Чингиз Абдуллаев - День луны

Абуладзе пожал плечами, но выполнил требование.

— Да, слушаю вас, — сказал он, держа трубку на некотором расстоянии от уха.

— Товарищ полковник, — услышал он знакомый голос Дмитриева, — все требования террористов выполнены. Здесь приехал командующий, генерал Зароков. Он привез категорическое требование премьер-министра выдать капсулы нашим представителям.

— Ясно, — сказал Абуладзе и, взглянув на Майского, спросил: — Когда вы можете передать мне капсулы?

— Капсулу, — напомнил Майский, — для начала только одну капсулу. Но мы еще должны проверить самолет. Чтобы там не было лишних людей. Бомбы там точно не будет. Вы ведь не идиоты, чтобы взрывать капсулу ЗНХ.

Скандал будет невероятный.

«Он знает и это, — холодно подумал Абуладзе — Значит, все-таки кто-то из генералов».

— Седой! — крикнул Аркадий Александрович. — Иди к самолету, проверь все на месте.

Седой поднялся и, не глядя на своего бывшего наставника, пошел к выходу на балкон.

Оружие свое он бросил на диван. Вышел на балкон, осмотрелся. В этот момент за ним следили несколько десятков пар глаз. Он это понимал. Но внешне все было спокойно. Несколько машин милиции стояли в самом конце поля. Сидевших там людей не было видно.

Около самолета никого не было. Седой прошел по балкону и начал спускаться по лестнице, ведущей на летное поле.

Все следили за ним. Он прогулочным шагом дошел до самолета. И, не оглядываясь поднялся на борт. Теперь нужно было ждать. Майский подошел к балкону, глядя на самолет.

— Чего он так медлит? — раздраженно произнес Константин.

Майский, ничего не сказав, продолжал смотреть на самолет. Абуладзе прошел к дивану, тяжело опускаясь на него. Он знал, что в самолете все должно быть в порядке. Но ни он, ни Майский и никто из сотен людей, находящихся в этот момент в аэропорту, не знали, что поднявшийся на борт Седой даже не стал осматривать самолет. Он просто сел в кресло и задумчиво смотрел на свои руки. Просто сидел и смотрел. Прошла минута, другая, третья.

Нервы у всех были на пределе.

— Может, его захватили? — сказал нервный Костя.

— Заткнись, — посоветовал Аркадий Александрович. Все продолжали смотреть на самолет. Даже Карина встала со своего места и подошла к выходу на балкон. Нервное напряжение достигло своего предела.

— Если он не вернется через пять минут, — сказал вдруг Аркадий Александрович, обращаясь к Абуладзе, — мы взорвем капсулы.

Полковник ему не ответил. Он сидел на диване и молчал. А в трехстах метрах от него в самолете сидел его бывший ученик и тоже молчал. Может, они разговаривали в этот момент друг с другом. Может, существовала какая-то энергетическая связь, возникающая между наставником и его учеником в процессе их общения. А может, просто оба думали о чем-то своем, глубоко личном. Оба сидели не двигаясь. Абуладзе на диване в депутатском зале аэропорта Шереметьево-1. А Седой сидел в самолете, заставленном коробками с деньгами, бутылками с водой, пакетами еды. Он сидел и тоже вспоминал о своей жизни. И среди этих воспоминаний был список убитых им людей.

Список был слишком велик. И он это прекрасно понимал.

Словно очнувшись, он поднялся, прошел в конец самолета, равнодушно посмотрел туалетные комнаты, прошел в другой конец, посмотрев кабину экипажа. На деньги, лежавшие в ящиках, и на драгоценности он даже не посмотрел. И направился к выходу. Когда он вышел наконец из самолета, Аркадий Александрович с шумом выдохнул воздух.

— Он просто настоящий профессионал, — сказал он, объясняя скорее самому себе, чем другим, — поэтому он так долго и осматривал самолет.

Седой, спустившись на землю, шагал теперь в их сторону.

— Все в порядке, — улыбнулся Майский и, посмотрев в сторону Абуладзе, добавил: — Теперь мы можем отдать вам первую капсулу.

— Давайте. — Он даже не поднялся. Важно было показать степень безразличия. Аркадий Александрович взглянул на часы — Было уже без десяти минут семь.

— Да-да, — сказал он торопливо, — сейчас дадим, ровно в семь часов.

«Он ждет известие своего сообщника, — понял Абуладзе, — он не торопится улетать. Ему крайне важно взять своего сообщника на борт самолета. И пока этот сообщник здесь не появится, он не даст команды на взлет».

И вдруг Майский сказал:

— И нам нужно еще кое-что…

В здании Министерства обороны продолжали получать информацию по всем событиям, касающимся сегодняшнего захвата контейнера. К шести часам вечера было идентифицировано несколько трупов из группы Карима, обнаруженных во взорвавшейся первой машине. Были найдены трупы на Ломоносовском проспекте, когда приехавшая оперативная группа обнаружила троих убитых людей. Был опознан Леший, застреленный подполковником Абрамовым на квартире Анджея и по существу спасший таким образом Седого и его спутницу от верной гибели.

В это же время пришло сообщение, что в одном из домов по улице Ижорской произошло странное событие. Запершийся в доме человек выбрасывал посуду во двор, разбрасывая записки с просьбой о помощи. Соседи в один голос утверждали, что ненормальный был перевязан бинтами с головы до ног и весь в крови. Эти же соседи и показали, что больной человек был увезен в микроавтобусе, который сопровождала машина милиции, приехавшая, очевидно, по вызову. Однако проверки, проведенные по всему городу, показали, что ни один человек не был доставлен в больницу в таком состоянии и ни одна машина милиции не выезжала по указанному адресу.

Именно это сообщение получил полковник Борисов, когда вернулся в здание Министерства обороны. И именно ему приказано было выехать на место происшествия и уточнить, имеет ли этот инцидент какое-то отношение к сегодняшним событиям. Словно чувствующий нечто подозрительное, генерал Лодынин, уже выезжавший в аэропорт, не разрешил полковнику Борисову сопровождать его, попросив вместо этого посетить столь интересный дом и подробнее поговорить с соседями. Лодынин помнил, что Абуладзе больше всего волновала исчезнувшая машина ГАИ. Помнил об этом и полковник Борисов. Доложив генералу Семенову о подтвердившихся подозрениях по поводу невиновности майора Сизова, Борисов уже собирался уехать, когда Семенов приказал ему войти в зал, где толпились руководители штаба, и доложить лично министру обороны. Семенов понимал, как обрадуется такому сообщению министр.

Борисов, торопившийся выехать по указанному ему адресу, тем не менее добросовестно прошел в зал и на глазах у всех собравшихся.

попросил разрешения доложить министру обороны чрезвычайную информацию. Семенов стоял за его спиной, сияя от радости.

— Товарищ генерал, — доложил Борисов, — проведенной нами проверкой установлена полная невиновность майора Сизова. Тяжелораненый майор, по свидетельству очевидцев, вел себя героически. Убил одного из нападавших и попал в плен в бессознательном состоянии.