Сергей Самаров - Стреляющие руины

– Ничего нового? – все же спросил подполковник Ведьмин.

– «Мы не допустим войны», – так вот прямо и сказал. Они, то есть, не допустят, чтобы Осетия на них напала... Понимаешь, как все поворачивает... Не наши снайперы по Тбилиси стреляют, а грузинские по Цхинвали. А он этого не знает...

– В первый раз что ли... – пожал плечами Василь Василич. – Для Саакашвили это привычная демагогия. Все правящие демагоги плохо заканчивали, но он этот урок принимать не хочет... Что хоть обещает?

– Объявил перемирие. В одностороннем порядке. Обещает завтра начать переговоры... Видимо, не все еще успел сделать...

– А что он не успел? – пожелал уточнить Ведьмин.

– Аргументы для переговоров подготовить. А аргументы ему хочется иметь весомые... Вот мои парни вернулись, – кивнул Казбек Николаевич в сторону четверых ополченцев, тихо сидящих перед выключенным телевизором. – Они на господствующих высотах сидели, контролировали дорогу Тбилиси – Гори. Боевая техника идет и идет. Танки, артиллерия, установки залпового огня...

– Значит, надо предполагать, переговоры завтра будут сорваны осетинской стороной. Саакашвили обычно так действует. Перед мировым сообществом выступает с реверансом. А потом, похоже, начнется... Тогда мне, пожалуй, надо поторопиться выспаться загодя...

– Завтра в рейд?

– Да... Надо выходить... Только не завтра, а ночью, к утру ближе...

– Что там с разведотделом, выяснил?

– По данным разведотдела, как и по нашим данным, грузинская сторона имеет комплексы ПВО «Бук». Есть одно разногласие. По данным разведотдела, комплексами руководят грузинские военные, которые просто не имели возможности научиться управлять ракетами, поскольку комплексы только-только поставлены в Грузию Украиной. То есть ракеты ставятся для устрашения, и не стоит терять время и силы на их подавление. По моим данным, Ющенко продал комплексы ПВО вместе с обученными и опытными боевыми расчетами. Наш человек два дня назад на месте продавал чачу ракетчикам. Грузинами в расчетах и не пахнет...

– А Москва что? – спросил капитан Стеклов. – У них новости есть?

– А Москва наши новости собирает...

– Но вас так срочно вызвали на связь...

– А... Это... Так, приветы кое-кому передать...

Подполковник поочередно пожал каждому, кроме полковника, руку. Полковник, как гостеприимный хозяин, пошел проводить Василь Василича до входных дверей.

В коридоре Казбек Николаевич спросил:

– Этот... Капитан Стеклов... Ты что, не доверяешь ему?

– Почему, я проверил по связи. Есть в отделе такой. Уехал в Цхинвали... Лысину его характерно описали... К тебе уехал... Просто я таких парней знаю. Если не начнутся боевые действия, они даже жалеть будут... Что ему тут, по большому счету, делать? Агентурной работой он не занимается, данные в разведотдел ты сам передаешь...

– Что ему тут делать? – переспросил полковник.

– Государственных наград, думаю, захотелось. Даже не воевать, а просто побывать там, где бои идут – и то можно награду получить. Очень ему войны хочется. Мечтает карьеру сделать. Встречал, встречал я таких... Я, Казбек, хотя и военный человек уже в третьем поколении, войну не люблю, потому что там убивают... Я не люблю, Казбек Николаевич, когда ты или тот ополченец, что мне стул уступал, своего дома лишаются, когда они родных теряют, когда я друзей теряю... А кто награду ищет, тот войну любит... Я таких людей носом чую, по глазам сразу узнаю... Не люблю их...

– Где ночевать думаете?

– Планировал в вашей казарме. Не возражаешь?

– Не возражаю. Кровати свободные есть...

– Отважный там?

– Да, Ахсар [7]всегда там, и всегда о всех заботится... Скажи, я послал...

– Если что, буди...

Полковник Редди Чарльз слишком много кофе пьет, и оттого у него глаза красные и водянистые, как у рыбы. Ицхак Леви, отставной подполковник израильского спецназа, имевший некогда высокую репутацию в «Моссаде», смотрел, как Чарльз заглатывает очередную чашку кофе, и слегка морщился. У него у самого от одного наблюдения уже тошнота к горлу подступала, и сердце начинало колотиться. Разве выдержит хоть одно сердце такое количество кофе!

Но полковник держался, как человек здоровый, и на сердце не жаловался.

Чарльз сидел в низком кресле, забросив ногу на ногу, в одной руке держал чашку с кофе, в другой карту района предстоящих действий, и при этом можно было, глядя со стороны, подумать, что он какой-то глянцевый журнал рассматривает. Таким, по крайней мере, было выражение его лица.

– Я так и не понял, где ты собираешься журналистов разместить... – заметил Редди Чарльз.

– В автобусе. Пусть сидят и ждут событий...

– Рискованно с ними связываться. Лучше сразу самим произвести съемку, а после этого предоставить материалы прессе.

– Эффект не тот, – не согласился Леви. – Они привыкли считать себя очевидцами, когда они являются почти очевидцами. Мы их таковыми сделаем...

– Кто-то может сообразить и не то ляпнуть... – Чарльз не спорил, он всегда таким образом выяснял подробности, и Ицхак Леви к этому уже привык.

– Им вовсе ни к чему знать, что задумывается. Я дам информацию, что идет охота на сбитого русского летчика, который бомбил Тбилиси. И приглашу их на первый допрос. На этих писак слово «первый» всегда действует, как плащ матадора на быка. Они готовы ринуться куда угодно. Но, пока будет идти охота, они будут сидеть в автобусе. Это будет обязательное условие.

– Трактовку хорошенько профильтруй перед тем, как выдать... Думаешь, Тбилиси они бомбить будут?

– Почти уверен. Это будет самый сильный аргумент в руках русских. Как и в наших руках...

– А если они туда войска двинут? – полковник наконец-то оторвался от карты и внимательно посмотрел на Ицхака.

Наступила пауза, в ходе которой стало понятно, что оба офицера не один раз задавались этим вопросом.

– Если грузины не прорвутся к Рокскому тоннелю, это возможно. Но они, мне кажется, не могут не прорваться. После Цхинвали осетины будут в панике. Но в случае, если что-то не так пойдет... Тогда бо-ольшая заваруха будет. Как думаешь, Буш решится влезть?

– Сомневаюсь. Но на него смогут повлиять... Наш добрый президент признает свою умственную ущербность и потому прислушивается к голосам людей умных...

– А если не успеет?.. Если русские свою машину развернут, их уже трудно будет остановить. На разворачивание и подготовку ваши спецы отвели им четыре дня. А чтобы полностью оккупировать Грузию, когда все будет развернуто, им понадобятся часы. Два... Три... От силы четыре... В Москве наверняка уже сидит на чемоданах будущий президент Грузии и готовится вступить в должность. Гиоргадзе, кажется, его фамилия... Фамилия чисто грузинская, не придерешься...

– Что-то такое... Но наши, если решат, все равно могут вступить, даже если уже будет поздно. Главное, чтобы решились... Россия сейчас слаба, и сломать ее можно...