Ричард Сэпир - Адский расчет

Йоканг понял, что его план раскрыт.

Он приказал поворачивать на другой галс:

– Попробуем уйти в открытое море.

Фрегат круто изменил курс; мощные двигатели и маневренность давали ему очевидное преимущество перед другими кораблями, которые тотчас устремились наперехват.

Йоканг, стоя на капитанском мостике, в бинокль наблюдал за преследовавшей его судно армадой. По телу его пробежал озноб. Он узнал «Джесун», фрегат класса «Сохо», сторожевую субмарину «Сансин», два торпедных катера класса «Айвон», «Ум» и «Янг».

Однако самую большую угрозу представлял «Чучхэ», единственный на весь северокорейский флот эскадренный миноносец. Он шел с запада, где, очевидно, стоял на дежурстве; расстояние между ним и «Са-И-Гу» неумолимо сокращалось. В бинокль можно было отчетливо рассмотреть, как на эсминце разворачивают башенные орудия, нацеливая их на фрегат.

– Они не рискнут начать обстрел, – собравшись с духом, обратился Йоканг к стоявшим рядом с ним на мостике членам команды. – Ведь, потопив нас, они потеряют и золото.

Но это уже не имело значения. Деваться беглецам было некуда. Йоканг понимал, что, если он отдаст приказ снова изменить курс, они безнадежно потеряют преимущество в скорости.

Видя, что «Чучхэ» окончательно блокировал путь к отступлению, капитан Йоканг отдал команду «стоп машина». Корабли преследования начали маневрирование, чтобы взять фрегат в кольцо.

С «Чучхэ» донесся грохот орудия – снаряд просвистел прямо над кормой «Са-И-Гу» и, подняв столб воды, ухнул в море.

Из радиопередатчика сквозь шум помех долетели слова приказа: «Готовиться к абордажу».

– Что же нам делать? – пробормотал старший помощник Тухоби.

– Покориться судьбе, – вполголоса произнес Йоканг и добавил: – Как знать, может, нас и не повесят – удовольствуются тем, что заберут золото.

По мертвенно-бледному лицу старпома было видно, что он не питает иллюзий на этот счет.

Мучительно тянулись минуты ожидания. На окруживших фрегат судах воцарилось странное затишье. Шлюпки на воду не спускали, никто не стрелял – о них словно забыли.

– Чего они тянут? – нервничал старпом.

У Йоканга пересохло во рту, и он, с трудом ворочая языком, выдавил:

– Если бы я знал.

Прошла еще минута, и вдруг раздался глухой удар по левому борту.

Затем удар повторился. Затем еще и еще. Словно кто-то вколачивал гвозди в бронированный корпус фрегата.

Матросы бросились к левому борту, перегнулись через ограждения. Потом все как один принялись что-то кричать и указывать за борт.

При каждом последующем ударе их так и подбрасывало на месте.

Удары становились все ощутимее, словно невидимый враг приближался. Внезапно матросы отпрянули прочь от ограждения и в панике бросились врассыпную.

Из-за борта показался человек. Высокий. Весь в черном, видимо, в какой-то боевой униформе.

Капитан Йоканг настроил бинокль на незнакомца: белый, гигант – с огромными, круглыми от злости глазами, предвещавшими смерть. Он неторопливо прошествовал сквозь толпу, по пути методично отбирая у моряков оружие. У многих вместе с оружием он отрывал кисти рук. Двое самых смелых набросились на него с кинжалами. Две белые ладони взметнулись в воздух, и от клинков только ошметки полетели.

Эти же ладони, которые, казалось, были прочнее самой стали, настигли несчастных, и в следующее мгновение те бесформенной массой рухнули на залитую кровью палубу. Пришелец явно применял какую-то невиданную здесь технику.

Йоканг успел лишь заметить, как он схватил их – обоих одновременно – за брюки в области мошонки и дернул кверху, очевидно, причинив такую боль, что бедолаги скончались в страшных судорогах от шока, который, впрочем, длился совсем недолго.

После этого кошмарного эпизода оставшиеся в живых члены команды в страхе ретировалась перед янки, который с такой хладнокровной жестокостью расправился с их храбрыми соотечественниками.

Бинокль выпал из трясущихся рук Йоканга.

– Нас предали, – пролепетал он. – Пхеньян сдал нас американцам.

И тут откуда-то с кормы до слуха обомлевшего капитана долетел крик. Прислушавшись, он понял, что в очередной раз ошибся.

– Синанджу Сансей! Синанджу Сансей! – кричали там.

Мастер Синанджу.

– Что?!

Йоканг, вытаращив глаза, машинально попятился: вдоль правого борта степенно, уверенно шествовал невысокий старик кореец в кимоно – его облик чем-то был даже более зловещим, чем облик гиганта янки. Матросы шарахались в стороны, как перепуганные дети.

Кимоно старца было совершенно белым.

Мертвенная бледность разлилась по лицу капитана Йоканга. В этом лице не было ни кровинки, оно напоминало высушенную на солнце костяную маску.

– Капитан подлодки соврал, – прошептал Йоканг заплетающимся языком. – Болван! Скажи он правду, остался бы жив. Значит, золото все-таки предназначалось Синанджу. Все зря. И погибнем мы зазря.

– Где та трусливая собака, которая командует этим судном? – услышал он громовой голос мастера Синанджу.

Капитан Йоканг облизал сухие губы и, спотыкаясь, направился к трапу. На ватных ногах спустившись на палубу, он уже приготовился молить о пощаде того, кто, по слухам, будучи верен тысячелетней традиции, пощады не знал.

Идя навстречу мастеру Синанджу, капитан Йоканг Сако лихорадочно соображал, что он должен сказать. В сердце капитана теплилась надежда. Слабая надежда. Йоканг уповал на то, что, рассказав свою историю, сможет затронуть чувствительную струну в душе мастера из деревни трех «нет» и старец простит его.

Трепеща от страха, капитан мысленно проговаривал слова, которые некогда, давным-давно, слышал от отца.

Президент Соединенных Штатов уже готов был смириться с мыслью, что ему суждено войти в историю лидером, погубившим американскую экономику, как вдруг в Овальный кабинет вплыло долгожданное чудо в обличье Первой леди.

– Взгляни-ка сюда, – проговорила она, швыряя на стол кипу компьютерных распечаток.

– Что это?

– Электронная почта.

– Ах да! Знаешь, это ты, конечно, хорошо придумала: избиратели общаются со своим Президентом по модему. Только, боюсь, сейчас не самое подходящее время, чтобы отвечать на письма поклонников.

– И все же обрати внимание на сообщение, обведенное желтым маркером.

Президент взял лежавший сверху листок.

Фразы были сухими и лаконичными:

«Если кризис ФРС не найдет разрешения до утра вторн. объявите банки на каникулах. Вплотную занимаюсь проблемой.

смит@кюре.ком».

– Я полагала, о кризисе поставлено в известность лишь ближайшее окружение, – не пытаясь скрыть раздражение, проронила Первая леди.

– Видимо, знает кто-то еще, – уклончиво заметил Президент в надежде, что супругу удовлетворит такое объяснение.