Александр Ушаков - Цветы лотоса в грязном пруду

Он помолчал и, отпив виски, спросил:

– Насколько мне известно, вы правильно понимаете то, что происходит вокруг вас? Я не ошибаюсь?

– Да… – твердо ответил Ёсиэ, – не ошибаетесь… Мне непонятно другое, – продолжал он, наливая себе минеральной воды. – Почему меня этот тайфун не настигнет здесь, в Кодэ?

– А, – покачал головой Сэйта, – вот вы о чем! Пусть это вас не беспокоит! Наши противники не настолько глупы, чтобы предпринимать лобовую атаку! Что-что, а правила игры они хорошо знают…

– И оставят меня в покое? – с некоторой иронией взглянул на собеседника Уэда.

– Нет, – снова покачал головой Сэйта, – в покое они вас не оставят. Они будут следить за каждым вашим шагом и ждать, когда вы совершите ошибку… Нам противостоят умные люди, Уэда-сан, и с государственным чиновником они будут работать очень тонко… Но это, – усмехнулся он, – уже наша забота… А вы… вы должны будете делать то, что вам будет сказано, вот и все… Впрочем, – пытливо взглянул он на чиновника, – еще не поздно отказаться…

– Нет, – решительно оборвал собеседника Уэда, – поздно! И давайте оставим эту тему…

Извинившись перед сидевшей рядом с ним хостессой, Асао последовал за Гоити.

– Садись за руль! – приказал тот, когда они подошли к машине.

Минут через пять из “Белой хризантемы” вышел плотный молодой мужчина лет тридцати. Окинув оценивающим взглядом стоявшую у входа женщину, он не спеша направился к серой “тойоте”.

– Сейчас они направятся в Кодэ, – сказал Гоити. – Километра через четыре ты догонишь “тойоту” и я застрелю водителя. Потом добьем оставшихся в живых…

Как только Асао поравнялся с “тойотой”, Гоити молниеносно выбросил правую руку и выстрелил водителю в голову. Резко вильнув, “тойота” сорвалась в кювет и, раза два перевернувшись, снова встала на колеса. С заднего сиденья “тойоты”, с той стороны, с которой приближался к машине Асао, вылез плотный мужчина. Увидев его, он сунул правую руку под пиджак. Не добегая метров двух, Асао прыгнул и, развернувшись в воздухе влево и сжавшись в комок, в следующее мгновение выбросил правую ногу вперед и нанес ребром стопы страшный удар в голову так и не успевшему выстрелить противнику. Даже не охнув, тот замертво упал на землю…

Добив пассажиров, Гоити открыл дверь и обыскал сидевшего рядом с водителем человека в сером костюме. Вытащив из внутреннего кармана пиджака магнитофон, он удовлетворенно хмыкнул.

Рванув с места, Асао помчался на шоссе в сторону Кодэ. Минут через двадцать, свернув по приказу Гоити на проселочную дорогу, он притормозил и выключил за-жигание.

– Все, – с каким-то равнодушием, поразившим даже его самого, произнес он.

– Сейчас посмотрим! – пожал плечами Гоити, доставая магнитофон и отматывая назад ленту. Он нажал на воспроизведение, и они услышали голос Сэйты: “Нам противостоят умные люди, Уэда-сан, и с государственным чиновником они будут работать очень тонко. Но это уже наша забота, а вы… вы должны будете делать то, что вам будет сказано, вот и все…”

– Вот теперь все! – улыбнулся Гоити, выключая магнитофон.

Спрятав магнитофон, он вытащил пачку сигарет и протянул ее Асао. Тот щелкнул зажигалкой.

– А здорово мы их, а, Асао! – воскликнул, выпуская клуб дыма, Гоити. – И ты молодец! Только вот что я тебе скажу! Каратэ – вещь хорошая, но если ты и в следующий раз забудешь достать пистолет, это может тебе дорого стоить!

“Железный парень, – подумал про себя Асао. – Не только сам “работал”, но и за мной наблюдал…”

– Я ведь тоже в первый раз растерялся! – рассмеялся вдруг Гоити. – Даже нож забыл открыть…

– И как же ты?

– Как? – снова усмехнулся Гоити. – А вот как!

С этими словами он засучил левый рукав, и Асао увидел на его мускулистом предплечье длинный глубокий шрам…

Брюс Палаван медленно вошел в напоминавшее ротонду каменное здание в центре Сёбу. Как и всякий филиппинец, он не мог отказать себе в удовольствии посетить это знаменитое на всю Юго-Восточную Азию место. Как-никак в этой ротонде находился крест, с которым Магеллан высадился здесь в 1521 году.

Внутри ротонды горели свечи. У подножия креста сидело несколько нищих. Один, заметив Палавана, быстро поднялся. Тонким чутьем голодного определив в Палаване приезжего, он намеревался получить от него хотя бы несколько монет.

– Если господину будет угодно, – проговорил он вкрадчивым голосом, – я могу рассказать ему нечто весьма интересное…

– Угодно! – буркнул Палаван.

– Этот крест, – заговорщически понизил голос нищий, – живой! За двадцать лет он вырос на целый сантиметр!

– В самом деле? – не выказал ни малейшего удивления Палаван.

– Клянусь! – начал исступленно креститься нищий.

– Я верю тебе!

Достав из кармана пиджака несколько монет, Палаван протянул их нищему. С ловкостью фокусника схватив деньги, тот снова принялся осенять себя крестным знамением.

– Спаси вас Господь! – запричитал он. – Спаси вас Господь!

– Хорошо бы, если спас! – только и сказал Палаван, покидая ротонду.

До встречи оставалось двадцать минут. Не имея ни малейшего желания томиться под палящими лучами солнца, Палаван направился в кафе.

Усевшись в углу зала, инспектор заказал любимый им балут [14] Балут – кушанье из утиных яиц. , овощи и банановые лепешки…

Папаша Хосе появился в кафе точно в назначенное время. Медленно, словно нехотя переставляя свои короткие ноги, он приблизился к столу, за которым сидел инспектор.

– Что будете пить, папаша Хосе? – улыбнулся Палаван.

– Виски, – равнодушно ответил тот.

Палаван налил два бокала.

– За что? – поднял он свой стакан.

Папаша Хосе безразлично пожал плечами.

– В таком случае за взаимопонимание! – поднес к губам виски Палаван.

Выпив виски, папаша Хосе вытащил из кармана куртки сигарету. Сделав несколько глубоких затяжек, он наконец взглянул на инспектора, как бы приглашая его переходить к делу.

– Как вы понимаете, папаша Хосе, – произнес Палаван, – я приехал сюда из Манилы не только для того, чтобы полюбоваться крестом Магеллана. Мне нужен Лог Кихо…

Ничем не выразив своего удивления, папаша Хосе иронично усмехнулся.

– Да, да, – повторил Палаван, – именно Кихо! В Маниле меня зовут Бульдогом, и я до сих пор оправдывал это прозвище. Я могу выйти на него и без вашей помощи, но мне… некогда… Так как?

– Взаимопонимание стоит дорого, – папаша Хосе протянул руку к бутылке.

– Будем считать, что договорились, – улыбнулся Палаван.

– Так что с этим Асио? – вопросительно взглянул Ясуда на сидевшего напротив Сакамакэ.

– Пока неизвестно, – пожал тот плечами.

Ясуда встал с кресла и несколько раз прошелся по комнате. Потом остановился у огромного, почти во всю стену, окна, выходящего в сад.