Сергей Самаров - Братство спецназа

– Так раскрой!

Он посмотрел на жену холодным остужающим взглядом. Как взрослый на неразумного ребенка. Только женщина может мыслить так категорично и в то же время бездумно.

– Это не твой кухонный шкаф.

Она, как ни странно, не обиделась.

– Первое большое «но»: Дым Дымыч – мой боевой командир и товарищ. – Николай Сергеевич говорил это почти патетически, и жена сразу поняла, что он просто старается сам себя убедить или успокоить. – Он меня из плена спасал.

– Ты даже в плену был? – то ли с издевкой, то ли искренне удивляясь спросила Татьяна.

– Шесть часов связанный лежал. Пока Сохатый не выручил. Это не забывается. Тебе вообще не дано понять, что нас объединяет…

– Почему же ты тогда боишься, что он тебя похоронит? Он такое тоже, наверное, не забыл. – Ее голос оставался спокойным. Но слова жены были, при всем спокойствии, произнесены с легкой ехидцей. Умела она интонацией управлять и направлять чувства мужа в нужное русло. Одна короткая реплика, и дело сделано.

– Что ты понимаешь?.. – рассердился Николай Сергеевич. – Что ты понимаешь… Давай ужинать. Сколько просить можно.

Он понял, что Татьяна начинает уже прибирать к рукам ситуацию, начинает неназойливо и незаметно давить на него. И потому не захотел больше обсуждать с женой свои проблемы, заранее зная, что она скажет. Она, естественно, могла видеть только один выход из создавшегося положения. Именно тот, который может дать толчок в служебной карьере. Он, по правде говоря, начиная разговор с Татьяной, именно этого в глубине души и желал. Хотел, чтобы его уговорили. Честность и неподкупность. Принципы. Уважение закона. Но он-то сам отлично знает, что все это в нынешних обстоятельствах настолько расплывчато, что ни один прокурор в закон не верит и ему не следует. Когда, сразу после института, Оленин только начинал работать в прокуратуре, было чуть лучше, чуть честнее. Хотя тоже частенько давали настоятельные рекомендации. Знаменитое «телефонное право». Сейчас же гораздо проще и наглее – закон давно поставили на финансовые рельсы. Деньги и власть – вот кто правит, вот кто устанавливает свои законы. Недавно металлическими прутьями до смерти забили женщину-следователя, которая отказывалась прекратить дело против сына высокопоставленного чиновника города. Дело пустяковое, которое было почти раскрыто по горячим следам ментами. Но только оно поступило в районную прокуратуру, как сразу попало в разряд нераскрываемых. Потому что кое-кому так было надо. О каком же законе говорить в такой обстановке, о какой же профессиональной честности? Начнешь следствие, раскрутишься, и вдруг окажется, что Сохатого надо защищать, а не обвинять…

Утром Дым Дымыч поднялся рано.

С Седым следовало разобраться предельно быстро, чтобы тот не успел еще что-то накопать. По доброму-то, следовало произвести разведку, присмотреться, выяснить источник информации. Но времени на такую тщательную работу нет. Потому действовать пришлось, как в армейской разведке во время боевых действий – на импровизации.

Беломор принес ночью фотографию Седого, домашний адрес, адрес офиса фирмы стукача, данные на машину. Кроме того, в бумажке указывалось время, когда объект гуляет с собакой утром и вечером, время, когда он приезжает в офис, время, когда отправляется на обед, и места, где предпочитает обедать. Фотография была цветная, явно сделаная «мыльницей» – качество неважное. Седой – парень лет тридцати – стоял перед подъездом и держал на поводке кривоногого красноглазого бультерьера. Он, похоже, очень гордился своим четвероногим другом и собственным сходством с ним. Но Сохатый хорошо знал, что гордиться здесь нечем. Бультерьеров он не боялся, зная, насколько это плохая защита для хозяина. Это не преданная немецкая овчарка и даже не злобный кавказец. Бультерьер любит лишь себя и обижается только тогда, когда обижают его лично.

Кто-то из людей Хавьера постарался на славу – добыл необходимую информацию в предельно короткий срок. Было бы просто замечательно, если окажется, что этот «кто-то» при таких темпах выполнения задания сумел еще не насторожить объект внимания.

Проработку путей подхода Дым Дымыч начал именно с прогулки клиента с собакой. Хотя и знал по опыту, что первый вариант в большинстве случаев становится не самым приемлемым.

Машина оставалась на стоянке. Сейчас, когда Оленин что-то подозревает, лучше бы не рисковать и не ездить с оружием на своем транспорте. Поэтому Дым Дымыч забрал из тайника пистолет «ТТ» с глушителем и отправился к дому Седого на первом утреннем троллейбусе. Погода позволяла ходить по городу в легкой куртке, и пистолет за поясом прятался легко.

Большой двор полнометражного дома. Посреди двора скверик, огороженный низким штакетником. Кусты. Но не густые. Скамейки. На одной из них Сохатый и занял позицию, прикидывая, где в этом дворе обычно выгуливают собаку. Высчитал. Но здесь он совершил ошибку. Не учел, что дом достаточно большой и собак во дворе много. Уже через десять минут стали открываться двери подъездов. Люди выводили собак или собаки выводили людей – трудно правильно сориентироваться. И гуляли они как раз в этом скверике, который облюбовал себе Дым Дымыч для наблюдения.

Вот и Седой тоже вышел со своим бультерьером.

И… И с ним какой-то тип. Этих ребят Сохатый легко выделяет из толпы, на насупленной роже написано – охранник. Присмотришься внимательно, ветер прижимает полу пиджака и обрисовывает кобуру. Выходит, Седого кто-то предупредил. Предупредить его могли только из дома Хавьера. Или в результате неосторожного сбора сведений, или намеренно, что тоже исключить нельзя.

Присутствие охранника не смутило бы Сохатого. Но стрелять сейчас, когда собаководов куча, когда собак куча – нелепо. И Дым Дымыч решил уйти, пока на него не обратили внимание. С Седым встречаться лучше в другом месте. И совершенно ни к чему показывать ему свое лицо раньше времени.

Теперь следует провести рекогносцировку около офиса и в самом офисе. Возможно, там будет работать легче. Но пока все офисы закрыты – рано. Надо убить время. Можно сходить куда-то позавтракать. Дома продукты есть, но идти домой с пистолетом ни к чему. Кто знает, что на уме у старшего следователя Оленина после вчерашней неожиданной встречи с Феней. Надо найти что-то здесь.

Сохатый прошелся неторопливо по улице, забрел в парк, посидел на скамейке, дожидаясь открытия магазина, где можно проглотить в кафетерии бутерброд. Когда время, по его расчетам, подошло, он снова вышел на ту же улицу, вовремя вспомнил, что в булочной, рядом с трамвайной остановкой, продают горячую пиццу, и направился туда. Но рядом с булочной обнаружил мини-кафе, которое раньше не видел. Видимо, заведение открыто совсем недавно. Двери оказались распахнуты – работает. Он зашел.