Сергей Зверев - Абхазский миротворец

— Согласна, — кивнула Света. — Может, от него узнаем, зачем отряд в горы уходил. Или еще что-то интересное. Ясно, что последнее препятствие для грузин — это миротворцы. Как бы они это препятствие обходить ни собирались, Попцов в этом наверняка задействован. Вот только я не уверена, сумеем ли мы его взять. Где он живет? Кто его охраняет?

— В абхазском селе он живет, неподалеку от базы, — сказал Сабуров. — Кто его охраняет, не знаю. Кажется, с ним пара офицеров живет, еще, может, кто из прапорщиков — ну, вроде денщика.

— В общем, справимся, — сказал Скат. — Значит, так. Как только стемнеет, мы должны быть там. Времени мало осталось, не исключено, что счет уже на часы идет.

К поселку подъехали еще засветло. Сабуров показал место, где было удобнее всего поставить машину — за небольшой рощицей. Дорога, выворачивая из-за нее, как раз к поселку выходила — причем со стороны, противоположной той, в котором располагался дом, облюбованный полковником Попцовым. Скат отправил в поселок Гиглу — узнать, дома ли сейчас Попцов или на базе. Барцыц вернулся через полчаса — за это время как раз стемнело.

— Дома, — сказал абхаз. — Мне люди сказали, что он чем-то заболел. Вернулся с базы днем, с тех пор лежит, не встает.

— Заболел, значит, — усмехнулся Скат. — Понятно. Да, ребята, похоже, заварушка действительно на сегодня запланирована. Очень уж кстати полковник заболел. Под таким предлогом всегда намного проще оправдываться, если что-то произойдет.

— Ну что, двигаем? — сказал Левша.

— По-хорошему, подождать бы еще хоть часок, — вздохнул Скат. — Но я боюсь — можем не успеть. Мы же так и не знаем, что у грузин с американцами за план. Но наверняка сейчас последние часы, в которые можно что-то им противопоставить. Нельзя время терять. Гигла, если абхазам на глаза попадемся, сумеешь отговориться?

— Сумею. Да вообще-то я уже отговорился — объяснил старосте, если что случится в доме Попцова, пусть внимания не обращает ни он, ни кто другой из поселка — не их это дело.

— И он согласился?

— Согласился. Похоже, не очень-то тут полковника любят. Но предупредил — с оружием нас через село не пустят.

— Ладно, что ж делать. И без оружия обойдемся. Вряд ли Попцов такой уж великий боец, справимся вчетвером-то, — Скат усмехнулся. — В остальном действуем по плану.

План они еще в машине обговорили. В поселок вошли двумя парами — сначала Левша и Андрей, потом Гигла со Скатом. Такое разделение было не случайным. Андрей знал почти всех местных, Гигла был абхазом. Таким образом, в каждой паре оказался кто-то, кто мог с местными жителями объясниться, если они поинтересуются, что это чужаки в их поселке позабыли — ведь не со всеми же Гигла поговорил, кто-то может быть не в курсе.

Дом, в котором обосновался Попцов, был небольшим, но добротным. Сабуров знал, что до войны в нем жила большая семья. Но отец и один из сыновей погибли на войне — в этой деревне вообще многие погибли, очень уж близко к границе она была расположена. Два оставшихся в живых сына после завершения боевых действий получили российские паспорта и уехали на заработки в Сочи, а вскоре и мать к себе увезли. Дом остался пустым, и, видимо, когда российский полковник захотел в нем поселиться, староста только обрадовался — хоть какие-то деньги. Заборчик вокруг двора был символическим — штакетник по пояс. Воров здесь не боялись — свои у своих в жизни не воровали, а чужих в поселке практически не бывало, не считая российских солдат, с которыми до последнего времени отношения были отличные. Собак тут тоже не было — полковник животных не любил, а необходимости сторожить дом не возникало.

