Борис Бабкин - Удавка из прошлого

– Ищите дело, – отмахнулся Завин, – и изучайте его, а меня не тревожьте по пустякам.

– Вот что, Завин, – строго заявил Борисов, – или вы сейчас ответите на мои вопросы, или я буду вынужден привлечь вас за сокрытие информации. Дело исчезло за месяц до того, как вы были переведены в Красноярск. И есть все основания думать, что уничтожили его вы. Поэтому давайте…

– Что ты сказал?! – прорычал Завин. – Да я тебя…

– Послушай, ты! Ты не увидел в удостоверении, что я не просто следователь прокуратуры, хотя вполне хватило бы и этого, а следователь по особо важным делам. Что это значит, тебе объяснять не надо. Так что давай перейдем на нормальный тон и ты мне все подробно расскажешь о деле. Или я обещаю тебе очень крупные неприятности. Надеюсь, вы, Александр Петрович, как профессионал поможете мне.

– Ну, это… – видно было, что Завин испугался. – Я понимаю. Но рассказывать-то особо нечего. Как раз в тот день, когда объявили о ГКЧП, нас вызвали на первый труп. Висел на дереве, а на груди плакатик: «Так будет с каждым». Руки не связаны, а человек висит. Если бы не плакатик, то можно было подумать, что он сам повесился. Через два дня еще один. Первым повесили Зарина. А у нас была информация, что он с Любимовым и Лобиковым дрался, дело до ножей дошло. И Петька Пузырь тоже в этом участвовал. Так вот, через два дня снова труп висит с плакатом, Пузырь. Мы и взяли Лобикова с Любимовым. Правда, тут же отпустили. За них приехал заступаться Угаловский. В общем, выпустили мы их. Дело вел Витька Соловьев. Он все о какой-то банде говорил. Угаловский со своими вроде как золото нашли. В наших краях…

– Если можно, говорите только по существу, – вежливо попросил его Борисов.

Михайловка

– Здравствуйте! – Не дождавшись ответа, Соколов толкнул дверь. Ничего не услышав, посмотрел на стоящую за ним Варю. – Нет вроде никого. Может, ушел куда?

– А вы кто будете? – раздался женский голос.

Варвара и Андрей обернулись. Из-за забора соседнего дома выглядывала пожилая женщина.

– Из областной прокуратуры. – Соколов достал удостоверение и подошел к забору.

– Не тычь ты мне эту бумагу, – проворчала женщина. – Сейчас какие хошь документы могут наделать. Чего надо-то?

– Нам нужен Виктор Владимирович Соловьев. – Варя подошла к Соколову. – Мы действительно из следственной группы областной прокуратуры. Сейчас подъедет участковый, и он вам…

– Гришка, что ль? – усмехнулась женщина. – Дак он все, что надо, за деньги скажет, тот еще гусь. Санька! – позвала она. – Неси-ка очки мои. А то ведь слепа стала, – вздохнула она, – и не вижу без очков.

– Сейчас! – громко отозвался мальчишеский голос.

– Внучок тут у меня, – сказала женщина. – Сын мой в отпуск с женой уехал, а малого ко мне привез. Скучает по городу. У родителей его, они бизнесмены, деньги водятся, и меня, понятное дело, не забывают. Но…

– Мы бы хотели видеть Соловьева, – не выдержал Андрей.

– А внук у вас один? – спросила Варя. – Как он к вам относится?

– Да хорошо, – сердито посмотрев на Соколова, ответила женщина. – Чего ж ему плохо ко мне относиться? – пожала она плечами. – Я, конечно, не то чтоб богата, но все ж деньгу имею и балую мальчишку.

Раздался шум подъехавшего «уазика».

– Гришка прикатил, – сердито проговорила женщина. – А Витька дома, пьяный, наверное.

Она пошла навстречу вышедшему из дома мальчику.

– Не надо уже. – Женщина отмахнулась от внука, протянувшего ей футляр с очками.

