надо же додуматься! Кобры! Да с такой охраной можно черт знает что провезти через любую границу! Конечно, во второй раз такая шутка не удастся, но тем не менее браво! Что там пишут насчет таинственного фармакологического центра в Кодэ? Нету и в помине? Естественно! Остается выяснить, кто пропускал этот смертоносный во всех отношениях груз здесь, в Таи-ланде…

В таможенном управлении Дюпрэ ждала первая неприятность. Таможенник, “пропускавший” кобр, утонул два дня назад. А груз действительно отправляла “Ниппон тойлз корпорейшн”.

Захватив адрес таможенника, Дюпрэ поспешил на указанную фирму. И там ему подтвердили, что кобры были заказаны фармакологическим центром в Кодэ для изготовления лекарств. Более того, Дюпрэ собственными глазами убедился в том, что документация выполнена по всем правилам. Да и самих представителей этого центра на фирме видели не раз. Прекрасные спе-циалисты в области фармакологии, объехавшие, по их словам, почти всю Юго-Восточную Азию в поисках подходящего товара… Вот именно, усмехнулся Дюпрэ, прекрасные…

Через двадцать минут он входил в подъезд четырех-этажного дома. Поднявшись на второй этаж, нажал на кнопку звонка. Дверь открылась, и Дюпрэ увидел перед собой молодую миловидную женщину, в глазах которой застыла печаль.

– Мадам Ланг?

– Да, это я… – безо всякого выражения произнесла женщина.

– Извините, что я беспокою вас в такой час, – придав своему лицу скорбное выражение, произнес Дюпрэ, – но поверьте, я это делаю не из праздного любопытства…

– Вы из полиции? – все так же безучастно спросила женщина.

– Да…

– Прошу вас…

Произнеся эти слова, мадам Ланг повернулась и пошла в комнату. Дюпрэ двинулся за ней. В комнате царил полумрак, на низком журнальном столике стоял фотографический портрет молодого мужчины с улыбающимся лицом. Рядом с портретом дымилась поминальная палочка.

– Я отправила детей к родителям, – садясь в кресло и указывая Дюпрэ место напротив, проговорила мадам Ланг. – Хочу побыть одна…

Судорожно вздохнув, она с большим трудом удержалась, чтобы не зарыдать. Овладев собой, взглянула на полицейского.

– Я слушаю вас, господин…

– Дюпрэ!

– Слушаю вас, господин Дюпрэ…

– Видите ли… – начал тот, однако женщина неожиданно перебила его.

– Вы не выпьете со мной виски, господин Дюпрэ?

– Да, конечно, мадам Ланг… – согласно кивнул головой инспектор.

На минуту оставив Дюпрэ одного, мадам Ланг быст-ро вернулась с кухни с початой бутылкой “Джонни Уокера” и соломенной тарелочкой с фруктами.

Дюпрэ разлил виски.

Бросив грустный взгляд на портрет, мадам Ланг сделала несколько глотков.

– А ведь я, – произнесла вдруг она, – ждала вас…

– Вот как?

– Да, именно так, – твердо ответила она. – Дон был прекрасным пловцом и не мог утонуть даже в шторм! И потом…

Мадам Ланг не договорила и, подойдя к небольшому бюро, достала из него жемчужное ожерелье.

– Его, – пояснила она, протягивая ожерелье Дюпрэ, – Дон подарил мне две недели назад… Оно давно мне нравилось, но у нас не было лишних полутора тысяч долларов… И вдруг Дон принес мне его. Я, конечно, обрадовалась, – слабо улыбнулась она, – но потом спросила мужа, откуда он взял деньги. И Дон смутился. Потом начал говорить о старом долге, который ему вдруг вернули. Выглядело это не очень-то убедительно… А я… почувствовала себя неловко. Мне было совершенно яс-но, что он лжет…

На мгновение умолкнув, мадам Ланг взяла со стола свой бокал с виски и сделала еще один глоток.

– Я, – продолжала она, закуривая сигарету, – сделала вид, что поверила, а ожерелье спрятала и больше к нему не прикасалась… Вы наливайте себе еще виски, инспектор!

– Да, да, конечно! Благодарю вас! – беря бутылку и вопросительно глядя на женщину, произнес Дюпрэ.

– Мне тоже… немного… Вот так, инспектор, – продолжала она, – и появилась в нашей жизни первая трещина… А потом его утопили, господин Дюпрэ! И убили его те самые люди, которые дали ему деньги! И даже сняли у него с руки перстень, который я подарила ему на свадьбу!

Не в силах больше сдерживать рыдания, мадам Ланг заплакала. Дюпрэ молча курил. Минуты через три мадам Ланг успокоилась.

– Извините меня, господин Дюпрэ, – слабым голосом произнесла она, – нервы…

Дюпрэ понимающе качнул головой.

– Вот, собственно, и все, – снова берясь за бокал с виски, закончила рассказ мадам Ланг.

– Опишите пропавший перстень!

– Я делала его на заказ, господин Дюпрэ, он уникален… Все дело в том, – пояснила мадам Ланг, заметив удивление в глазах инспектора, – что я по гороскопу Обезьяна, а мой муж – Дракон. Вот я и просила ювелира вырезать на печатке из нефрита дракона, держащего в своих объятиях обезьяну…

– Оригинальная идея! – не удержался от восклицания Дюпрэ. – Действительно, единственный в мире рисунок!

– Дон очень дорожил этим перстнем, – продолжала мадам Ланг. – И однажды даже пошутил, что потеряет его только вместе с рукой… Вот и потерял! – снова всхлипнула она.

– А когда вы обнаружили пропажу?

– Когда ходила в морг на опознание… Впрочем, – вдруг взглянула она на Дюпрэ, – перстень могли снять и санитары? Ведь могли?

– Да, – ответил Дюпрэ, – конечно…

– Вы просмотрели все его вещи? – спросил Дюпрэ, отпив виски.

– Нет, мне… мне тяжело их видеть…

– Прошу меня извинить, мадам Ланг, – печально развел руками Дюпрэ, – но это необходимо сделать…