Сабуров и Левша подобрались к дому сзади. Они аккуратно перелезли через штакетник, подкрались вплотную к стенам и замерли у черного хода — эта дверь вела из дома на задний двор, где при прежних хозяевах обитала всякая мелкая живность. Сабуров посмотрел на часы. До оговоренного со Скатом времени оставалось четыре минуты. И тут он услышал в доме громкий возглас, почти крик. Кричал явно мужчина — и такое ощущение, что не от боли и не от страха. Что он просто голос повысил в разговоре. Андрей прислушался — ничего. Видимо, успокоился кричавший. Тогда он склонил голову, приник ухом к замочной скважине. Внутри слышались голоса — но разобрать, о чем говорят, Андрей не мог.

— Левша! — прошептал Сабуров. — Сможешь дверь тихо отпереть?

— Могу.

— Открой. Там о чем-то говорят, если мы сумеем незаметно войти, то все услышим.

Пару секунд Левша колебался — и понятно, почему. Согласованный со Скатом план ничего подобного не подразумевал. С другой стороны, он прекрасно понимал, что в предложении Андрея есть смысл.

— Ладно, попробую, — наконец сказал он.

Пробовать пришлось недолго. Левша был мастер, каких мало. Конечно, основной его специальностью была электроника, но взламывать замки он тоже умел очень неплохо. В свое время Скат счел, что такое умение члену его группы пригодится — и убедил в этом генерала. Тот связался с Управлением исполнения наказаний, и в распоряжении Ската на месяц оказался матерый вор — кстати, Левша от него и кроме взлома замков много чему полезному научился.

Замок поддался меньше чем через минуту. Он открылся почти беззвучно. Левша подался в сторону. Сабуров очень осторожно потянул дверь на себя, надеясь, что она не заскрипит. И она не заскрипела — видимо, в доме полковника было кому следить за порядком. Андрей шагнул в темный коридор. Внутри этого дома он никогда не был. Так что теперь приходилось полагаться на интуицию и удачу. Впереди был виден свет — он падал из полуприкрытой стеклянной двери. Андрей сделал еще два скользящих шага и замер — теперь ему все было слышно.

— …и так уже все, что мог, сделал! — Это явно говорил Попцов, Сабуров легко узнал его визгливый тенорок.

— Не все. Мы договорились, что останется не больше тридцати человек. А осталось сорок два! — Этот голос, низкий, уверенный, был Андрею незнаком. Судя по тону, это ни один из подчиненных Попцова.

— Куда бы я еще десять человек дел?! — раздраженно ответил полковник.

— Это ваша проблема.

— И так уже это выглядит подозрительно! Если после всего меня заподозрят…

— Вы должны были продумать все так, чтобы не заподозрили. Мы платим вам деньги за результат, а не за намерения!

— Сорок два человека — это вам не результат?!

— Не такой, о каком договаривались.

— Я вам русским языком говорю — сделал все, что мог. Все, понимаете?! — Полковник снова повысил голос — вот как раз такой его вскрик Сабуров из-за двери и услышал. — Может, вам по-английски повторить, так понятнее будет?! Я бы с радостью, но не знаю я вашего английского!

«Вашего?!» — это слово будто подтолкнуло Сабурова. Он понял, кто находится в комнате с Попцовым. Хармфорд! Наверняка он! А что по-русски говорит, так это неудивительно — Скат тоже английским так владеет, что если захочет, от американца его не отличить. Точно, это Хармфорд. Кстати, все довольно логично — где ему сейчас еще быть, как не здесь. И укрытия надежнее, чем дом российского полковника, придумать трудно, и руку на пульсе событий здесь держать можно. Кроме того, он явно пытается заставить Попцова до конца выполнить какие-то обязательства. Но какие? О чем идет речь? Сабурову казалось, что сказано уже достаточно, что, если у него будет хоть пара минут, чтобы спокойно подумать, он поймет, о чем речь. Но этих минут не было — нужно было слушать дальше. А Попцов продолжал, похоже, все больше распаляясь: