Юрий Шубин - Враг государства

– Мочи его! – выкрикнул Хасан, словно спуская с поводка пару злобных ротвейлеров. – Вали падлу!!!

Над головой шарахнуло. Гулкое эхо всколыхнуло терзаемую криками тишину. Короткая вспышка указала направление. «Голдовый» сник. Нож лязгнул по цементу. Крупные красные дождинки просочились на пол, собирая капли в пыльные комочки.

Второй выстрел оказался точнее. Стальной тесак откатился в сторону. «Голдовый» грузно повалился, с неестественным стуком ткнувшись головой в пол.

Другой азербайджанец понял, что его ждет та же участь. Он закричал, поднялся и, оттолкнув Луня, рванулся к выходу… Вслед ему прозвучало три выстрела, после которых мужчина распластался на куче мусора. Из тьмы заброшенного пакгауза он ушел во мрак небытия.

На улице заурчала машина. Звук мотора приблизился и прекратился, словно захлебнувшись тишиной.

– Вы где?! – донесся голос Кольки Жмыха.

– Тут! – выкрикнул Хасан.

По полу пробежали две серые тени. Жмых вошел в ангар, с ним молодой парень – повар ресторана «Канарейка» Сергей Рогожкин. Увидев кровь и разбросанные по полу тела, Рогожкин испуганно остановился.

– Не боись! Проходи! – ухмыльнулся бригадир, довольный произведенным эффектом. – Что – покойников никогда не видел?

– Видел, – негромко ответил парень, трясясь от страха.

– Прикинь расклад! – усмехнулся Жмых. – Вы чо, пацаны? Уже всех завалили? А на фига я за ним гонял?

Колька указал на повара.

– Ничего – не рассыплешься! – огрызнулся Хасан и, позвав Рогожкина, спросил: – Смотри – это они?

Парень опасливо приблизился к телу «голдового». «Шкаф» с пистолетом наклонился над трупом и, взяв за одежду, перевернул на спину.

– Чего молчишь?! – взбодрил он повара. – Он – не он?

Взглянув в застывшее окровавленное лицо, Рогожкин почувствовал слабость в ногах, но уверенно ответил:

– Не было его там!

Повар – не та специальность, которая закаливает волю и характер. Увидев покойников, Рогожкин испугался. Но не крови. Парень подумал, что и его самого ждет такая же участь, потому что он – свидетель. Но самих братков это обстоятельство, кажется, не заботило.

– Второго смотри… – торопил Хасан, словно приглашая повара оценить качество приготовления овощного салата.

Другой азербайджанец также оказался Рогожкину незнаком и не участвовал в расстреле братков.

Бригадир громко выматерился. Пустое помещение повторило последний звук.

– Уберите с глаз!

Рогожкин сжался. «Вот и все», – подумалось ему… Два «шкафа» потащили тела. По пыльному цементу протянулись размазанные бурые следы.

У повара немного отлегло: убрать велено не его.

–Ты уверен, что они никому не сказали? – поинтересовался у Луня Хасан. – Обратки не будет?

Бригадир выглядел озабоченным. Не хватало только войны с безжалостной азербайджанской общиной.

– Уверен, – с готовностью подтвердил тот.

Лунь оказался близок к истине: азербайджанцы действительно никому не успели сказать, что едут на встречу, чем попрали элементарные правила предосторожности. Однако назвать землякам место предстоящей встречи с посредником «голдовый» успел…

Слышь, пацан! – главарь грубо позвал Рогожкина. – Иди сюда.

Повару поплохело. Оставалась надежда, что его не тронут до тех пор, пока он не узнает кавказцев.

– На тебе стольник и про все забудь! – велел Хасан, воткнув в похолодевшую ладонь американскую деньгу. – Жмых! Положи его, где взял!

На этом неприятные приключения Рогожкина закончились. Помощник Хасана подвез его к дому и, высадив, поинтересовался на прощанье:

– Без претензий?

Собрав волю в кулак и даже попытавшись резиново улыбнуться, Сережа Рогожкин с готовностью заверил:

– Все отлично! Классно повеселились! И девчонка ваша понравилась! Живая такая! Правда!

Правды от повара никто не требовал, но ответом удовлетворились.

– Шутник! – усмехнулся Жмых.

Машина газанула и уехала.

Едва поднявшись в квартиру, Рогожкин почувствовал, как мелко задрожали колени. Не раздеваясь, он опустился на диван и замер. Настенные часы громко печатали секунды, но время словно остановилось. В голове – дыра. Черная, мутная. Все проваливается! Ничего не задерживается! Даже мысли! Разве что одна: «Неужели жив?»

Лишь выпив полстакана водки и закусив толстым ломтем вареной колбасы, повар начал приходить в себя.

Сватко был обычным человеком, с менталитетом ротного старшины: чуть жадноватым, немного хитроватым, любившим выпить и чуть прихвастнуть. Только амбиции сильно завышены.

Негативные черты характера прятались под улыбчивой доброжелательностью и прилипчивым участием, но по-восточному хитрый Зураб легко распознал слабые места. Немого и вместе с Вольским ударил в них из всех орудий.

Террористы принялись за его разработку.

Вернувшись домой после длинного дня, Сватко никуда не собирался. Перед сменой надо хорошенько отдохнуть и выспаться.

Переодевшись, он прошел в кухню, где жена Марина готовила ужин. Вкусно пахло жареным луком с картошечкой – аж слюна потекла. Саша открыл пиво, потянул неторопливо и хорошенько закусил. Потом прошел в гостиную, включил телевизор и бухнулся в мягкое кресло, потягиваясь и позевывая. «Основной инстинкт» с Сорокиной и Жириновским ему не понравился. «Момент истины» напрягал, возбуждая волны праведного негодования. «Однако» с Леонтьевым напоминало, что все козлы. Теракты достали. Смотреть совсем нечего стало!

Сватко вертанул канал и завис на «Окнах». Полный дебилизм. Сногсшибательные ситуации и неправдоподобные истории только раздражали. Понятно же, что нормальный человек не пойдет рассказывать на всю страну о своих сексуальных проблемах. Либо он ненормальный, либо специально нанятый актер. Поскольку такое большое количество дураков найти сложно даже в нашей стране, Сватко склонялся ко второму варианту и был прав,

Актеры. Причем – все. И «Сорока» с «Жириком» тоже! Ну и в «Окнах», естественно!

Минут через десять Сватко не выдержал и с силой вдавил отключающую кнопку пульта. Экран мигнул сужающейся линией и погас. Слух обволокла тишина, прерываемая лишь позвякиванием посуды на кухне.

В застоявшийся объем бесцеремонно вторгся телефонный звонок.

– Здравствуй, дорогой! – пропел жизнерадостный «друг Зураб». – Ну как – не сменил еще работу?

– Нет, я твоего предложения жду, – поздоровавшись, зацепился Сватко.

– А мы тут с другом едем, помнишь, я говорил, и о тебе вспомнили! – интриговал афганец. – Есть одно предложение неплохое…

Сватко почувствовал радостную дрожь, как наркоман от предчувствия дозы.

– В охрану? – с порхающим сердцем уточнил он, полагая, что другое ему вряд ли предложат.