Олег Пустовой - Тайна провинции Нампула

Оказавшись, после тяжелой скандальной ночи в своей небольшой холостяцкой квартире, находящейся в одном из многоэтажек спального района Джорджтаун на углу Грейс стрит и Виконт авеню, он сразу уснул. Спал крепко и беспробудно, уткнувшись лицом в мягкую поролоновую подушку, посапывая от неудобной позы, поджав под себя длинные, прикрытые махровой простыней ноги, позабыв о хлебе насущном и прочих прелестях жизни. Воистину ангельский сон. Он никуда не спешил. Сегодня он свободен целый день и ему нет никаких дел до мирового кризиса и прочих катаклизмов мирового масштаба. Это его квартира и он в ней полноправный хозяин. Он – гражданин США.

Теперь эта квартирка, насквозь пропахшая тяжелыми запахами потного мужского тела и плотным спиртным перегаром, принадлежала только ему, гражданину США Майклу Блекману, с недавних пор, полноправному сотруднику ЦРУ. Если точнее – агентудепартамента диверсионно-подрывной деятельности, специализировавшемуся на межнациональных конфликтах национально-освободительных движений португало-язычных стран Африканского континента, защитнику интересов Американских Соединенных Штатов. Теперь он был Майкл – крутой парень с лицом, выгоревшим на знойном африканском солнце и поблекшими светло-русыми волосами, аккуратно стриженого «бобрика», специальный агент, приютившей его страны. Тогда же, в одна тысяча девятьсот восьмидесятом, он был лейтенант Черных. Простой советский парень Миша, выпускник Московского военного института иностранных языков. Тогда он ещё не думал и не гадал, что когда-нибудь настанет такое время, когда он, так запросто, будет лежать на большом «сексодроме» в своей собственной, хоть и маленькой, квартире в самом центре цивилизации – непредсказуемом Вашингтоне. Да, тогда в 80-х ещё всё было по-другому. Волей рока судьбы, сыгравшего над ним злую шутку, Михаил стал Майклом и, уже более пяти лет, был верным агентом ЦРУ. Что же заставило его, русского парня из ростой рабочей семьи встать на этот тернистый и тяжелый путь, путь авантюр и предательств? Во имя чего? Во благо Отчизны, ли?

Будучи ещё Мишкой Черных, он вместе со своим читинским земляком Юркой Спириным, находились на воинской срочной службе в Северной группе войск. Там они часто любили просматривать украдкой зарубежные телепередачи, особенно из стран западной коалиции. Именно тогда Михаил почувствовал, как овладело им, казавшееся неисполнимым, желание жить там – за «бугром». Уж, очень соблазнительными были рекламные ролики и, парням, несомненно, хотелось курить широко разрекламированные сигареты, кататься в крутых тачках, носить великолепно сшитые фирменные джинсы, «адидассовские» кроссовки, слушать обалденную музыку групп «Nazareth», «Kiss» и многих других групп, запрещаемых советскими идеологами. Желание было тайным, как и для многих молодых людей того времени. Оно тяжким бременем давило парню на юное сердце, напоминая об этом в разные периоды его скороспелой жизни. Именно тогда, в юных головах Юры и Михаила, родилось желание написать рапорта на учебу. Их соблазнили, красочно расписанные замполитом части, перспективы учебы в престижном вузе. Тогда написали они эти рапорта, как говорится на «авось». Мало верилось, что в такое учебное заведение, как Московский институт Министерства Обороны, выпускавшее военных переводчиков, могли поступить неподготовленные к учебе солдаты?

Это учебное заведение считалось элитным и многие граждане страны Советов не имели о нём ни малейшего понятия. В основном там учились дети высокопоставленных чиновников, так называемая «золотая молодежь». Для них всё было доступно. Вся их жизнь уже заранее была разложена по полочкам, а всё самое престижное всегда приставало к их рукам. Дети «боссов», получив престижные дипломы, всегда находили себе теплые места в капиталистических странах: при военных атташе, в консульствах и посольствах СССР. Но кому-то же, надо было служить в «горячих точках» и в развивающихся странах, и даже в очень неблагоприятных странах, для которых цивилизация была понятием, довольно таки, относительным. Именно для таких целей и принимали таких простаков, как Юрий и Михаил. Когда они сумели сдать вступительные экзамены и пройти по конкурсу, они ещё сами того не ведая, подписались на свой эксклюзивный и судьбоносный приговор. Всё оказалось довольно просто. Выбрав для основного профиля английский язык, они получили в нагрузку ещё и второстепенный профиль, в виде интенсивного изучения португальского языка, который и стал для них, впоследствии, не второстепенным, а самым, что ни есть, первостепенным. Случилось так, что они всего за один год прошли ускоренный курс обучения португальскому языку и, получив воинские звания «младший лейтенант», были распределены на стажировку в, так называемые, «горячие точки». Юра Спирин отправился в Луанду, переводить инструкторские речи в лагерях подготовки ангольских партизан, а Михаил Черных в Намибию, точно с такой же целью. Именно в Намибии получил Михаил свое первое боевое крещение. К большому сожалению в Намибии тогда обстановка была на много серьёзнее, чем в Анголе. Черных не только переводил речи офицеров инструкторов Советской армии, обучая боевому мастерству бойцов, сражавшихся в национально-освободительной борьбе на стороне руководителей партии СВАПО, в основном выходцев из народов Юго-Западной Африки: авамбо и каванго, гереро и даммара, а и сам лично принимал участие в боевых операциях, не дожидаясь предательского выстрела в затылок. Часто бывая на передовой, Черных не один раз клял свою судьбу самыми заковыристыми словами, не понимая, за какие такие интересы, он воюет у «чёрта на рогах». Каждый день, подвергаясь опасности, он ходил по лезвию ножа, дожидаясь благополучного исхода своей командировки. Гуляя по «лезвию ножа» ежедневно, ему всё чаще приходили в голову различные, не совпадающие с идеологией советского военнослужащего, мысли. В то время, когда смерть поджидала Михаила под каждой пальмой и под каждым кустом колючего кактуса, он всё чаще думал о непредсказуемости судьбы. Ему не нравился народ, на стороне которого он воевал. Люди различных племён, объединившиеся под одним знаменем национально-освободительной борьбы, часто не знали своего государственного языка, разговаривая на языках своего племени. Дикий народ, дикие нравы, что им можно было объяснить? А Михаил объяснял. Он объяснялся с ними через переводчиков посредников. Переводя с русского языка на португальский, он дожидался результатов от перевода посредников, переводивших на языки народов даммара и гереро.