Виталий Гладкий - Сплетающие сеть

– А вам не кажется странным мое появление? – спросил я небрежным тоном. – Смею уверить, я не заблудился и не наткнулся на вас совершенно случайно.

– Клиент угрожает, – резюмировал мое заявление белобрысый "вождь".

– Наверное, думает, что ему поможет "перо", – продолжил его мысль глист в обмороке по имени Вася.

Нож они не могли не заметить. Он висел в ножнах у моего правого бедра. Я не стал его прятать, скорее выставил напоказ – как профилактическое средство против необдуманных поступков со стороны противников.

– Гы-гы-гы… – довольно заржал Керя; его поддержал и белобрысый; только длинный остался бесстрастен – словно кукла со стеклянными глазами.

Мне их веселье не понравилось. Оно не было наигранным. И это притом, что до оружия они никак не могли добраться первыми. Значит… А то и значит, что у них под рукой имеется еще как минимум один ствол, скорее всего пистолет.

Мои самые худшие опасения подтвердились немедленно. Белобрысый с недобрым оскалом сунул руку в карман и вынул "макарова".

– Брось нож на землю, – приказал он тоном, не терпящим возражений.

Мне не оставалось ничего иного, как повиноваться.

– А сейчас мы с тобой потолкуем, – продолжил белобрысый и подошел ко мне на расстояние двух шагов. – Керя, займись этим козлом.

– Бу сделано, – охотно откликнулся качок, засучивая рукава.

– Ты мне его обещал, – недовольным тоном сказал длинный.

– Извини, братан, но твоя очередь будет последней.

Они понимающе переглянулись и рассмеялись.

– Как скажешь… – успокоился глист по имени Вася.

Больше медлить было непозволительно и опасно. Я скользнул вперед со скоростью змеи, наносящей смертоносный укус. И тут же отступил назад. Ошеломленный Чиж с мистическим ужасом смотрел на свою правую руку, в которой он только что держал оружие.

– Дураков учить – только время попусту тратить, – сказал я, небрежно поигрывая отобранным пистолетом. – Я вас предупреждал, чтобы вашей ноги здесь не было? Предупреждал. Вы не вняли. Как мне теперь с вами поступить? Молчите? И даже не смеетесь? Что так? Грустно мне на вас смотреть, очень грустно…

С этими словами, держа их под прицелом, я отступил назад, приблизился к пню, подобрал ружья и карабин и зашвырнул все это добро на средину ручья. Я знал, что теперь достать их было невозможно ни сейчас, ни тем более в будущем – жидкая грязь на дне свою добычу держала цепко, быстро засасывая ее на большую глубину.

Мне было жалко только СКС – карабин был практически новенький. Но присвоить его как трофей я не решился – вдруг этот ствол "меченый" и на нем кровь. Мне только таких неприятностей и не хватало.

Затем я вынул из "макарова" обойму, спрятал ее в карман, а сам пистолет бросил на траву.

– А теперь давайте беседовать, – сказал я, подходя к троице. – Мне почему-то хочется заключить мировую. И еще раз настоятельно попросить вас больше сюда не ездить. Уж больно места здесь опасные.

– Ах ты!.. – У белобрысого не хватило слов и он судорожно сглотнул.

Его возглас послужил сигналом для остальных. Они бросились на меня скопом, как стая оголодалых волков.

Нет, точно у современной молодежи – по крайней мере, у некоторой ее части – только одна извилина. И та находится не в том месте, где ей полагается.

Анализ ситуации для моих визави оказался не под силу. Если бы они только знали, как часто мне приходилось отстаивать в подобных схватках не только честь, но и жизнь. Притом, начиная с малых лет.

Хотя, по здравому размышлению, их сбила с толку первая наша встреча, когда я, мягко говоря, показал себя не с лучшей стороны. Им и в голову не могло прийти, что я притворялся, валял ваньку, чтобы сбить с панталыку Каролину, которая наблюдала за событиями у озера. Кто знает, с какой целью и кто мог проложить курс ее мотодельтаплана над нашей деревней.

Дичь молодым хищникам оказалась не по зубам. Я мочил новоявленных "мстителей", особо не придерживая руку.

А ну их всех!.. Достали, честное слово. Есть ли в этом мире хоть одно местечко, где можно уединиться от мирской суеты? Что же мне, в Антарктиду чесать? Там холодно, блин!

А я люблю холод только тогда, когда он заключен в пивную бутылку. А лед мне импонирует лишь в стакане с виски.

Схватка длилась недолго. Упорнее всех оказался качок Керя. Собственно, как я и предполагал. Наверное, он где-то учился махать кулаками и даже ногами. И в драках не раз участвовал. Правда, элементарное избиение, когда пятеро мутузят одного, дракой назвать трудно.

А Керя, если судить по его замашкам, занимался рэкетом или служил у кого-то охранником. (Вполне возможно, что у своего дружка Чижа, мнившего себя крутым бизнесменом). И бил чаще всего тех, кто не мог ответить.

Я сломал ему нос и вывихнул правую руку. У меня были кровожадные намерения покалечить и ее, но в последний момент я передумал, и пожалел парня, применив в момент броска вместо боевого захвата более мягкий, из арсенала борцов дзюдо.

Что, впрочем, почти не сказалось на результате: Керя несколько мгновений порхал в воздухе, как бабочка, пока не уткнулся физиономией в россыпь мелких камешков.

Отряхнувшись – грязь на одежде уже начала подсыхать – я оглядел поле боя. Керя ворочался среди низкорослых кустиков, пытаясь сесть, что ему никак не удавалось, Чиж уже сидел, тихо подвывал и ощупывая сильно помятые ребра, а глист по имени Вася, сложившись пополам словно перочинный нож, с закрытыми глазами прислушивался к процессам, происходящим в недрах земли.

– Ну что, дебилы? – спросил я, закуривая. – Убедились, что места здесь и впрямь гиблые? Слушайте и запоминайте: еще раз увижу вас здесь, пристрелю как бешеных псов. И вас, и тех, кого вы можете привести с собой. Можете мне поверить. Я слов на ветер не бросаю.

Я поднял с земли нож и пистолет. Зарядив оружие, я некоторое время присматривался к вездеходу, пытаясь определить где у него бензобак. А затем вогнал в нужное место четыре пули.

Взрыв получился на славу – как праздничный фейерверк. Мне пришлось броситься на землю, чтобы избежать ударной волны. Пластиковый кузов и бензин горели восхитительно ярко, разбрызгивая по сторонам снопы искр. Я не боялся, что могу поджечь лес, так как дождь прошел совсем недавно – ночью.

– Зачем!? – в отчаянии вскричал белобрысый.

– А затем, чтобы моя проповедь врезалась в ваши куриные мозги намертво. Не трогай лихо, пока оно спит тихо. Собирайте свои шмотки и валите отсюда по холодку. Еще вопросы есть?

Больше вопросов не было. Народ благоразумно помалкивал. Только Чиж, обхватив голову руками и тихо стеная, ронял на землю крупные злые слезы – оплакивал свой козырный вездеход.

Я с сожалением погладил вороненую сталь "макарова" и отправил его вслед ружьям. Очень хотелось оставить пистолет себе, но здравый смысл преодолел вожделение.