Максим Михайлов - Страна Тантала

Так что вначале никто не забеспокоился, до тех пор, пока среди работяг не пошел глухой страшный слушок, вскоре долетевший до начальника охраны и воплотившийся в одном лишь жутком слове: «Кигани!» Начальник охраны, крепкий шестидесятилетний старик с выдубленным, будто хорошо выделанная шкура лицом и суровыми складками, глубоко залегшими у губ, внимательно выслушал своих информаторов, регулярно сообщавших ему о настроениях рабочих на прииске, но в ответ лишь недоверчиво прищурился: «Откуда вдруг взялись кигани? Их же полностью уничтожили еще по приказу президента Мобуту во время восстания семьдесят девятого года?»

Чернокожие агенты недоуменно пожимали плечами, но продолжали стоять на своем. По их версии развития событий выходило, что отряд воинов дикого племени людоедов кигани, обитавшего далеко в глубине непроходимых джунглей, во время очередного похода наткнулся на прииск и признал его неплохим источником постоянной кормежки. Прирожденные охотники и следопыты кигани без труда незамеченными проникали в поселок добытчиков и одного за другим похищали и съедали рабочих.

Вскоре страх перед прячущимися в джунглях людоедами полностью парализовал работу прииска, люди продолжали регулярно пропадать, и никакого разумного объяснения этому найти не удавалось. Следовало срочно предпринять какие-то меры, руководство Компании, содержащей прииск, интересовалось лишь объемом добычи танталита и вовсе не хотело вникать в местные проблемы, совершенно справедливо полагая, что обеспечение безопасности работ дело охраны, которой достаточно щедро платят. Если в очередной прилет на импровизированный аэродром в джунглях «Сессна» не заберет привычное количество танталита, то можно с уверенностью сказать, что к администрации прииска будут предприняты не слишком приятные меры, стимулирующего характера. Доводить ситуацию до этого, понятно, никто не собирался, потому начальник охраны, он же комендант лагеря собрал экстренное совещание, на котором присутствовали все белые сотрудники Компании, обслуживающие прииск, кроме тех, кто в тот момент нес охрану периметра, а также чернокожий гигант Мбонга – командир команды следопытов, набранных из местных уроженцев.

Собрались на свежем воздухе под огромным сплетенным из соломы навесом, хоть как-то прикрывавшим от немилосердно палящего, вечно стоящего в зените солнца. Макс удобно устроился на деревянной лавке в третьем ряду, рядом уселись Компостер и Малыш. Остальные наемники, тихо переговариваясь, рассаживались по своим места, незлобиво задирая трех контролирующих процесс добычи горных инженеров, отчего то считавших себя на голову выше наемных солдат удачи и потому постоянно ходивших с презрительно оттопыренными губами и задранными прямо к небу подбородками. Совещание открыл сам начальник охраны.

– Товарищи, – сухо откашлявшись, начал он. – Ну и господа тоже, куда же от вас денешься, – тут же добавил сварливо, поймав взгляд одного из инженеров. – Все вы знаете, что за последнее время на прииске сложилась нездоровая обстановка. Темпы добычи упали практически до нуля. Все мы понимаем, что это недопустимо и нам как минимум перестанут платить, если подобное будет продолжаться и впредь. Это ясно! Теперь о причинах, которые вызвали подобное положение. Вряд ли они для кого-то они являются секретом, слухи в лагере разносятся быстро. Но на всякий случай поясню: за последний месяц у нас пропали одиннадцать рабочих. Все исчезновения происходили в поселке, поскольку территория прииска достаточно хорошо охраняется, а на охрану поселка у нас просто не хватит людей. Рабочие считают, что поблизости появился боевой отряд воинов кигани и похищение людей их рук дело. Надо рассказывать, кто такие кигани?

По рядам внимательно слушавших наемников прокатился глухой ропот, видимо бывалые ветераны спешно пытались просветить молодежь.

– Виктор Павлович, вы лучше расскажите, – подал голос сидевший в первом ряду на почетном месте главный инженер. – Всегда забавно послушать местные сказки, да и моим сотрудникам будет интересно.

Начальник охраны ожег его неприязненным взглядом:

– Знаете ли, господин Темирбаев, местные сказки, как Вы изволите выражаться, имеют весьма неприятную тенденцию частенько превращаться в быль.

Главный инженер лишь презрительно скривился, не желая спорить с человеком несущим, по его мнению, явную околесицу.

– Итак, кигани, – обвел взглядом примолкшую аудиторию Виктор Павлович. – Это самоназвание группы диких бантуязычных племен, обитавших в джунглях провинции Киву и живших благодаря охоте и собирательству. Находятся на самой примитивной стадии развития, живут по законам родо-племенного строя. Откровенные каннибалы, практикующие ритуальные убийства с последующим пожиранием своих жертв, также не брезгуют захваченными во время военных походов пленными и купленными рабами. Местные их боятся чрезвычайно, считается, что живущие по законам и обычаям предков кигани сохранили древнее знание и сверхъестественные способности. Их колдуны, черпающие силы в одной из самых мрачных разновидностях культа Вуду якобы могут насылать порчу и болезни на людей и скот, убивать взглядом, натравливать на врагов голодных духов, превращать людей в зомби, заговаривать от смерти, ну и прочие традиционные фокусы. Официально считается, что к настоящему времени кигани полностью уничтожены вследствие целенаправленной политики президента Мобуту, так и не смогшего им простить восстания семьдесят девятого года. Тогда несколько тысяч кигани одновременно взбунтовались против насильно насаждавшей цивилизацию центральной власти и почти год вели бои в джунглях с посланными на умиротворение правительственными войсками. Как здесь умиротворяют, все вы прекрасно знаете – вырезали жителей, сожгли деревню, все – наступил мир.

– Старик знает, о чем говорит, он тогда сам участвовал в этой бойне, – тихо шепнул на ухо Максу сидящий рядом Компостер.

– Он что торчит здесь с семьдесят девятого года? – искренне удивился Максим.

– Куда там с семьдесят девятого, гораздо раньше…

Макс глянул на суровое исчерченное глубокими, будто топором вырубленными морщинами лицо начальника охраны и искренне его пожалел. Столько лет провести вдали от родины, на чужом континенте, среди чуждых обычаев и людей другой расы, это, по его мнению, было невероятно тяжелым испытанием. Теперь становилась понятной и его практически энциклопедическая осведомленность во всем, что касалось законов и обычаев местных племен, устройства их жизни и быта, и удивлявшее Максима знание бесчисленного количества местных диалектов и наречий. В отличие от большинства наемников, в лучшем случае общавшихся с работягами на ломанном французском, начальник охраны мог свободно говорить на родном языке практически с любым из рабочих на прииске, чем снискал себе немалую любовь и авторитет в их среде.