– Добрый день, – подошел к следователям подтянутый старший лейтенант милиции. – Старший лейтенант, участковый инспектор Зубин? – Он козырнул. – Попрошу ваши документы.

– Но вам должны были сообщить, – недовольно произнес Соколов.

– И что, если сообщили? – сурово произнес участковый. – Сейчас время не то, чтоб на слово верить.

– Старший лейтенант прав. – Улыбаясь, Варя показала ему удостоверение. Соколов раскрыл свое.

– А вами, участковый, здесь не очень-то довольны, – усмехнулся он.

– Конечно, – улыбнулся Зубин. – Если у вас сорок литров браги вылить и самогона десять, да еще аппарат забрать, вы бы тоже не очень довольны были. Ладно, если б самогон нормальный был, а то ведь четверо в больницу попали. И ничего с ней поделать нельзя. Сын у нее бизнесмен и, видать, имеет отмазку в краевом правительстве. А ведь чего ей не хватает? Сын постоянно деньги присылает и сколько раз хотел забрать ее к себе, а…

– Пойдемте в дом, – перебил его Соколов.

– Чтобы узнать какую-то мелочь, – тихо пробормотала Варвара, – нужно дать человеку высказаться. Времени у нас достаточно, и я не думаю, что Соловьев будет с нами откровенным. Тем более если ты будешь так себя вести.

– Ты особо-то не увлекайся моим воспитанием, – усмехнулся Андрей. – Подумаешь, Борисов похвалил. Я, если хочешь…

– Чего кому надо? – Пошатываясь, на крыльцо вышел небритый рослый мужчина с двустволкой в руках. – Кто такие? – щелкнув курками, спросил он.

– Хватит, Соловьев! – шагнул вперед участковый. – Сколько раз говорил, чтоб не баловался с ружьем. Заберу я его у тебя.

– Не дорос еще, чтобы забрать! – Соловьев опустил стволы. – Кто такие?

– Из областной прокуратуры. – Андрей достал удостоверение. – Старший следователь…

– А барышня тоже оттуда? – Соловьев перевел взгляд на Варвару.

– Да, – улыбнулась она. – Нам с вами надо поговорить. Если вы, конечно…

– Сто грамм и пряник, – Соловьев усмехнулся, – и я в вашем распоряжении на полчаса. Потом снова сто, и могу еще полчаса говорить. А о чем беседовать желаете?

– О Лесосибирске, – тихо сказала Варя.

– Понятно. Неужто снова начали расследование? Припозднились больно. Лет-то уж сколько прошло. Я ведь тогда говорил – надо Урина брать за жабры. А теперь ищи-свищи, с мертвых взятки гладки. Тогда надо было…

– Извините, – сказала Варвара, – но мы вообще ничего не знаем, кроме того, что в девяносто первом в Лесосибирске…

– Заходите! – Соловьев кивнул на дверь. – Только, если можно, поправиться бы мне. Ну хотя бы пивка пару пузырей.

– Мы приехали не опохмелять тебя, – презрительно произнес Соколов.

– Вот, – Варвара достала из сумочки сторублевку, – думаю, вы сможете купить что-нибудь. Или давайте я в магазин схожу.

– Уберите, – покачал головой Соловьев. – Я пьян, но подаяний не принимаю.

– Держи! – Участковый протянул ему бутылку водки. – Но только рюмку, и все. Понял?

– Как не понять, – взяв бутылку, вздохнул Соколов, – еще как понятно. Значит, что-то серьезное, если Зуб пузырь дает.

– Ты не болтай, – одернул его участковый.

– Понаехали тут, – стоя у окна, ворчала соседка. – Из прокуратуры. Подумаешь, у моего Митьки вона какие знакомые. А то из прокуратуры. Счас им Гришка и напоет. Мол, Клавдия Назарова людей дешевым самогоном травит. А нате, выкусите, меня голыми руками не ухватишь. Этого пьяницу небось свидетелем желают представить. Неделю назад я ему бутылку дала, так чуть не помер. Но пьянице веры нетути.