Виталий Гладкий - Наперегонки со смертью

Этот оказался робким и каким-то вялым; может, с испугу. Едва даже не пытавшийся трепыхаться водитель "джипа" хотел что-то вякнуть, как я тут же заткнул ему пасть хорошим прямым ударом. Я человек в общем-то мирный и драться не люблю, но эти козлы меня просто достали. Я кипел как чайник. И вовсе не испытывал сожаления к этим стриженным качкам. Не фиг трогать рабочий класс, уроды. Поделом вам.

Добавив вдогонку еще одну оплеуху – вроде дозы снотворного на полчаса, я тут же обыскал и "джип", и незадачливого водилу. Изъяв найденные документы, я открыл капот машины и выдрал с потрохами все провода. Теперь модного заграничного монстра можно было спокойно и не глядя махнуть на пару лошадей и крестьянскую телегу. В данный момент эта куча бесполезного железа большего и не стоила.

Возвратившись ко входу в ресторан, я быстро оттащил обеспамятевших бойцов в кусты и тоже подверг обыску. Эти и впрямь оказались гораздо круче своего водителя, имевшего из оружия только обрез двустволки. И в одного, и в другого я изъял классные пистолеты – девятимиллиметровый "Вальтер" Р88 и "ЗИГ– Зауэр" Р288. Оба ствола были снаряжены глушителями. Ни хрена себе клиенты, подумал я, быстро связывая, чем придется, стриженных недоносков. Эти киллеры явно не из низшего разряда – такие пистолеты на черном рынке просто не могли стоить дешево. Не говоря уже о "джипе"…

Едва мы выехали за город, Лычок так дал под хвост своему КАМАЗу, что разыгравшийся с вечера сильный встречный ветер едва не сбросил нас под откос.

– Можно было и не уезжать, – сказал я, невольно скукожившись.

– Это почему?

– Потому что на такой скорости ты все равно угробишь и себя, и меня. Поезжай помаленьку. Не забывай, что теперь мы с грузом.

– А эти, – Сева боднул назад головой, – не догонят?

– Разве что если им кто-нибудь птичье перо вставит в зад.

– Клево! – осклабился Лычок.

– Ты не очень радуйся. И жди гостей. Не этих, так других. Они теперь имеют на нас очень большой зуб.

– Ген, ну что, что мы им сделали!? – заныл горестно Сева. – И почему бы нам не заявить в милицию про то, что нас обстреляли?

– И про "форд", который лежит на камнях, – подхватил я со злой иронией. – Сева, не будь наивным! Молчи как партизан. Иначе, гад буду, отправят тебя по этапу как виновника дорожного происшествия с человеческими жертвами. И не поможет тебе даже самый дорогой столичный адвокат. К тому же в этом вопросе, ты сам понимаешь, мое дело – сторона. Ведь за рулем сидел ты.

– Какая ты сволочь, Чернов! Бляжий сын… – Лычков ругался долго и самозабвенно; пока не устал.

– Эт точно, – ответил я ему спокойно и угрюмо. – Я гад, подлец и прочая. Своя рубаха ближе к телу, Сева. Это я к тому, что мы должны петь в один голос. И не дай Бог тебе сфальшивить. Чтобы утешить твое эго, скажу, что закопают не только тебя, но и меня.

Притом глубоко. Так что можешь порадоваться – хорошая компания тебе обеспечена.

– Что такое "эго"? – с подозрением спросил Лычок.

– Если коротко, то это очень умное слово, которым я кадрю телок. Они думают, что я по меньшей мере кандидат наук. Пусть и нищий, но умный. И обаятельный. А такие даже в нынешние времена всеобщего помешательства на деньгах котируются среди потенциальных невест достаточно высоко – где-то между рэкетиром и налоговым инспектором.

– Все шутишь… – Сева сокрушенно покачал головой. – С тебя беда как с гуся вода.

– Еще один такой стресс и ты станешь настоящим поэтом. С чем я тебя и поздравляю. И, будь добр, внимательно следи за дорогой. А я пока подумаю.

