Игорь Хрусталев - Делец включается в игру

Из щелей в кирпичной кладке пробивался тонкий лучик света, бивший мне в грудь, словно шпага.

Ключ с хрустом повернулся в замке, я распахнул железную дверь и сделал шаг назад и в сторону.

Моя предосторожность в данном случае была излишней. Двое людей, находившихся внутри строения номер семь, были настолько поглощены друг другом, что даже не сразу заметили появление постороннего.

Я всегда говорил, что индийцы как-то по-другому устроены. Посудите сами, сможете ли вы без достаточной легкоатлетической подготовки повторить хотя бы половину тех поз, которые вам встречаются, скажем, в иллюстрациях к тантра-йоге? Бьюсь об заклад, что не сможете.

Вот и Денис с Рыжей из казино не смогли. Не исключено, что им мешало еще и своеобразное измененное состояние – на столике возле телевизора, по которому крутились клипы MTV, стоял небольшой сосудик типа солонки, наполненный белым порошком.

Отлипнув от Рыжей, вытиравшей пот, выступивший от бесплодных усилий совокупиться как-то сбоку и стоя на голове, Денис упал на ковровое покрытие и подполз к солонке. Окунув нос в ее содержимое, он радостно содрогнулся и, снова отпав на пол, несколько раз глубоко вздохнул.

– О, да у нас гости! – наконец-то заметил он меня. – Представляете, я н-ничего не чувствую! Ну прямо-таки совсем ничего.

Рыжая тоже соизволила меня заметить, но приняла мое появление как должное. Она была одурманена кокаином гораздо более сильно, нежели Денис и сидела на отоманке, равномерно покачиваясь из стороны в сторону.

– Понимаете, – возбужденно обратился ко мне Денис, – если натирать член кокаином, то время оргазма увеличивается аж в три раза. Не пробовали?

Я отрицательно покачал головой.

– Это как-то действует на спинной мозг, – рассуждал Денис. – Такая как бы легкая щекотка в самых неожиданных местах. А потом… У-у…

Мальчишка был явно неадекватен. Я подошел к нему и, крепко взяв за руку, поднял с пола.

– Нам пора, – сухо сказал я.

– Это еще зачем? – удивился Денис. – Никуда я не пойду, мне и тут хорошо. Что я там, снаружи потерял? Скажете, весь мир? А на фига мне такой мир? Я лучше тут останусь. Снова на работу в этот гребаный клуб? Нет уж, спасибочки. Тем паче, что мы еще не освоили эту позу…

– Н-не ходи, – поддакнула Рыжая, тяжело икнув. – Некуда тебе идти.

– Как это некуда? – повернулся я к ней. – У человека есть дом, отец…

– Считай, что уже нет, – отозвалась Рыжая.

Тут Денис насторожился.

– Это еще почему? – осторожно спросил он, вырывая у меня руку и подбежав к своей партнерше.

Та лишь хмыкнула.

– Раз говорю, значит знаю, – ответила она, свысока глядя на Дениса.

– Ну-ка объясни мне поподробнее! – с угрозой произнес Денис, схватив ее за плечо.

– Чего тут объяснять? – Рыжая подарила Денису одну из своих самых неприятных улыбок. – Посадят скоро твоего папашу.

– Ах ты сучка!

Денис рванул ее за плечо и рывком отбросил на пол. Рыжая не ожидала такого обращения и, не сумев вовремя сгруппироваться из-за наркотического опьянения, рухнула прямо на телевизор.

Более того. она как-то умудрилась не только разбить агрегат, но и рухнуть прямо на провода, соединенные между собой вживую – в помещение номер семь еще не успели провести освещение и оголенные провода лежали прямо за телевизором – никто же ведь не думал, что девушке придет в голову падать прямо на них.

Само собой, замкнуло.

Я вытащил карманный фонарик и посветил вниз. У наших с Денисом ног лежала Рыжая, звавшаяся в миру Ольгой Данилевич. Похоже, ей уже ничем нельзя было помочь.

– Во как! – только и смог произнести Денис. – Кажись, совсем мертвая. Черт, мы ведь так и не попробовали эту позу… Ну и ладно. Что я, другую бабу себе найти не смогу, что ли?

Более подходящих слов юноша не смог найти в эту минуту. Он отвернулся от трупа и стал медленно натягивать на себя одежду, двигаясь, словно меланхолический робот. Эйфория, сменившаяся приступом агрессии, сейчас плавно переходила в отупение.

Я понял, что надо действовать незамедлительно и, крепко схватив упирающегося Дениса за локоть, вывел его из помещения склада.

– Н-да, – сказал Денис, поеживаясь от утреннего холода, – теперь Стас меня убьет. Ведь она ему такие доходы приносила!

– Кто такой Стас?

– Да вы видели его тогда на дискотеке. Он ей сразу и муж и сутенер. То есть, был.

– Значит так, парень… – начал я, но тут Денис ловко вывернулся у меня из рук.

Завадский подбежал к железнодорожному полотну и запрыгнул на подножку вагона товарняка, который в этот момент начинал набирать скорость.

– Меня не ищите! – крикнул он, перекрывая гудок тепловоза. – И отцу скажите, чтобы не искал!

Поезд уже разогнался. Кричать, бежать рядом с вагоном, звать на помощь было бесполезно.

Денис улизнул.

Проделав обратный путь по шпалам, я добрел до машины и решил отправиться в казино.

Пора было разобраться с этим «Желтым попугаем». Слишком много оказывалось завязанным на этом заведении – присутствие там Рыжей, встреча Завадского с Артамоновым и следящий за ними Денис, предсмертные слова Сони Швыдковой, загадочный юноша в халате, встретившийся мне на лестнице – не одна ли это бригада с покойным Козодоевым, исполнявшим роль Софии Ротару?

Исполнявшим, кстати, где?

Я напряг память, пролистал в уме афишки на тумбах, которые хочешь – не хочешь мозолят глаза, пока ты колесишь по городу и смог восстановить какие-то размалеванные плакаты с крикливыми надписями «Два в одном». Кажется, речь в них шла о новом шоу, которое должно было даваться в городских клубах и концертных залах.

Короче, я пришел к убеждению, что это заведение работало не только по своему прямому назначению – облегчать туго набитые карманы людей, легко расстающихся с деньгами, но и занималось какой-то деятельностью не по профилю, в которую были вовлечены некоторые из моих новых знакомых. Скорее всего речь шла о наркотиках.

Я подрулил к стоянке и вручил ключ работнику в спецовке, который отвечал за ночную парковку. Пятидолларовая купюра удвоила его расторопность.

В зале игра была в самом разгаре. Возле стола с рулеткой на число тусовались возбужденные студенты, пришедшие сюда к самому открытию – с полуночи плата за вход удесятерялась, а столик с рулеткой на шанс окружала более спокойная и уравновешенная публика.

Наверное, величина ставки прямо пропорциональна душевному равновесию игроков. Если студенты ставили фишки от двадцати рублей, то богатенькие буратины начинали со ста и поднимались до тысячи. Разумеется, новыми.

Обстановка накалялась обычно в первом часу ночи и кривая ползла вверх часов до пяти. Потом страсти начинали постепенно угасать и к семи утра публика уже вяло расползалась по домам. Многие удивлялись, как быстро летит время в «Желтом попугае», не понимая, что такого рода дезориентация была спланирована дизайнерами. Так, например, крупье под страхом увольнения запрещалось носить часы – любой намек на время тщательно устранялся.