Том Клэнси - Без жалости

— Он тоже говорил мне об этом.

— В чем дело, милый? — спросила Беверли Дуглас, подобно мужу полностью очнувшаяся от сна.

Прошло восемь месяцев со дня смерти маленькой стройной девушки по имени Элен Уотерс. Затем такая же участь постигла Па-мелу Мэдден. Затем Дорис Браун. Ну а теперь он сумеет арестовать этих ублюдков, подумал Дуглас. Он ошибался.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Сэнди мужскую фигуру, стоящую рядом с ее автомобилем, тем самым, который он исправил.

— Пришел попрощаться с тобой, Сэнди, — тихо произнес Келли.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Мне придется уехать на некоторое время. Не знаю, надолго ли.

— Куда на этот раз?

— Не могу сказать.

— Опять во Вьетнам?

— Может быть. Не знаю точно. Честное слово. Сейчас просто не время для этого — впрочем, так всегда, подумала Сэнди. Было рано, а ей следовало быть в больнице к половине седьмого, и хотя она не опаздывала, у нее просто не было и нескольких минут, чтобы все рассказать.

— Но ты вернешься?

— Если хочешь — вернусь.

— Хочу, Джон.

— Спасибо. Сэнди.., я спас четырех, — сказал он.

— Четырех?

— Четырех девушек, таких же как Пэм и Дорис. Одна из них на восточном берегу" а три другие в городском полицейском участке, Ты можешь о них позаботиться?

— Да.

— И что бы ты ни услышала обо мне, я вернусь. Прошу тебя, верь в это.

— Джон!

— Сейчас не время, Сэнди. Я вернусь, — пообещал он и ушел.

Оба — Райан и Дуглас — были без галстуков. Оба пили кофе из стайрофомовых стаканчиков, пока парни из лабораторий занимались своим делом.

— Две пули в теле и одна в голове, — сказал один. — Жертва всегда остается мертвой. Работа профессионала.

— Причем настоящего, — прошептал Райан, обращаясь к своему коллеге. Убийца стрелял из пистолета 45-го калибра. Другого не могло быть. Никакие другие пули не оставляют столь страшные раны — к тому же на деревянном полу лежало шесть латунных гильз, каждая была очерчена мелом для фотографа.

Три женщины находились в камере западного участка, вход в камеру охранял вооруженный полицейский. Райан и Дуглас успели недолго поговорить с ними, чтобы убедиться, что они являются свидетельницами против некоего Генри Таккера, убийцы. Имя, описание внешности и ничего другого, однако и это несравненно больше того, что было в их распоряжении всего несколько часов назад. Сначала они проверят собственную картотеку в поисках имени, затем обратятся в ФБР, чтобы там справились с картотекой известных им преступников, охватывающей всю страну, и, наконец, станут расспрашивать на улице, у всех стукачей и осведомителей. Наведут справки в бюро регистрации автомобилей. Подобная процедура была общепринятой, и, зная имя, они неизбежно отыщут его, рано или поздно. Но перед ними стояла еще одна небольшая проблема.

— Значит, оба не из нашего города? — спросил Райан.

— Да, они из Филадельфии. Фрэнсис Молинари и Альберт д'Андино, — подтвердил Дуглас, читая имена по их водительским удостоверениям. — Ты готов поспорить...

— Нет, Том. — Он повернулся, держа в руке фотографию. — Монроу, это лицо не кажется вам знакомым?

Полицейский взял маленькую фотографию, переснятую с удостоверения личности, и посмотрел на нее в тусклом освещении окон верхнего этажа. Через несколько секунд он покачал головой:

Нет, сэр.

— Как это нет? Вы были лицом к лицу с этим парнем.

— Более длинные волосы, грязь на лице, да и когда мы были рядом, я видел главным образом дуло «кольта». Все произошло слишком быстро и в темноте.

Это было опасным и нелегким делом — впрочем, ничего необычного. Перед входом стояли четыре автомобиля, и потому Келли не мог позволить себе никакого шума, но в то же время под прикрытием машин было безопаснее. Прижимаясь к крошечному укрытию, образованному подоконником заложенного кирпичной кладкой окна, он протянул руку к телефонному кабелю. Келли надеялся, что в данный момент никто не пользовался телефоном, и перерезал кабель, после чего быстро подсоединил свои провода. Сделав это, он спрыгнул на тротуар и двинулся вдоль стены здания, разматывая за собой моток телефонного провода, который ложился вслед за ним на асфальт. Потом он повернул за угол, держа в левой руке катушку провода, словно коробку с бутербродами для ленча, неторопливо пересек пустынную улицу, как будто привык ходить здесь всегда. Еще сто ярдов — и он повернул снова, тут Келли вошел в заброшенное здание и поднялся на свой наблюдательный пункт. Оставив там почти размотанную катушку, он вернулся к машине и достал из багажника остальное снаряжение, в том числе свою любимую фляжку с водой из-под крана и запас «сникерсов». Подготовившись таким образом, он устроился поудобнее и принялся за работу.

Винтовка еще не была как следует пристреляна. Это могло показаться безумным, но отличной целью для пристрелки могло послужить здание напротив. Сидя у окна, он приложил винтовку к плечу и принялся искать подходящую цель на стене. Вон кирпич, отличный по цвету. Келли полувыдохнул, посмотрел в оптический прицел, настроенный на самое высокое увеличение, и медленно нажал на спусковой крючок.

Ощущение от стрельбы оказалось необычным. Вообще малокалиберная винтовка с патроном бокового огня калибра 5, 6 миллиметра обладает очень слабым хлопком выстрела, а со сложным и совершенным глушителем, изготовленным им и навинченным сейчас на ствол, он впервые в жизни услышал музыкальный удар бойка по капсюлю, за которым тут же последовал едва различимый хлопок взорвавшегося порохового заряда. Новизна всего этого чуть отвлекла Келли от гораздо более громкого удара пули по цели. На кирпиче в двух дюймах влево и в одном дюйме выше перекрестия появилось облачко красной пыли. Келли отрегулировал прицел Леполда и выстрелил снова. Точно в цель. Идеально. Он передернул затвор, выбросил гильзу из патронника и вложил в магазин еще три патрона, затем перевел увеличение на низкое.

— Ты слышал? — устало спросил Пиаджи.

— Что? — поднял голову Таккер. Они работали уже больше двенадцати часов, занимаясь трудом, который, как ему казалось, остался позади навсегда. И все-таки не сделана даже половина работы, несмотря на двух «солдат», присланных семьей из Филадельфии. Тони это тоже не нравилось.

— Словно что-то упало, — заметил Тони, покачав головой и снова склонившись над тазом. Единственным положительным результатом всего этого будет уважение, которое он заслужит, когда расскажет о происшедшем своим знакомым по всему побережью. Серьезный человек, этот Антони Пиаджи, станут говорить они. Когда операция оказалась на грани срыва и все летело под откос, он сам занялся черной работой. Если Пиаджи обещает поставить товар, он это сделает. На Тони можно положиться. Такую репутацию заслужить непросто, пусть даже она стоит немалых усилий. Эта мысль подняла ему настроение почти на полчаса.