– О чем?

– О жизни, Сева, о жизни. Как ее, такую короткую и вымаранную словно детская рубашка, сохранить и продлить. Я ведь не успел даже жениться.

– Можешь не жалеть об этом… – Лычков криво и невесело ухмыльнулся. – Лучше купи себе собаку. Она тоже, как и жена, гавкает днем и ночью, зато шубу не требует – у нее есть своя…

На все еще ясное, несмотря на усиливающийся ветер, постепенно сгоняющий одинокие тучки в стада, небо вскарабкалась круглая как блин луна. И мне неожиданно захотелось остановить машину, забраться на бугор и по-волчьи завыть.

Моя бедная душа в этот момент напоминала пепелище.

ФЕДЕРАЛЬНАЯ СЛУЖБА БЕЗОПАСНОСТИ. ВНЕШНЯЯ РАЗВЕДКА. СОВЕРШЕННО

СЕКРЕТНО. ОПЕРАЦИЯ "ЗВЕЗДНАЯ ПЫЛЬ". ПАРОЛЬ "ЛЕСТРИГОНЫ", ФАЙЛ "БЕРН".

АГЕНТ СОЛЛИ – ГРОССУ. Торги на алмазной бирже проходили в обстановке повышенной секретности. Цены на алмазное сырье и бриллианты резко упали в связи с появлением на подпольном рынке крупной партии дешевых драгоценных камней. Их происхождение и поставщик неизвестны. Среди биржевых маклеров ходят пока ничем не подтвержденные слухи, что в этой истории замешаны русские. Компания "Де Бирс" понесла большие убытки и в данный момент проводит собственное расследование.

ГРОСС – АГЕНТУ "СОЛЛИ". Срочно нужны образцы контрабандного алмазного сырья и бриллиантов. Действуйте только через посредников. Необходимую сумму для покупки камней получите по известному вам каналу. Связник прежний.

Венька Скок свалился как снег на голову.

После командировочных приключений у меня не было желания не то что заниматься с кем-нибудь пустой болтовней, но даже лишний раз в туалет сходить. Я лежал на диване словно выжатый лимон и несколько часов кряду изучал обои на потолке. И в конце концов понял, что их туда наклеили не из-за красоты или новых веяний в отделке интерьеров, а по причине гораздо более прозаичной. Строители перепутали низ с верхом и уложили плиты перекрытия ступеньками. И чтобы хоть как-то замаскировать эти огрехи, наши смекалистые люди сотворили маленькое чудо, превратив полнейшее безобразие в последний писк моды квартирного дизайна.

– Привет! – бодро пропищал Скок и с победным видом поставил на стол пакет, который тут же откликнулся бутылочным звоном. – Я думал, ты спишь. Или помер. Минут пять жал на кнопку звонка.

– Как ты меня вычислил?

– Проще простого. Позвонил в твой отдел и какой-то мужик сказал мне, что ты взял отгул.

– Сегодня что, праздник? – вяло спросил я у Веньки, который тем временем начал доставать из пакета бутылки с пивом.

– Ну… – Скок развернул газетный сверток и у меня потекли слюнки при виде двух вяленых лещей.

– А поконкретней можешь?

– На заводе пожар. Склад ГСМ накрылся. Территория в дыму и начальство отпустило почти всех рабочих по домам. Остались только вспомогательные службы и охрана…

Венька работал в ювелирном цехе литейщиком. Кроме производства по обработке алмазов, которые потом шли в основном за рубеж, на заводе существовали и другие подразделения подобного профиля с конечной продукцией, ориентированной на внутренний рынок. Так сказать, ширпотреб. Для "Алмаза" это было новшеством, к слову, приносившим немалый доход. На созданных с приходом нового руководства мощностях изготавливали, кроме бижутерии, различные сувениры, отделанные полудрагоценными камнями, серебряные подсвечники, золоченые столовые наборы и прочее.